Солнечным весенним утром нас направили «рулить» в парк на стоянку наших БМП-2. Народ озадачен и, как всегда, вяло приступил к наведению порядка в боксах.
Чтобы было удобнее выполнять поставленные задачи, я залез на одну из машин и подставил свою рожу теплому весеннему солнцу. Лепота, птички поют, не холодно совсем и дембель неизбежен…
Вдруг, как черт из табакерки, возникает перед глазами дневальный по роте и орет, что я должен срочно прибыть в канцелярию роты. Блин, вот только так классно расположился, и на тебе.
Делать нечего, надо выдвигаться. Зачем? Опять кто-нибудь из моих накосячил. Гадать уже поздно, будем решать проблемы по мере поступления.
Естественно, бежать в роту сломя голову я не собирался, и пару раз зацепился «языком» с встретившимися по пути однополчанами. Обсуждали, как всегда, очень важные армейские дела, типа, какой в моде сейчас рисунок на дембельский чемодан, самолет? Или вообще нафиг он нужен, этот самолет, может забабахать свою БМП-2 и по углам СССР-ГДР. Нет лучше USSR-DDR на английском, как у всех? А еще, открыток докупить надо, чтобы наклеить на другую сторону чемодана и пару барышень по бокам, перебор?
Короче, по прибытию в роту, наблюдаю активную деятельность нашего замполита, носится весь озабоченный между канцелярией и ленинской комнатой.
Тов. Сержант, где тебя носит, за то время, пока ты шел из парка, два раза родить можно было?
Тов. Лейтенант, да что вы так нервничаете, что случилось? Война или что хуже?
Хватит умничать, не видишь- хуже, понял!
Так, точно1
Быстро приводи себя в порядок, после обеда к немцам со мной на собрание поедешь. Понял!
Так, точно!
Смотрю, в Ленинской комнате наш местный народный умелец Мишка вырезает в срочном порядке на покрашенной черным латексом (краской) доске, подарочную картинку для немцев, значит поездка серьездная.
Ладно, вперед в бытовую комнату. Советский воин должен блестеть и благоухать запрещенным одеколоном во вражеском стане.
Для визита к нашим камрадам, транспортной полиции г. Майнингена, нам выделили аж командирский уазик! Замполит, осмотрев меня с головы до ног, одобрительно сказал: Пойдет, залезай, поехали, или тебе особое приглашение выдать?
Цель нашей миссии была очень важная и нужная.
Первое-это принять участие в открытом «комсомольском» собрании транспортной полиции. Комсомольская организация в ГДР называлась Freie Deutsche Jugend CCHM (Союз свободной немецкой молодежи). FDJ.
Для справки, немецкая транспортная полиция отвечала среди прочего, в основном, за безопасность железнодорожного транспорта и носила не серую, а тёмно-синюю форму.
Да, и как и у нас, на стенах висели портреты их политических лидеров Эриха Хонеккера (вождь) и Эберхарда Аурика (главный комсомолец).
Немецкие собрания отличались, от наших. Немцы сидят за уставленными водой, пивом, маленькими бутербродами столами, и весело хлопают в ладоши. А выступающий с докладом вообще сияет от счастья .
Но это прелюдия, самое главное задание нашего замполита- попытаться забрать «старую» мебель из кабинета ихнего начальника. Разведка донесла, что они ее будут менять на более современную.
Да, забрать было чего. Это, прежде всего, большой кожаный диван и два кресла к нему, а также несколько столов и двенадцать дубовых стульев с кожаной обивкой. Короче, довоенный почти антиквариат.
Зная немецкую бережливость, сразу скажу, что состояние мебели было лучше, чем новой, да еще с благородным налетом времени.
Не знаю, наверное, немцы не могли ни продать, ни «загнать» антикварам свое добро. Решение передать ее для обустройства нашей ленинской комнаты и комнаты отдыха, озвученное нашим замполитом, разом решало все проблемы. Так сказать, с вашей доброй руки и нашему солдату в быту легче.
Замполит что-то пламенно рассказывал шефу транспортной полиции, подарил вырезанное нашем Мишкой деревянное панно. Я сидел, молчал и одобряюще кивал на пространственные речи нашего замполита.
Я «давил» из себя радостную улыбку и продолжал утвердительно кивать головой, почти ничего не понимая, о чем идет разговор.
Подписав какие-то бумаги, замполит, сияющий от радости, сквозь зубы сказал мне:
Валим, что расселся, как дома! Давай шевели батонами, пока немцы не передумали.
Вежливо, можно даже сказать, по-братски распрощавшись с камрадами, мы быстрее ветра оказались в нашем Уазике.
Прямо из машины счастливый замполит доложил «выше» об успешно проведенной операции. На что вместо благодарственных слов получил в ответ: «Ну вот, а ты плакал, что не отдадут никогда! Давай пулей в часть, доложишь, как положено».
Я с дуру ума спросил замполита, как мы будем все это добро в роте размещать? У нас ведь все есть, и стулья, и мягкий уголок со столиком в комнате отдыха совсем новый.
Губу закатай, тупой совсем что ли, не твоей пятой точкой портить антикварное немецкое добро. И вообще, про мебель забудь, понял! Так точно!
А чтобы мысли глупые к тебе в голову не лезли, подготовь мне протокол совместного комсомольского собрания с немцами.
Так я ни хрена не понял, о чем они там говорили и в ладоши хлопали?
А тебе и не надо знать, главное, чтобы протокол был на 5-7 листов, не меньше. Вот, можешь ихний по немецком почитать. Спасибо, разберусь как-нибудь сам.
Естественно, мебель до полка не доехала, «потерялась» по дороге. Наверное, в ДОСах (дома офицерского состава) уронили, а может сразу с оказией по месту назначения на просторы необъятной нашей Родины уплыла…
Через какое-то время к нашему замполиту заходил в гости местный немецкий комсомольский секретарь, проявлял интерес, как прижилась их старая мебель в нашей роте?
На что получил гениальный ответ.
Все ваше старое барахло находится на ремонте в нашем полковом комбинате бытового обслуживания! Нельзя в знаковые места в расположении нашей роты устанавливать не отремонтированную мебель и стулья, по уставу не положено. Mitbekommen, так то, уловил?
Больше ходоков от немцев в нашей роте я не видел…
А что до стульев, так Ильф и Петров еще сто лет назад написали, что из ихнего буржуйского добра клуб построили, понятно!
Наш военный четко понимал, что шанс службы «за бугром» выпадает раз за службу, и то далеко не всем. Поэтому, необходимо за отведенные тебе 3-5 лет службы на чужбине сколотить себе «приданное» на всю оставшуюся гражданскую жизнь.
Служебная квартира для офицерского состава представляла собой скорее складское помещение, чем жилье. Все завалено многочисленными ящиками и коробками, в любой момент времени готовыми к отправке на Родину.
Да, но это уже другая история.
Пишите, подписывайтесь на канал, всем мира и добра.
