Начало.
Часть 6.
Как бы не хотела ехать Маша на похороны отца, но не смогла перешагнуть через свое чувство совести и решила что проститься с человеком, который дал ей, хоть и такую, но жизнь. Как только вышла она из автобуса в Дубовке, почти сразу встретилась с матерью, которая вышла из магазина с авоськой, в которой гремели бутылки.
- Оо, явилась, неблагодарная дочь! - в глазах матери была только злость, но не только на Машу, а на всю жизнь, - и где шляешься? Дома помощь нужна! - Светлана резко развернулась и зашагала в сторону дома.
Маша даже не стала ничего говорить и доказывать, поняв, что родители так и не поняли, что их дочь уже не живет с ними. Девушка не стала догонять мать, а целенаправленно отправилась сначала к бабе Варе — единственному, ставшему уже родному, человеку.
- Ой, Машенька приехала, - соседка сидела на залитом солнцем крылечке, - я уж думала не смогла вырваться.
- Привет, баб Варь... Да я и не хотела, если честно, - Маша бросила сумку на крыльцо, а сама села рядом с бабушкой и положила голову баб Варе на плечо.
- Да, зрелище не приятное, - вздохнула старушка, - не знаю уж, как ты сама воспримешь.
- Да никак... Я поняла, что совершенно не имею никаких чувств к этим людям, но не смогла не приехать.
- Ну и правильно. Дело такое, конечно. Ты на отца не злись, прости, отпусти ему всё, - начала учить жизни баба Варя.
- Баб Варь, да я не злюсь, честно. Раньше обижалась, злилась, а недавно приняла всё это, поняла, что эта злость не даёт мне дальше жить.
- Ну и правильно. Иди, сходи, посиди рядом. Если тяжко совсем будет — ко мне приходи ночевать, - кивнула старушка Маше, которая пошла в сторону дома.
Едкий резкий запах вдарил Маше прямо в нос — такое она еще не ощущала в своей жизни, поэтому от неожиданности голова закружилась и в глазах потемнело, да дома и раньше не было приятного запаха, но этот был не сравним. Маша прошла сначала на кухню, или точнее сказать, что от неё осталось — некогда, самодельный еще отцом, уголок стоял без ткани, представляя собой лишь деревянную угловую лавку, стекла в серванте были разбиты и торчали острыми осколками в пятнах, будто уже не единожды кто-то резался ими, но так и не удосужился вытащить остатки, от раковины несло не то тиной, не то помоями, но ничего из этого не мешало страной компании выпивать за столом, громко при этом разговаривая. Маше стало совсем дурно от запахов, противности и не хватки света, она выбежала на улицу и жадно начала глотать воздух, будто не была на белом свете долгое время. Кое как придя в себя, Маша решила повторить попытку попрощаться с отцом и быстро прошла мимо кухни сразу в зал, надеясь, что там обстановка хоть немного лучше. А в зале было практически чисто, было заметно, что недавно здесь была уборка, о плохом состоянии здесь говорили только старые грязные занавески, которая сама Маша стирала в последний раз, наверное, в классе шестом, когда она еще пыталась поддерживать чистоту и порядок дома, и когда очередная компания расходилась, бросалась всё мыть, драить, выметать и выкидывать мусор. Только со временем Маша поняла, что всё это бесполезно и никто, не то что не поддерживает порядок, не ценит её труд. Тогда она стала держать чистоту только в своей комнате и уходя в школу, всегда, даже в лютые морозы, открывала окна, чтобы хотя бы её комната была свежа.
- Опять эти воспоминания, - Маша встряхнула головой и подошла к гробу, который стоял на двух стульях посреди комнаты.
Из-за своего образа жизни и постоянного недоедания мужчину практически не было видно, лишь подойдя совсем близко, Маша рассмотрела своего отца — тощий мужчина с заостренным носом и острыми скулами очень слабо походил на папу Маши, она оставила его в своей памяти упитанным мужчиной с широкой улыбкой и ясными глазами.
- Ой, Маша... - девушка обернулась на голос и увидела двух женщин с их деревни, - а мы вот тоже зашли попрощаться. Всё ж односельчанин, как мимо пройти такого горя.
Маша молча кивнула и освободив место возле гроба, пошла в свою комнату, в которой по-прежнему ничего не поменялось — даже белые занавески, которые девушка стирала еще в прошлом году, выглядела ничего так.
- Нет, здесь я ночевать не останусь, - Маша сразу же встала, после того как только присела на кровать, быстро вышла из комнаты, прошла мимо зала, миновала кухню и вышла на свежий воздух.
Решив, что некрасиво идти к баб Варе с пустыми руками, Маша решила дойти до магазина и надеялась увидеть там тетю Наташу, которая к её счастью как раз вышла из магазина, чтобы отправиться домой, оставив магазин на продавца.
- Маша, Боже мой! - женщина поспешила к девушке и обняла её - мне так жаль.
- Всё в порядке, тёть Наташ. Я в норме, это должно было когда-то случиться.
- Ну и как ты? Может пойдешь ко мне? - женщина понимала, что ночевать Маше дома не совсем комфортно.
- Ой, меня баба Варя ждет, я вроде как пообещала, - виновато ответила Маша.
- Ну ничего, ничего. Ты в магазин? - спохватилась тетя Наташа, - пойдем, я сейчас тебе дам, всё что ты захочешь! - женщина подхватила девушку под локоть и повела в магазин, - Ирочка, положи Маше всё что скажет просто так, бесплатно! - обратилась она уже к продавщице.
- Ой, что Вы! Не нужно! - Маша чувствовала себя неудобно и начала отказываться, почувствовав, что от такого напряжения в глаза потемнело, девушка вцепилась в прилавок.
- Что такое? - тетя Наташа подхватила девушку, - Маша ты чего? Плохо?
- Всё нормально. Устала, наверное, - Маша не стала оправдываться, что не переживает по поводу смерти отца, что скорее всего и правда устала.
Маша не стала наглеть в магазине, взяла лишь пряники с мятой, хлеба и конфетки в посыпке какао, которые баба Варя так любила и называла «дунькина радость», и Маша всегда улыбалась этому названию.
Как не странно, но Маша с удовольствием шла к соседке, радуясь, что идя именно по этой дороге, она идет не в свой дом, а к доброй и любимой бабушке, которую она так любила.
