Видео в YouTube:
В цокольном этаже дома молитвы нашей церкви есть небольшая комната. Это даже не столько комната, сколько кладовка. Она расположена прямо по коридору. Мимо неё не пройти: идя прямо, ты всегда в неё упрёшься. Это своего рода тупик. У этой кладовки есть дверь (хотя, дверь, конечно же, это сильно сказано). В общем, это помещение закрывается. Внутри кладовки обычно лежит какой-то инструмент, стройматериалы да и всякий ненужный мусор. Все, кто как-то связан с украшением зала, какими-то хозяйственными вопросами, знает о её существовании и не раз заглядывал в неё.
Вот и я как-то вечером ходил по дому молитвы, молился, разговаривал с Богом: о чём-то Его спрашивал, о чём-то просил, как обычно, сожалел о своей греховности и неполноценности как Его служителя, благодарил за мою семью, общину, в которую Он меня поместил. Я вообще люблю это дело. Люблю походить по церкви, поговорить с Тем, Кто основал эту церковь. Ты ходишь по залу, смотришь на лавочки, где сидит народ Божий, представляешь своих дорогих братьев и сестёр, благодаришь за них и просишь об укреплении в вере, о милости для их семей, служении, работе. Спускаешься вниз, ходишь по узким коридорам и продолжаешь говорить, говорить, а когда-то и просто молчать. Ведь пред Творцом полезно и просто, прикрыв уста, помолчать.
Так было и в этот раз. Всё, что хотел сказать Господу, я сказал Ему. О чём хотел поплакаться, поплакался. За что был благодарен, поблагодарил… Молча и задумчиво я шёл по нашему подвалу. И тут мой взгляд упал на дверь кладовки. Не знаю почему, но мне стало немного жутковато. Думаю, вам знакомо ощущение того, когда мурашки идут по спине. Вокруг никого, видимой опасности нет. А внутри всё равно какой-то дискомфорт. Свет в подвале не горел, но меня почему-то притягивала эта дверь.
Я подошёл поближе.
«Надо было хотя бы свет включить», – подумал я... «Да, что это я, совсем что ли маленький ребёнок? Сейчас я эту дверь открою, посмотрю, коли пришёл - и пойду обратно к себе в кабинет», – настраивал сам себя я.
Дверь скрипнула, в этот момент сердце предательски забилось сильнее. Вот она уже открыта наполовину… – никто на меня оттуда не посмотрел и не набросился.
А вот она открыта уже и полностью. Ничего необычного. Темно, правда, ничего не видно….
И вот тут неожиданно для самого себя я сделал шаг внутрь.
Кто знаком с этой кладовкой, тот знает, что она очень маленькая. Туда если и можно сделать, то максимум полшага. Но я, к великому удивлению, сделал не только полшага, но и шаг, а потом и ещё, и ещё…
О том, что я иду, а не просто шагнул, я поймал себя на мысли не сразу. Но когда я это понял, то испытал не столько страх (хотя ситуация выглядела жутковато), сколько удивление.
«Это просто Нарния какая-то» – подумал я. Там главные герои через шкаф с одеждой входили в иную реальность, а я – через церковную кладовку. Но то всё сказки, то искусный вымысел Клайва Льюиса, а здесь-то реальность! Единственное, что меня хоть как-то успокаивало, так это мой прошлый опыт взаимодействия со старцем. Будем надеяться, что и здесь без него не обошлось. В этот момент я обернулся, чтобы увидеть дверь, в которую я вошёл. Надо было оценить возможность по-быстрому ретироваться оттуда. Но, увы, света в конце тоннеля я не увидел. А это значит, что возвращением пока и не пахнет…
Ну, что ж, надо осмотреться. Я покрутил головой. Вправо. Влево. Вперёд… Результат один и тот же. Темнота. Не то, чтобы кромешная тьма, нет, больше сумрак какой-то. Понемногу глаза стали привыкать к такому освещению и, о чудо, я стал различать силуэты. Ещё немного времени – и я стал видеть более отчётливо. Что же я увидел?
А увидел я три двери. «Если стоит дверь, значит, за ней что-то есть», – вполне резонно, как мне показалось, подумал я. Одной открытой на сегодня двери мне было явно мало, поэтому я направился к этим трём…
Двери не представляли из себя ничего особенного, поэтому я даже не обратил внимание на то, как они выглядят. Я подошёл к первой, небольшое усилие – и она открыта…
Перед моим взором предстал мужчина средних лет. Он находился в достаточно мрачном помещении. Тёмные, как будто сырые стены, тусклый свет… Обстановку я бы назвал немного давящей, унылой что ли. При этом, что интересно, он радовался.
«Слава Богу, слава Богу», – приговаривал он.
Я попробовал увидеть, чему это он радуется. Присмотревшись, я заметил, что он смотрит на пол, радостно жестикулирует руками и говорит, обращаясь к женщине, которая, как оказалось, стояла неподалёку.
«Это просто чудо какое-то. Бог благословил нас! Он послал нам работу, хорошую должность, достойный оклад! Мы не будем нуждаться, мы сможем обеспечить достойный уровень жизни, как себе, так и детям нашим!» – буквально кричал он. – Мы сможем жертвовать в церковь, восполнять нужды святых. Это просто чудесно!»
«Аминь, – вторила, по всей видимости, его жена. – Мы столько молились об этом, столько постились – и вот, пожалуйста».
В этот момент она тоже посмотрела на пол. Что же там, на полу?...
А на полу я, как мне показалось, увидел что-то вроде купюр, банковских карточек. Судя по всему, лежащее там обладало немалой ценностью.
«Давай помолимся, давай поблагодарим Господа за это благословение!» – предложила как обычно жена.
Они начали молиться, а я решил потихоньку выйти из этой комнаты. Буквально пара секунд – и я уже снаружи. Дверь закрыта, но меня не оставляет ощущение того, что картина неполная. Бывает у вас такое? Вроде всё ясно, понятно, а как будто что-то не так, чего-то не хватает. В данном случае у меня сложилось ощущение, что они не так счастливы, как говорят… Но, что самое главное, мне показалось, что в комнате был ещё кто-то…
Ну да ладно, решил я и направился ко второй двери. А вот и она, всё то же небольшое усилие – и без всякого скрипа дверь открыта.
«Дорогой, – сказала молодая женщина своему мужу, – какие же у нас красивые и умненькие деточки. Кто бы мог подумать, что нам, тем, кому говорили, что детей у нас не будет, улыбнётся такое счастье?»
«И у этого счастья есть конкретные имена, – продолжил молодой мужчина, по всей видимости, супруг, – это Илюша, Катюшка и Леночка. Какие же они милые, когда на них смотришь, трудно отделаться от мысли, что это ангелочки!»
Вот такую идиллию приготовила мне вторая открытая дверь. Передо мной были молодые мужчина и женщина. Муж и жена. Несмотря на то, что их голоса были очень приятными, я бы сказал, мягкими, добрыми, а их лица отражали умиление и покой, сама комната была такой же невзрачной, как и первая. Достаточно мрачная, ощущение серости не оставляло меня, пока я находился в ней.
«Вот интересно, а кем они вырастут?» – продолжил говорить супруг. В этот момент он приобнял свою молоденькую жену, и они вместе стали смотреть на пол…
Подождите, подождите, а где же их милые детки? Где те самые Илюша (красивое, кстати, имя), Катя и Лена? Я потёр глаза в надежде, что стану видеть лучше, присмотрелся… и увидел какие-то очертания на полу, что-то похожее, как будто на тень…
В этот раз уже не я сам вышел оттуда, а меня как будто кто-то оттуда вывел. Оказавшись за дверью, я попытался осмыслить увиденное. Опять унылое помещение. Пара вроде и радуется, а остаётся ощущение какой-то натянутости. Всё это очень похоже на то, что я увидел в первой комнате. Всё те же взгляды на пол, всё то же сильное чувство, что там ещё кто-то есть… Что всё это значит?
Логично предположить, что ответы могут быть за третьей дверью. Сказано – сделано. Без всякого лишнего звука передо мной открылось и третье помещение. Каково же было моё удивление, когда я увидел… церковное собрание. Зал не был мне знаком, но в нём не было ничего особенного. Это некий собирательный образ помещений для богослужений.
Я огляделся, зал был полон. Много людей. Там были и молодые люди, и пожилые. Мужчины и женщины. Можно было различить представителей разных народов, стран и континентов. При всём этом, как и в предыдущих комнатах, было достаточно мрачновато. Люди были не мрачными, нет, скорее даже радостными, но почему-то не их лица определяли атмосферу происходящего.
Что ещё интересно? Они все, за редким исключением, смотрели вниз.
«Мы славим Тебя Господь за все Твои благодеяния! – говорил человек, по всей видимости, пастор, стоящий за красивой кафедрой. – Ты даруешь нам новое здание! В этом здании больше классов для деток, больше возможности показывать рождественские евангелизационные спектакли».
«Аминь, аминь», – слышалось со всех сторон.
«Мы в изумлении от Твоей щедрости, от того, насколько Ты благ. Ты дал нам новую музыкальную аппаратуру, прекрасную акустику, теперь наша хвала Тебе будет ещё сильнее, ещё громче и стройнее», – продолжил пастор.
Слушая это, я невольно наполнялся радостью за эту общину. Мы только ещё молимся об этом, ещё только ждём, когда сможем так помолиться, а они уже всё это имеют!
И всё бы ничего, но… почему они все смотрят вниз? Почему присутствует какое-то давление? Почему меня не оставляет ощущение, что здесь ещё кто-то есть?
Я подошёл поближе, стал осматривать людей. Обычные верующие, как и везде… По-разному одеты, по-разному выглядят. Постой… А дай-ка я посмотрю туда же, что и они.
Да ладно…
Не знаю как, но я вновь оказался вне двери.
«Ты Его видел?» – вдруг услышал я голос старца.
Не скажу, что я не вздрогнул, что от неожиданности сердце в пятки не ушло, всё это было, но… но я рад был услышать его голос. Если это он, значит, всё в порядке. Стало быть, я ещё не сошёл с ума, у меня ещё есть возможность вернуться в родной подвал дома молитвы.
«Что, – переспросил я. – Кого видел?»
Мне пора было бы уже привыкнуть, что задавать вопросы старцу нужно с осторожностью, не спеша… Видать, горбатого могила исправит…
А посему я почувствовал резкий удар влажного ветра. Он буквально бил прямо мне в лицо. Помимо этого меня бросало из стороны в сторону. Что это? Где я?
«Пётр, Пётр! Может, вернёмся? Не поймать нам сегодня уже ничего. Всю ночь ловили – безрезультатно. А тут ещё и ветер!» – кричал бородатый мужик. В этот момент я понял, что оказался на небольшом корабле.
«Близнец, так мы и сделаем», – ответил тот, кого называли Пётр. – Сейчас ветер утихнет, забросим сети в последний раз и вернёмся на берег».
«А стоит ли ждать? Может, сразу это сделаем? – спросил ещё один участник рыбалки. – Шансы хоть на какой-то улов кажутся минимальными…»
«Нафанаил, – ответил Пётр, – давай мы сделаем так, как я говорю. Ты извини, конечно, но я никого с собой ловить рыбу не звал, вы сами вызвались».
«Хорошо, хорошо, как скажешь», – ответил Петру Нафанаил.
«А если ветер не стихнет? – подключился ещё один рыбак. – Если только сильнее станет?»
«Иаков, бери пример с Иоанна! Посмотри, он спокойно делает своё дело, – ответил Пётр и в этот момент указал на молодого человека, что стоял чуть позади. – Я тебе говорю, сейчас ветер утихнет, мы ещё раз попробуем закинуть сети – и, если нас ждёт неудача, возвращаемся».
«Иисус дал ему ключи от Царства Небесного, а он думает, что от бездны морской, что он теперь великий пророк какой-то, повелевающий ветром, водной стихией и рыбами», – недовольно пробубнил себе под нос Близнец.
«Что ты сказал, Фома?» – переспросил его Пётр.
«Да нет, ничего, всё хорошо», – ответил Фома, называемый Близнец, и натужно улыбнулся.
Справедливости ради надо сказать, что и вправду минут так через пять ветер, действительно, утих. Волны вслед за ветром успокоились, блеснули первые лучи солнца. Настало утро. Какая же это, скажу я вам, красота. Всё вокруг как будто замирает и одновременно с этим просыпается. На воде появляется сверкающая дорожка, которая ведёт к яркому шару, что поднимается над горизонтом…
«Бросаем сети», – прервал мои одухотворённые размышления неугомонный Пётр. В этот момент работа закипела: кто-то подтаскивал сеть, кто-то перекидывал её через борт…
«Ну, есть что? Что там? Удачно?» – Спрашивал всех закидывающих сети молодой Иоанн.
«Ничего пока. Подождём немного. Что-то мне подсказывает, что всё будет хорошо», – не опускал рук Пётр.
Между тем прошло полчаса.
«Всё, идём домой», – махнув рукой, скомандовал Пётр.
«Да неужели, – пробурчал Фома, – неужели нас посетило озарение?.. Ещё час назад было понятно, что нет здесь рыбы!»
«Что ты там всё говоришь, Близнец?» – прислушиваясь, переспросил Пётр.
«Всё отлично, капитан. Идём домой», – изобразив улыбку, ответил Фома. И в этот момент все начали готовиться к возвращению на берег. Но не успели они всё сложить, как издалека к ним донеслось:
«Друзья, поймали ли вы что-то на обед?»
«Кто это? Откуда голос?» – спросил Пётр.
«Это с берега, вон оттуда», – указывая на запад, сказал Иаков.
«Нет, ничего не поймали», – безрадостно прокричал Пётр.
«Ну, тогда закиньте сети ещё раз», – сказал им всё тот же голос с берега.
«О, ещё один специалист по рыбной ловле, – негромко проговорил Фома. –
Благодаря одному мы чуть не утонули, а тут, на тебе, продолжение…»
«Мы только что это сделали», – крикнул в ответ Пётр. – Пусто, ничего, хоть бы одна рыбка попалась».
«Так закиньте сети по правую сторону лодки», – послышалось с берега. Было в этом голосе что-то убеждающее. Несмотря на его мягкость, я бы даже сказал, доброжелательность, его сложно было ослушаться. Голос был настолько убедителен, что даже Пётр покорно взялся за сеть и стал закидывать её в море.
То, что произошло дальше, вызвало просто бурю восторга у всех находившихся в лодке.
- Не может быть!
- Это чудо!
- Я впервые такое вижу!
И вправду, сети, буквально только что закинутые в море, были переполнены рыбой. И это была не просто килька какая-то, не плотвичка – в сеть угодили прекрасные сардины, тилапии, и, что впечатляло больше всего, красавцы барбусы. Взгляды всех были устремлены вниз, все смотрели через борт: именно там, в сетях, трепыхалась рыба, отблёскивал в свете утренней зари великолепный улов…
Постойте! Минуточку! Что-то мне всё это напоминает… В этот момент всё как будто замерло, у меня аж мурашки по коже пошли. Так бывает в моменты прозрения. Когда ты чего-то не видел, не понимал, и вдруг в одно мгновение всё сходится…
Так было однажды на конференции по христианским молодёжным лагерям. Я стоял перед молодым человеком, который выкладывал на стол ложки и вилки. Он располагал их в определённой последовательности и спрашивал, какое на столе показано число? Стоящие рядом называли одно, другое, но никто не попадал. Он каждый раз говорил другое число. Он опять выкладывал эти вилки и ложки, только уже по-другому – и вновь большинству не получалось отгадать число, показанное на столе. Бред, здесь что-то не так… И в один момент я перевёл свой взгляд с ложек и вилок на его пальцы. И в эту секунду наступило прозрение. Он каждый раз располагал на столе несколько пальцев. Неважно, как лежали вилки с ложками, нужно было увидеть, сколько пальцев на столе. Вот тогда я испытал нечто подобное, что и сейчас.
Я явственно увидел параллель с теми тремя комнатами, куда входил совсем недавно. Всё та же картина, один в один. Все находящиеся в помещении смотрят вниз, но не просто смотрят вниз, а ещё и радуются. Семья – деньгам. Молодая пара – детям. Церковь – зданию и аппаратуре…
Чего-то не хватает… Есть что-то ещё. Мои размышления прервал молодой Иоанн:
«Это Господь», – сказал он Петру. И вот только сейчас, в этот самый момент, всё стало на свои места. Оказывается, что не все смотрели вниз. Был тот, кто смотрел вверх. Иоанн, а затем и Пётр, видели не только улов, они увидели Христа. Они увидели Того, Кто дал этот улов.
Что было потом, вы знаете. Пётр, каким бы ни был упрямым, но любил Иисуса. А потому ему не до улова: он бросается в море, чтобы побыстрее оказаться со Христом. Зачем, спросите вы. Он бы и так доплыл, при этом помог бы своим братьям по вере, ведь именно он стал инициатором этой ночной рыбалки. Но нет. Это как вылить на ноги Господа драгоценное миро: у этого нет логического объяснения – у этого есть объяснение любви. Он любит Иисуса, а потому побыстрее хочет оказаться рядом с Ним… И вот я вновь в темноте, а передо мной три двери.
«Ты Его видел?» – вновь услышал я вопрос старца.
«Да, - ответил я. – Но у меня есть ещё несколько вопросов по происходящему за этими дверями. Я могу войти туда?» «Конечно», – ответил он.
Я подошёл к первой двери, открыл её. Всё то же мрачное помещение, всё те же мужчина и женщина. Они всё ещё рады, так и продолжают смотреть вниз… Я подошёл к ним поближе. Вновь ощутил острое чувство присутствия ещё кого-то… Я присмотрелся к тому, куда они смотрят, и до меня, наконец-то, дошло, что это же тень…
Так, подождите. Откуда же эта тень падает? Я стал искать источник тени, медленно повернул голову, стал поднимать свой взгляд всё выше и выше, как… вновь испытал какое-то ошеломляющее чувство, наверное, что-то подобное происходит, когда слепой – вдруг, неожиданно – начинает видеть. Видеть весь спектр красок, оттенков, которые он никогда в жизни не видел.
Передо мной стоял крест! Потрясающе! Да, да, это был действительно крест!
«Вы видите, вы видите?» – спросил уже я.
«Да, конечно, мы видим, как благословил нас Господь!» – ответили чуть ли не в один голос мужчина и женщина, продолжая смотреть вниз.
«Да нет же! Посмотрите сюда!»
В этот момент я подошёл к ним и, буквально, повернул их головы к кресту. Что было дальше, надо было видеть. Я не про шок и ещё большую радость этих людей. Я про обстановку в этой комнате. Всё изменилось! Вдруг стало тепло, светло и как-то умиротворённо. Мужчина и женщина перестали смотреть на тень, на материальные блага, подняли свои взоры к источнику этих благ, к кресту – и от какой-то подавленности, поверхностной радости не осталось и следа. Их средства никуда не делись, нет – но вот их взор был теперь не на них, а на Христе, Которых их дарует. Они перестали благодарить Господа за блага, не видя Источника этих благ. Они начали славить Христа не только за блага, но и за то, что Он есть в их жизни, за то, что Он больше всех благ, за то, что с Ним и блага никакие не нужны.
Вот теперь стало спокойно. Вот теперь не осталось какой-то неопределённости. Я пошёл дальше. Вторая дверь, та же самая ситуация. Молодая пара, детки, взоры, направленные к ним. И здесь оказалось, что это тень, что истинный источник этого благословения – крест Христа. Как только молодые родители увидели его, от былой обстановки не осталось и следа. Она отпала, как чешуя. Появилось тепло, свет, покой. А всё потому, что они увидели Источник их счастья и благословения. Они перестали концентрироваться на тени, увидев саму суть вещей. Они за дарами Бога начали видеть Самого Бога.
Потом была и третья дверь. Вот уже и церковь поклоняется Христу, радуется Ему, а не тому, что Он даёт. Вдохновляется Его присутствием, а не Его тенью, не наличию Его даров и благословений.
«Ты Его видел?» – вновь спросил меня старец.
И я задумался: а как это в моей жизни?.. Вижу ли я, подобно Иоанну, Христа на берегу – или меня переполняет радость от огромного улова, который Он послал? Прыгаю ли я, подобно Петру, в воду, чтобы побыстрее оказаться у ног Господа – или же улов поглотил всё моё внимание?
Вижу ли я крест, Источник моего благополучия – или же мой взор останавливается на материальном, что Он мне послал?
Думая об этом, я оказался перед дверью, которая ведёт в кладовку. Ладонь моя была на дверной ручке… Заходил я в эту дверь или же нет, не знаю… Знаю одно: крест Христа – источник всего в моей жизни. Какими бы добрыми ни были отношения в семье, каким бы хорошим ни было моё материальное состояние, какой бы ни была успешной церковь – это всё тень. Тень, указывающая на суть всех вещей, – на крест.
Благодаря кресту мы живы.
Благодаря кресту Бог благоволит к нам.
Благодаря кресту мы дети Небесного Отца.
Благодаря кресту мы избавлены от жизни теней, жизни, которая сконцентрирована на земле, которая смотрит вниз.
Размышляя об этом, я повернулся, медленно пошёл в сторону лестницы, поднялся в зал, где стоял тот самый крест. Подойдя к нему, склонив пред ним колени, я сказал:
«Господь, спасибо Тебе за те блага, что Ты посылаешь. Это Твоя милость, это Твоя благодать! Прости, что порой эти дары уводят мой взор от Тебя. Я становлюсь тем, кто живёт в мире теней. Я смотрю на тень, живу тенью, ориентируюсь на тень, в тени ищу смысл жизни и её опору. В результате я не вижу Тебя, а потому у меня и нет радости, нет мира, нет той глубины жизни, что можно иметь только, когда видишь Тебя. Помоги видеть Тебя, жить Тобой, радоваться Тебе! Даже если все вокруг видят только улов, помоги видеть на берегу Тебя. Даже если все заняты тем, чтобы достать огромное количество рыбы, помоги плыть к Тебе! Тебе, моему Господу и Спасителю. Тебе, Кто взошёл на крест, чтобы отдать Свою жизнь за мои грехи, чтобы испить чашу гнева Отца за все мерзости моей жизни. Ведь Ты – путь, истина и жизнь. Ты – воскресение и жизнь. Именно Ты – добрый пастырь.
PS:
А ты, видел Его?
«Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, - ибо он был наг, - и бросился в море».
(Евангелие по Иоанну, 21 глава, 7 стих)
«Я же не стану хвалиться ничем, кроме креста Господа нашего Иисуса Христа! На этом кресте был распят мой мир, и сам я был распят для мира».
(Галатам, 6 глава, 14 стих)