1.
Утро было веселое, небо ясное, временем хоть пруд пруди – не скучать же двум мужчинам в такой погожий денек. Они сидели в саду в «виноградной» беседке в плетеных креслах за низким столиком, играли в нарды. Они – это хозяин усадьбы Волшебник и бывший министр-администратор, а теперь Трактирщик. Годы забрали у Волшебника любимую жену, а с ней счастливую размеренную жизнь; у бывшего министра отняли портфель, подданство Тридевятого королевства, горделивую осанку, чертовски привлекательную улыбку, большую часть накоплений и шевелюры.
В углу, на простенькой деревянной тумбочке, на диске патефона вертелась виниловая пластинка, игла вместе с шипением и потрескиванием извлекала из ее пыльных дорожек почти забытую мелодию и те самые слова:
Нелепо, смешно, безрассудно, безумно,
Волшебно.
Ни толку, ни проку, не в лад, невпопад
Совершенно…
– Давно хотел тебя спросить – ты женишься уже когда-нибудь? – прервал молчание Трактирщик (бывший министр-администратор).
– Зачем? – метнув на игровое поле кубики, спросил Волшебник.
– Мнда. – Трактирщик скривился, почесал затылок. – А если в том смысле, что от чашечки кофе я бы сейчас не отказался?
– Ха-ха! Тебе марс! – объявил Волшебник. – Позвать кофейник?
– Лучше бы ты позвал жену с кофейником! А эта твоя летающая утварь… Знаешь, мне иногда кажется, что они все как-то подозрительно косятся в мою сторону.
– Чем косятся?
– Не знаю чем, но это щекочет нервы. Кофейник с кипятком, ножи острые, вилки… да и черпак внушительный.
– Свари кофе сам. Ты же трактирщик – справишься. Кухня знаешь где.
– Насчет последнего я как раз и не уверен. В прошлый раз ты отправил ее за продуктами и позабыл об этом, – вставая из-за стола, вздохнул Трактирщик.
– Так то же в пятницу дело было, а сегодня понедельник.
Послышался приглушенный стук копыт.
– А что у тебя по понедельникам? Начинаешь новую жизнь? Кажется, кто-то скачет. Ты кого-то звал? – спросил Трактирщик.
– В этом мире не так много людей, которые перестали спрашивать разрешения, но они все же есть. Ты, например, являешься без спроса.
– В таком случае, ты ошибаешься. Таких людей слишком много. Если бы не конкуренция, мне бы не пришлось переквалифицироваться в трактирщики. Что поделать, в надежде на неопытность, побеждает молодость, – отозвался бывший министр-администратор уже от самого порога.
– Ты меняешься только внешне, – усмехнулся вдогонку Волшебник. – Растолстел, обленился, стал похож на сытого кота. Куда тебе с молодыми тягаться! Впрочем, я имел в виду героев лучшего своего творения: вас всех! Вы совершенно вышли из-под контроля, взбунтовались и сами совершили чудо. Я горжусь вами! Знаю, у тебя на этот счет особое мнение, но ты в меньшинстве, согласись. Больше, чем вас, я любил только жену. Но она давно покинула этот мир. Тоска по ней долгие годы не давала мне покоя, поэтому я сорвался с насиженного места и обосновался здесь – на самом краю света. Поэтому…
– Поэтому я вас убью, – продолжил появившийся вдруг в саду уже седовласый, но еще вполне энергичный мужчина с ружьем наперевес. – Я не шучу. Я убью вас, если вы откажетесь вернуть мне облик медведя.
– Сынок! Ты ли это?! Как постарел! – воскликнул Волшебник.
– Обойдемся без фамильярностей, папаша. Берите вашу волшебную палочку. Раз, два, три и… Ну же!
– Что случилось, мой э… мальчик? Почему ты так агрессивно настроен? Как нашел меня здесь? И убери уже ружье, пожалуйста, а то еще выстрелит, испугает Трактирщика, и он обольется кипятком. А в меня целиться бессмысленно. Ты наверно забыл, что я, к несчастью, бессмертен.
– Как же вы мне все надоели! – состроив гадливую гримасу, процедил Медведь. Он уселся в плетеное кресло и приставил ружье к столу, упер локти в колени, закрыл лицо руками.
– Ну вот, так лучше, – сказал Волшебник. – Рассказывай.
Приходит день, приходит час,
Приходит миг, приходит срок —
И рвётся связь…
– Достало! – рявкнул Медведь. – Она невыносима!
– Кто?
– Королева.
– Та, которая была милой принцессой?
– Была, да сплыла, – горестно отмахнулся Медведь. – Знаете, у насекомых из неприглядного кокона появляется нечто грациозное, изящное – бабочка, например, а с женщинами происходит обратное. Как только она стала королевой, ее будто подменили! У них там, в Тридевятом королевстве, по наследству не только корону передают, но и… В общем, смотрю я на нее, а вижу покойного Короля, слышу все о тех же козлах отпущения – пращурах, которые непременно должны время от времени просыпаться. Королевский род, как вы понимаете, очень древний, предков много, им всем надо… Вам смешно, а каково мне бывало ночами, когда в ней просыпался дедушка по материнской линии, а?! А он, скажу я вам, садист еще тот был! А утром – прапрабабушка, сварливая самодурка!
Кипит гранит, пылает лёд,
И легкий пух сбивает с ног —
Что за напасть?
– Сбежал! Вот те на!
– Верните мне облик медведя, прошу вас. Хочу в лес, в горы, в берлогу: выспаться хочу. В лесу хорошо: поймал дичь, порвал на части, наелся досыта и гуляешь себе, ягодками лакомишься. И никто посуду об пол не бьет, не ругается, без сладкого не грозится оставить. Свобода! Она сама по себе сладость. Я здесь поселюсь, рядышком. Людей задирать и пасеки разорять не буду, честное слово. Ну, или еще дальше уйду, если хотите.
– Куда уж дальше, итак край света. Да, расстроил ты меня, сынок, – проговорил Волшебник. – Я же, голова садовая, решил, что достиг совершенства в профессии, а оказалось, что чудо-то с брачком вышло. Ай-ай-ай! Что же я наделал-то, окаянный, что натворил?! Скажи, а дети у вас есть?
– Есть, двое: девочка и мальчик, – вздохнул Медведь.
– Ну, значит, не все так плохо, – снова воодушевился Волшебник. – Дети от бывшего медведя – это все-таки уровень! Надеюсь, они без шерстки, без клыков, без когтей?
– Что вы! Принцесса – красавица, умница; добрая, ласковая, как ее мама… была когда-то. От женихов вот только ружье и спасает. Принц – само великолепие, мужество, храбрость. Правда, ему только девять лет, но перспективы уже очевидны: ружье в порядке содержу.
– Вот же здорово! – воскликнул Волшебник.
Вдруг зацветает трын-трава,
Вдруг соловьём поёт сова…
– Кофе пахнет, – сказал Медведь.
– А, это Трактирщик на кухне кашеварит…
– Нет, оттуда пахнет, – Медведь указал на малинник.
– С вашим нюхом, и правда, в пампасы надо бежать, господин Медведь! – раздался из-за кустов голос Трактирщика. – Так, говорите, Королева теперь свободна, да? Одобряю ваше желание покинуть мир людей. Очень правильное и своевременное решение. С этим не стоит затягивать.
– Ты что, подслушивал?! – удивился Волшебник.
– Конечно, – хмыкнул Трактирщик. – И подглядывал тоже. Предосудительно? Да, брось ты. У меня же был коронованный учитель, потомственный аристократ – белая кость, как я это называю! Кроме того, возвращение к вечно молодому отчиму блудного пасынка предпенсионного возраста – на это очень интересно смотреть именно со стороны: трогательная встреча, я едва слезу не пустил.
– Так это вы, господин бывший министр! – беря ружье наизготовку, сказал Медведь. – Память у меня, между прочим, не хуже нюха и злая на ваши мерзкие делишки! И вы-то уж точно не бессмертны!
– Но-но, полегче! Я вам не добыча, не кролик какой-нибудь! – заверещал Трактирщик и мгновенно исчез за кустами. – И здесь вам – не там! Для вас я – иностранец! Будет международный скандал! Подумайте о детях: их в школе дразнить станут!
– Моих не станут! – уверенно заявил Медведь. – Что до скандала, так дело обычное: Королева выразит соболезнования, пресса назовет это случайностью, досадным недоразумением, ошибкой. Да что я вам объясняю! Вам-то что с того? Похоронят с почестями, как полагается бывшему государственному деятелю.
– Вылезай, не бойся, – вмешался Волшебник. – Ружье не заряжено.
– То есть как это, не заряжено?! – возмутился Медведь.
– Да так! Я волшебник или просто мимо проходил? Разрядил я ружье: раз, два, три и готово. Небо ясное, утро веселое – никаких противопоказаний.
Медведь задрал ствол в небеса, нажал на курок. Осечка.
– Шпагу не одолжите? – не скрывая досады, попросил Медведь. – Буквально на пять минут.
Голова Трактирщика показалась над кустами:
– А нет у него шпаги! Пацифист он. И вам советую далеко от яблоньки не откатываться, пережитками монорхизма у нас в республике не размахивать!
И даже тоненькую нить
Не в состоянье разрубить
Стальной клинок!
Снова донесся стук копыт.
– Много стука, много копыт, – прислушавшись, заключил Медведь. – Это погоня! Это она! Да что же вы, папаша, такой нерасторопный-то, а? Ну, где ваша волшебная палочка? Превращайте меня скорее!
– А не могу я, – заявил Волшебник. – Противопоказания есть.
– Какие еще противопоказания? Только что не было – небо ясное, утро веселое, ружье разряжено!
– Появились.
Медведь взглянул на небо: все такое же голубое, ни единой тучки.
– Веселья вам мало? – спросил он.
– Утро кончилось, – развел руками Волшебник. – Часы полдень пробили.
– Да вы, папаша, просто жутким бюрократом стали! – выпалил Медведь и немедля бросился наутек.
Приходит срок — и вместе с ним
Приходят страх, озноб и жар,
Восторг и власть.
– Брать живым! – донесся из-за ограды пронзительный женский голос, и тут же запел охотничий рожок.
Трактирщик с Волшебником переглянулись.
– Это она?! – почесывая затылок, сказал Трактирщик.
– Скоро узнаем, – пожал плечами Волшебник.
Она вошла, как входит победитель: в тирольской шляпке лента с розой, расшитый золотом камзол а ля гарсон, ласины и ботфорты, перчатки черной кожи, хлыст в руке.
– Вау, прямо амазонка! – не сдержался Трактирщик.
Азарт и нежность, гнев и боль —
В один костёр, в один пожар —
Что за напасть?!
– Аманда, – произнесла охотница надменно, – первая придворная дама ее величества Королевы. День добрый, господа. Вас я, кажется, припоминаю: ваши глупые шалости – четвероногие цыплята, арбузы с убегающими косточками… Вы маг и чудак – принц Михаил вам пасынком доводится. Вы в отличной форме, господин маг! Крема, бальзамы, пластика? Колитесь.
– А вы, – Аманда направила хлыст на Трактирщика, тот вздрогнул, закусил губу: уж не от страха явно, – служили министром при покойном Короле.
– Да, золотые были времена, – подтвердил Трактирщик. – Прошу любить и жаловать, он самый.
– Поостыньте, господин бывший министр, – усмехнулась Аманда. – Зачем он приезжал? Чего хотел? Я говорю о принце. Куда умчался на своем необузданном ахалтекинце? Итак, кто первый? Сознавайтесь, мужчины.
– В пампасы, в лес, берлогу рыть, – тут же выпалил Трактирщик. – А вы… надеюсь, вдовствуете ныне: ваш муж, Охотник, помнится, в годах был достойных уваженья.
– Да поостыньте вы, воробушек, – отмахнулась Аманда. – Я знала, что это когда-нибудь произойдет. Предупреждала государыню – сколько медведя не корми, он все равно… Да что теперь об этом, поздно. Надеюсь, господин маг, вы не пошли на поводу у мужской солидарности?
– Волшебник я, – поправил он.
– Он самоустранился, отпустил удила, – снова вмешался Трактирщик. – Еще тогда. Вы сами этого хотели, сами сотворили это, с позволения сказать, чудо. Теперь сами и расхлебывайте. Я правильно говорю, друг мой?
– Нет, – ответил Волшебник. – Права была жена: именно я виноват во всем. Я устал, утомился от мелких глупых шалостей, поддался желанию совершить нечто выдающееся, высокое. В итоге пустил дела на самотек, дозволил панибратство, и вы тут же почувствовали это, осмелели; вы резвились, как дети на празднике непослушания и делали, как вздумается, а я лишь смотрел, радовался, ставил вашу жизнь, ваши характеры себе в заслугу. Ты спрашивал – что у меня по понедельникам. Да – новая жизнь. Пора!
Из миража, из ничего
Из сумасбродства моего
Вдруг возникает чей-то лик
И обрекает свет и звук, и плоть, и страсть
И плоть, и страсть.
День был теплый, ласковый, небо ясное. На главной городской площади у ротонды, задрав голову в попытке прочесть надписи вверху, над колоннадой, стояла девушка в соломенной шляпке, в белоснежном легком платьице, в лаковых туфельках-лодочках.
Волшебник, заходивший по просьбе мэра в ратушу, а теперь возвращавшийся в свою усадьбу, не смог пройти мимо.
– Там говорится, что это место – точка ноль, что именно здесь кончается свет, – пояснил он.
– Спасибо, – сказала девушка. – Буквы такие витиеватые и так высоко расположены, что я, наверно, еще долго бы старалась их прочесть. Но раз уж вы расшифровали для меня надпись, то вам, наверно, не составит труда объяснить ее смысл.
– О, вы путешествуете не в группе? – сказал Волшебник. – Быть гидом – это не совсем моя профессия, но с такой милой девушкой я готов отправиться хоть на край света.
– Да, мы с мамой приехали сегодня утром, остановились в отеле «Плюс-минус ноль». А вы лукавый молодой человек, – улыбнулась девушка. – Мы же с вами стоим у самого-самого края.
– Лукавлю, – согласился Волшебник. – Чуть-чуть. Потому, что вы мне очень понравились. На самом деле, чтобы наверняка знать, что вы побывали на краю света, нам нужно обойди ротонду вокруг.
– Вы тоже мне очень нравитесь, – сказала девушка. – Для чего же нам ходить вокруг?
Волшебник слегка сконфузился.
– Так принято. – Он пожал плечами. – Наверно потому, что конец одного – это всегда начало другого, а отличие первого квартала нового света от последнего квартала света старого заключается лишь в направлении вашего движения. Но если вы сейчас обойдете ротонду вокруг, то побываете на всех концах и началах сразу, и всякие сомнения улетучатся.
– Как все просто и в то же время красиво! – сказала девушка, и ямочки на ее щеках стали глубже, а улыбка шире. – Тогда пойдемте вместе. Вы обещали. – Она протянула Волшебнику руку.
Нелепо, смешно, безрассудно, безумно,
Волшебно.
Ни толку, ни проку, не в лад, невпопад
Совершенно…
Старая пластинка вертелась на диске патефона, игла выцарапывала все ту же мелодию. Утро было немного туманным и пьянящим свежестью.
– Я принес карты, – сказал объявившийся спозаранку Трактирщик. – Сегодня будем играть в подкидного дурака.
– В эту игру я уже успел проиграться: вчера, – невесело усмехнулся Волшебник.
– Ты что-то путаешь. Вчера мы играли в нарды, и я ушел домой с марсом. Ты снова вызывал духов? Не понимаю, как ты можешь с ними играть? Они же жульничают: подглядывают, нагло пользуюсь своей бестелесностью, а еще сбрасывают шестерки в отбой. Их даже за руку не ухватишь из-за их отсутствия.
– Сегодня распустятся алые розы. Бутоны уже почти раскрылись, – сказал Волшебник.
– Ты не заболел, друг мой? – осведомился Трактирщик.
Волшебник приложил палец к губам и зашептал:
– Тише! Королева. Она уже здесь. Веди себя прилично, прошу тебя.
Приходит день, приходит час,
Приходит миг, приходит срок,
И рвется связь…
– Здравствуйте, господа. Я Королева. Вы узнаете меня? – она стояла у входа с букетиком полевых цветов и совсем не была похожа ни на королеву, ни даже на придворную даму. Черная шляпка гаучо, распущенные волосы, стекающие на плечи, расшитое золотом пончо, из-под широких штанов торчали белые пальчики, обутых в гуарачи ног.
– Понимаю, вас смущает моя одежда. Не обращайте внимания – я здесь инкогнито.
– Да ради бога, государыня, – хмыкнул Трактирщик.
– Мне кое-что нужно обсудить с господином Волшебником тет-а-тет, поэтому я попросила бы вас, господин бывший министр, предоставить нам такую возможность, – дипломатично сказала она.
– Проходите, ваше величество, присаживайтесь, – предложил Волшебник. – Вы почти не изменились, вы все так же стройны и прекрасны.
Трактирщик суетливо спрятал карты, уступил Королеве место и вскоре скрылся за малинником.
– Я знаю, что он был здесь, – убедившись, что свидетелей не осталось, приступила к делу Королева, – что он хочет снова стать медведем. Я не могу этого допустить, господин Волшебник. Государственные интересы требует, чтобы он оставался человеком, во что бы это ни стало. Вы можете себе представить, что скажут соседи, если он превратится в медведя? Довела мужика, что аж в лес убежал?!
– Да, репутация ни черту, – согласился Волшебник.
– Очень хорошо, что вы меня понимаете, – сказала Королева. – Вы должны мне помочь уладить это дело. Вы ему вроде отца, он вас послушает. Образумьте же этого недотепу, пусть возвращается домой, во дворец. В конце концов, по нему скучают дети. Принцесса у нас на выданье. Ни один нормальный принц не посватается, если станет известно, что ее отец живет в лесу в берлоге и грязную волосатую лапу сосет!
– А вот это любопытная идея, – шепнул Волшебник.
– Что вы сказали? – переспросила Королева.
– Идиотов нет, говорю.
– Их-то как раз полно, но пусть уж лучше оба родителя звери, чем один идиот в зятьях.
– Все будет хорошо, – вставая из-за стола, заверил Волшебник. – Я запретил ему появляться в городе! Путь, пусть поживет в лесу, в который так стремится. Хоть пока и не волосатую, но пусть пососет лапу. Это полезно человеку, который решил стать медведем.
– Только не уморите его голодом, прошу вас, – сказала Королева.
– Хорошо, я разрешу ему заходить в трактир. У них с Трактирщиком остались кое-какие разногласия, пустой желудок вполне способен сгладить острые углы.
Автор: Емша
Источник: https://litbes.com/pro-medvedej-i-lyubov/
Больше хороших рассказов здесь: https://litbes.com/
Ставьте лайки, делитесь ссылкой, подписывайтесь на наш канал. Ждем авторов и читателей в нашей Беседке.
#проза #рассказ @litbes #литературная беседка #дом #сын #дерево #главные ценности жизни #мир #жизнь Фантастика