Часть шестая, продолжение. Предыдущая тут:
У Глафиры оставалось не так много времени до прихода мужа, но и рукопись подходила к концу. По утру она принялась за чтение последних листов...
"Иван с Марией стали жить как супруги, заключив свой союз любящих сердец. Маша ни разу не пожалела о своём выборе. Из лесу они спустя два месяца перебрались в тихий городок соседней волости с небольшим населением - там их никто не знал и стали жить под новыми документами. Их имена остались прежними, изменились лишь фамилии. Теперь они были четой Арсеньевых - молодая супружеская пара дворян. Муж учил жену французскому и немецкому языкам, помогал ей преодолеть стеснение и чувствовать себя свободно в обществе. Впрочем, общества они старались пока избегать и редко выезжали. В 1832 году Мария родила дочь Татьяну, которая станет моей будущей матерью. Дед Иван прожил с моей бабушкой Машей счастливые годы и только грудная болезнь унесла жизнь ещё молодой, сорокалетней женщины, оставив его безутешным вдовцом. И лишь забота о юной дочери спасала его от тяжких дум. Танечка вышла замуж за блестящего кавалергарда Николая Рощина.
Примечание: Кавалергарды - конная гвардия, были элитным подразделением Русской армии в XIX и начале XX вв. Их роль не сводилась к одной только почётной охране царствующих особ, хотя это и было особой привилегией кавалергардов в мирное время.
Долгое время детей у пары не было и лишь в 28 лет Татьяна Ивановна Рощина родила своего единственного сына Тимофея - то есть меня. Я родился 1860-м, за год до отмены крепостного права императором Александром Вторым, которого назвали Освободителем. Однако, на этого действительно прекрасного человека, было совершено семь покушений и одно из них оказалось роковым для моего батюшки, который служил охране государя. Известно, что первое покушение на жизнь Александра II произошло 4 апреля 1866 года. Оно было совершено Дмитрием Каракозовым, уроженцем Саратовской губернии, когда император после прогулки со своими племянником и племянницей шёл от ворот Летнего сада к карете. Каракозов, затесавшись в толпу, стрелял почти в упор. Всё могло бы кончится для императора трагедией, если бы не оказавшийся рядом шапочных дел мастер Осип Комиссаров, который ударил Каракозова по руке, в результате чего пуля пролетела мимо цели и попала в грудь моего отца. Матушка осталась одна и заботу о моем воспитании взял на себя дед Иван. Пенсия за отца и дедово состояние позволяли нам жить не роскошно, но очень хорошо. Дед говорил мне часто, что помирать ему рано, должен он дождаться хотя бы моего пятнадцатилетия... Я спрашивал его, почему именно этой даты, но ответа не получил. Накануне моего пятнадцатого дня рождения деду исполнилось 80. Это был ещё крепкий старик с седыми кудрями и ясными голубыми глазами. Поражали его зубы - все целые и белые, как у молодого человека. Ходил дед Иван без палки и походка его не напоминала старческую. Через три дня после именин, дед отвёз меня сюда, в эту избушку.
- Это твоя вотчина, внук! Твоё убежище и место твоего покоя.
- Какого покоя, дедушка? Что это за место? - спросил я.
Пойдём, я всё тебе объясню! - ответил дед и поманил меня в чащу леса. Я послушно пошёл за ним. Любопытство и предчувствие неожиданного влекли меня!
На небольшой поляне дед остановился и сказал, глядя мне прямо в глаза:
- Что бы ты сейчас не увидел - не бойся! Тебе ничего не грозит! Ты просто должен узнать тайну своего рода. Время пришло. Ты понял меня?
- Ничего я пока не понял... Но обещаю не бояться.
Честно говоря, мне в голову закралась мысль, не тронулся ли дедушка умом? Но для сумасшедшего у него был слишком умный и открытый взгляд. Видал я помешанного Сидора и ещё одну бабу-кликушу - у них было нечто общее во взгляде. Видимо, так и выглядит безумие... Дед Иван смотрел как мудрец. И тут он вынул из сумки, висевшей у него за спиной, нож. Длинное и ребристое лезвие сверкнуло в закатных лучах, на рукоятке было какое-то изображение. Солнце скрылось за горизонтом и в тот же момент дед начал читать заклинание на старославянском языке - я не понимал и половины. Что-то про свободный дух зверя и служение ему. При последних словах дед воткнул рукоятку в землю и перекинулся с неожиданной гибкостью через лезвие! Взметнулась туманным облаком волчья тень - и через мгновение передо мной появился огромный волк! Волк, стоящий на задних лапах! Колени этого невиданного зверя сгибались вперёд, как и человеческие, ростом он был с высокого мужчину, каким и был дед Иван. Волк смотрел на меня и вдруг я понял, что это и есть мой дед! Я не двинулся с места и не убежал, а волк перекинулся обратно, и принял свой человеческий и такой знакомый мне облик!
- Тимофей, наш род - это род волколаков. Хранители Духа Волка ведут свое начало со времён Древней Руси. А первый из наших прародителей служил под началом Всеслава Полоцкого...
Долго дед рассказывал мне всю правду, объяснял, что это не кара, а наоборот - большая честь. Я понимал, что он готовит меня к принятию своей судьбы и получению знаний. В доме мы прожили две недели и вернулся я к матери уже другим человеком. Моя матушка ничего не знала о второй личине своего отца - только жена волколака могла быть посвящена в эту тайну. Дед Иван умер через два года, а ещё через три - я потерял мать... Тогда я уехал сюда и устроился лесником, скрыв свое происхождение и состояние. После открывшегося мне знания душа моя отвернулась от мира денег и страстей человеческих. Никому из моих предков богатства не принесли счастья! И лишь когда встретил тебя, Глаша, я понял, что от любви я отказаться не могу, и страсть к тебе сильнее меня. Заканчивая свою рукопись я не знаю, примешь ли ты меня, поймёшь ли? Для этого я и учил тебя грамоте два года - знал, что другого способа объяснить тебе всё подробно у меня нет. И если ты останешься со мной после всего, что тебе открылось, я буду счастливейшим из мужей!"
Глафира отложила последний лист, написанный явно позже остальных и специально для неё. Крупные слёзы капали из глаз молодой женщины, смачивая шёлковые волосы, лежащие полотном на её плечах и спускавшиеся на высокую грудь. День догорал и она даже не заметила, как скрипнула дверь, и на пороге появился Тимофей. Долго они смотрели друг на друга, но вот Глаша протянула к нему руки и муж бросился к ней, обхватил её стан, и они долго стояли обнявшись. Женщина слышала как унимается нервная дрожь напряжения в теле любимого. Она взяла его лицо в ладони и привстав на цыпочки, поцеловала долгим поцелуем. Тимофей понял, что Глаша приняла и поняла его.
Продолжение следует
