Художник Василий Кандинский (1866–1944) является одним из основоположников беспредметного искусства (абстракционизма), которое предполагает полный отказ от реалистического изображения действительности. В статьях, собранных в книгу «О духовном в искусстве» (1910, Мюнхен) В. Кандинский изложил свои идеи о форме и внутреннем содержании вещей. В данном обзоре А. Костерева основные идеи известного художника представлены подробно, с важными комментариями и разъяснениями.
Русская футуристическая книга – одно из самых ярких творческих проявлений, воплотившее основополагающие идеи целого художественного направления, – соединила теоретические положения и манифесты движения с поэтическими и живописными произведениями и новаторством в оформлении. Внешний вид рукотворной малотиражной книги с «шероховатостями» и «неровностями» бумаги, обложки, печати и цвета был призван «раздражать» нервы обывателя, заставляя его вздрогнуть от неожиданного названия и разноцветия образов, материализованных в издании.
В книгу футуристов «Пощечина общественному вкусу» наряду со стихами Маяковского, Крученых, Хлебникова, Бурлюков включены маленькие рассказы из книги «Звуки» («Klänge») Василия Кандинского, широко известного, прежде всего, как художника и теоретика живописи. Факт сотрудничества Кандинского с одной из наиболее замечательных групп русского авангарда объясняется его личными контактами с Давидом Бурлюком, который перевел и опубликовал в сборнике четыре произведения Кандинского: «Видеть», «Фагот», «Почему?», «Клетка». В дальнейшем творческое несогласие Кандинского с манифестом группы, помещенным в «Пощечине», оттолкнули его от действенного участия в выступлениях русских футуристов.
Куда поскачет синий всадник?
Знаковыми событиями, определившими направление творчества Кандинского, послужили французская импрессионистская выставка в Москве в 1896 году – особенно картина «Стог сена» Клода Моне – и постановка Вагнера в Большом театре – «Лоэнгрин». «И вот сразу, – писал Кандинский, – увидел я в первый раз картину. Мне казалось, что без каталога не догадаться, что это – стог сена. Эта неясность была мне неприятна: мне казалось, что художник не в праве писать так неясно. Смутно чувствовалось мне, что в этой картине нет предмета. С удивлением и смущением замечал я, однако, что картина эта волнует и покоряет, неизгладимо врезывается в память и вдруг неожиданно так и встанет перед глазами до мельчайших подробностей. Но совершенно стало мне ясно, что искусство вообще обладает гораздо большей мощью, чем это мне представлялось, и что, с другой стороны, живопись способна проявить такие же силы, как музыка».
«Очень много потребовалось времени, – писал Кандинский, – прежде чем я нашел верный ответ на вопрос: чем должен быть заменен предмет. Выключение предметности из живописи ставит естественно очень большие требования к способности внутренне переживать чисто художественную форму. От зрителя требуется особое развитие в этом направлении. Так создаются условия, образующие новую атмосферу. А в ней, в свою очередь, много, много позже создастся чистое искусство, представляющееся нам нынче с неописуемой прелестью в ускользающих от нас мечтах».
В течение нескольких лет Василий Кандинский записывал свои мысли и наблюдения на немецком языке, они послужили основой его книги «О духовном в искусстве» (1910, Мюнхен), неоднократно переизданной впоследствии на многих языках. Необычность изложения и оригинальность идей Кандинского, основные коммерческие преграды на пути издания книги, были преодолены стараниями издателя господина Пипера. В 1911 году книга увидела свет, и о ней тотчас заговорили, как о новом Евангелии в искусстве. Успех книги был ошеломляющим – три издания в течение года. Перевести книгу на русский язык и издать в России помешала война 1914 года.
В 1911 году Василий Кандинский и его друг экспрессионист Франц Марк организовали творческое объединение «Синий всадник», так определив направление его движения: «Там, где вожди ведут за собой толпу направо, мы идем налево: там, где они указывают цель, мы отворачиваемся от нее; мы торопимся к тому, от чего они предостерегают». В 1912 году Кандинский и Марк выпустили в Мюнхене альманах «Синий всадник» – манифест западноевропейских авангардистов.
«Моя книга «О духовном в искусстве», а также и «Синий всадник», – писал Кандинский, – преследуют преимущественно цель пробуждения этой в будущем безусловно необходимой, обусловливающей бесконечные переживания способности восприятия духовной сущности в материальных и абстрактных вещах. Желание вызвать к жизни эту радостную способность в людях, ею еще не обладающих, и было главным мотивом появления обоих изданий».
Книги Кандинского, как он сам неоднократно отмечал, нельзя рассматривать как программы, способные побудить творческое сознание художников, заплутавших в теоретической рассудочной работе. Ибо к свыше установленному сроку неизбежное созревает само, то есть творческий дух находит доступ к душе (возможно к душам) и становится источником, побуждающим облечь это духовное в материальную форму картины, звука, стиха…
В 1913 году вышли мемуары Кандинского и сборник стихов в прозе «Звуки» с цветными и черно-белыми литографиями: «Цвет – это клавиш; глаз – молоточек; душа – многострунный рояль. Художник есть рука, которая посредством того или иного клавиша целесообразно приводит в вибрацию человеческую душу».
Продолжение читайте на портале.
Автор статьи: Александр Костерев.
