К. - Вот здесь, с чего бы вы начали?
Р. - Я бы завтра же связался с Берлином.
К. - Чтобы договориться об атаке на Польшу?
Р. - Я бы с этого не начинал. Я бы показал наше желание уступить и намекнул на некоторое недовольство капиталистическими странами. Я бы не упирался в Испании. Это было бы актом поощрения. Затем я намёкнул бы на Польшу. Как вы видите - ничего компрометирующего, но достаточное, чтобы германское командование представило бы это Гитлеру.
К. - И всё?
Р. - Для начала ничего больше. Для дипломатии это уже много.
К. - Честно говоря, имея виду те цели, которые до сегодняшнего дня доминировали в Кремле, я не думаю, что кто-нибудь отважился бы советовать такую резкую перемену в политике. Вы себе представьте, Раковский, вот на основании всего того, что вы мне сказали. Это будет возможно убедить людей в Кремле, от которых зависит решение? Я, не смотря на то, что я ощущаю влияние вашей личности, ни на секунду не могу представить Советско-Германский пакт возможным.
Р. - Международные события неумолимо вынудят это…
К. - Но это будет потеря драгоценного времени. Подумайте над чем-нибудь конкретным, что я мог бы представить как доказательства вашей правоты и честности… В противном случае, я не смогу осмелиться предать эту информацию. Я должен буду зафиксировать наш разговор в точности, но это всё останется в архивах.
Р. - Может быть, мне было бы возможным побеседовать с каким-нибудь очень важным лицом?
К. - Это могло быть реальным.
Р. - Но с кем?
К. - Это моё личное мнение, Раковский. Вы упомянули конкретных людей, больших финансистов. Если я правильно помню, вы упоминали конкретные лица, например, Шифф. Потом ещё другой, который приходил и разговаривал с Гитлером, насчёт финансирования его партии. Имеются же политики или люди с большим положением, которые принадлежат к «Ним» или как вы говорите, служат «Им». Кто-нибудь из таких мог бы помочь нам начать что-нибудь конкретное. Вы кого-нибудь знаете?
Р. - Я не думаю, что это необходимо. Подумайте: что вы будете обсуждать? Возможно, план, который я предложил, не так ли? Но зачем? В настоящий момент «Им» не надо ничего делать на этот счёт. «Их» миссия, это – «не делать». И по этой причине вы не сможете придти к соглашению относительно каких либо позитивных действий, и не сможете требовать их.
К. - Если это и так, однако, должна же быть какая-то реальность, хотя бы и бессмысленная…, человек, персона, которая могла бы подтвердить действительность той власти, которую вы описываете как, «Они».
Р. - Я думаю, что я смогу вас удовлетворить, хотя я и уверен в бессмысленности этого. Я уже сказал вам, что я не знаю, кто работает на «Них». Но я имею уверения от человека, который должен их знать.
К. - От кого?
Р. - От Троцкого. От Троцкого я знаю, что один из «Них» был Вальтер Ратенау, который хорошо известен с Рапалло. Это был последний из «Них», который занимал политическую и социальную должность, потому что это был он, который разрушил экономическую блокаду СССР. Кроме этого, он был одним из богатейшим миллионеров, как и Лайонел Ротшильд. Я могу точно указать только на эти лица. Я могу назвать ещё больше людей, работа и личность которых указывают на принадлежность к «Ним». Но я не могу подтвердить, что эти люди или сами командуют, или кому они подчиняются.
К. - Назовите некоторых.
Р. - Как организации, это Банк “Kuhn.Loeb & Co.” с Уолл-Стрита. Этот банк принадлежит семьям Шиффа, Варбургов, Лёба и Куна. Я перечисляю эти семьи отдельно, но на самом деле они все породнёны между собой. Потом: Baruch, Frankfurter, Altschul, Cohen, Benjamin, Strauss, Steihardt, Blom, Roseman, Lippmann, Lehman, Dreifus, Lamont, Rothschild, Lord, Mandel, Morgenthau, Ezekiel, Lasky. Достаточно?
Если бы я напряг свою память, то я назвал бы ещё. Но я повторяю, что я не знаю, кто из них точно принадлежит к ним, я не могу заверить это с точностью, поэтому я хотел бы избежать ответственности в данном случае. Но я уверен, что эти люди в любом случае вхожи к «Ним».
Конечно, независимо от того принадлежит лицо к ним или нет, никто не получает никакого ответа - ответ будет только на основании фактов. «Они» всегда предпочитают такую тактику, и благодаря этому «Они» представляют собой силу, с которой приходится считаться.
Например, если бы вы предпочли дипломатические инициативы, то тогда вам не обязательно искать личного контакта с «Ними». Необходимо строго ограничить свои планы, гипотезы, всё, что зависит от неопределённых факторов. И затем, только ждать.
К. - У меня нет под рукой картотеки, чтобы поверить все имена, какие вы только что назвали. Я так представляю, что все они находятся где-то очень далеко. Где?
Р. - Большинство - в США.
К. - Пожалуйста, вы должны понять, что если мы решаем действовать, то нам надо много времени. А дело срочное, и дело это срочное для вас, а не для нас, Раковский.
Р. - Для меня?
К. - Да, для вас. Вспомните, что ваш суд будет очень скоро. Я думаю, что можно без натяжки утверждать, что если у вас есть что сказать важное для Кремля, то это должно быть сказано до того как вы появитесь перед трибуналом. Для вас это решающий фактор. Я думаю, что это в ваших личных интересах предложить нам что-нибудь быстрее. Наиболее важно для вас доказать, что вы говорите абсолютную правду, и доказать вы это должны не за несколько недель, а за несколько дней. Я думаю, что если у вас получится, то я мог бы дать вам солидные гарантии того, что вам сохранят жизнь. В противном случае, я ни за что не отвечаю.
