Одноклассницы, даже, если близкими подругами не были - на всю жизнь не чужие. Встретив одну, начинаешь расспрашивать, что о других слышно. И все интересны! Были и мальчики, но девочки ближе. И пиши - рассказывай, хоть о каждой.
Перебирая судьбы своих одноклассниц, я выбрала пятерых - Дину, Лену, Татьяну, Риту и Карину. Почему их - обосновать не могу. Решение памяти. Или, кто там во мне за это дело ответственный?
Сегодня предлагаю историю Дины.
Мы вместе учились с пятого по восьмой класс. Свои тёмные волосы, Дина разделяла на прямой рядок, убирая в хвостики "на уши." Это ей не шло, делая лицо круглым и плоским. Чуть позже образовалась длинная, до бровей чёлка и черты Дины, волшебным образом, заиграли по новому.
Ямочки на щеках, карие с лёгким прищуром глаза, аккуратный носик, улыбчивые губы - сплошная милота, а не девочка! Ровная хорошистка, она имела неконфликтный, смешливый характер. В восьмом классе, когда уже и для нас школьные дискотеки открылись, она никогда на них не ходила.
Кроме неё в семье подрастало две младшие девочки. В основном, они были на старшей сестре. Дина их кормила обедом, помогала сделать уроки, провожала в кружки и потом забирала. Домашняя, скучная жизнь, наверное, со строгими татарскими требованиями. Так мы считали.
Но вот и последний экзамен за восьмилетку. Мы, девочки из одного класса, прежде, чем разбежаться до конца лета, стояли шумной стайкой у ворот школы. Кое-кто собирался навсегда, школу покинуть. Среди них оказалась и Дина, решившая в медицинское училище поступать.
Она нам сказала: "Девочки, сейчас мой жених подойдёт - с конфетами. Я хочу вас, на прощание, угостить."
"Прям - жених! Да просто парень - у тебя откуда? Ты же домоседка, Динка!"- зафыркали одноклассницы.
Но Дина настаивала: "Именно жених. Наши родители сговорились, когда мне было тринадцать, а Ильнуру пятнадцать лет. Он мне золотое кольцо подарил, как знак, что я не свободна. Вне школы я его всегда надеваю.
Теперь он в политехнический институт поступает, я - на медсестру. Получим дипломы и сразу никах, свадьба. Родители Ильнура почти выкупили для нас двухкомнатную кооперативную квартиру. Мой будущий свёкор руководитель, а папа - его заместитель."
Обсудить не успели - явился Ильнур. С пакетом замечательных конфет - "Мишка косолапый." Вежливо поздоровался, но смотрел только на Дину. Она, очень подчёркнуто, зачеркнула наши сомнения: "Это и есть мой жених, кольцо подаривший."
Девичьи души наполнились завистью - к внешности и фигуре Ильнура было невозможно придраться. И видно, что в Дину влюблён. Куда нам с нашими записками от одноклассников! Вскоре пара ушла, а мы остались вздыхать, жевать конфеты и сплетничать.
Общий вывод: "Везуха Динке! Жаль, что мы не татарки, а то бы, может, тоже сейчас были обручены!"
... В травматологию, где Дина практику проходила, привезли парня попавшего в аварию на мотоцикле "Ява." Не критично, но заковали в гипс ногу и объявили сотрясение мозга. Звали его Максим. "Макш,"- назвался он Дине, едва шевеля разбитой губой.
Почти готовая медсестра, она ухаживала за ним из долга и милосердия. И навещала, когда закончилась практика.
Как там, в песенке про "пять минут"? "В пять минут решают люди, иногда, не жениться ни за что и никогда!"
К тому времени, когда Макса выписали из больницы, Дина передумала выходить замуж за Ильнура. Поломанный Макс ей признался в любви и встретил взаимность. Честная девушка объявила о расставании с женихом. Ильнур оскорбился. Разговор с родителями сразу перерос в скандал.
Дину объявили глупой, неблагодарной дочерью с предсказанием ужасной судьбы. Не удивительно. Ильнур, сын достойного отца, почти инженер с перспективным будущим, был принцем на фоне Максима. Тот, безотцовщина, рос в интернате - мать с ним не справлялась.
ГПТУ, армия. Теперь обычный строитель - кровельщик и рискованный любитель быстрой езды. Жил в общежитии, так и не подружившись с родительницей. Ну, и не татарин, конечно. "Что тебя с ним ждёт? А нас с матерью после такого позора?!"- кричал отец, впервые в жизни, на Дину.
"Меня ждёт любовь, а вы можете радоваться за нас!" - ответила дочь и получила пощёчину.
Если б могли - дома до свадьбы закрыли. Дина училась - преддипломный год. И воротила нос от Ильнура. Видите ли, она поняла, что его не любила, а лишь принимала волю родителей. Послушная дочка, гордость отца и помощница мамы, дерзостно заявила:
"Вы для меня счастья хотите так, как вы это понимаете. Придумали, ничего не значащее обручение, и меня ему подчинили. Закончу училище и выйду замуж за Макса! Только через ЗАГС, без никаха! Не забывайте - я совершеннолетняя."
Но жизнь дома стала невыносимой. Мать и сестрёнки плакали. Отец сыпал проклятья. Тут ещё начальник, между прочим, папа бывшего жениха, стал своего заместителя с места выдавливать, как пасту из тюбика. Макс, всё это зная, предложил Дине весьма щекотливый для неё вариант:
"Собирай вещи, если отдадут, а я сниму нам жильё. Поживём до регистрации и получения комнаты в семейной общаге. Верь мне, Дина и ничего не бойся!"
Сговорились, что до регистрации брака - будничной, без торжества, невеста поживёт в съёмной квартире, а жених в общежитии. Ничего, что студентка, без заработка - есть Макс. Так случилось, что я застала момент покупки колец будущими молодожёнами в галантерейном отделе универмага.
"Почти золотые," "почти обручальные." Максим не имел материальной возможности купить настоящие, по пригласительным ЗАГСа, поскольку кое-что заработанное, истратил на мечту - мотоцикл. Ещё и занял прилично. Это произошло незадолго до знакомства с Диной. Так что приходилось экономить.
Потому и квартиру снял не отдельную - с хозяйкой в соседней комнате. Это мне Дина сказала, пока парень пробивал в кассе чек. "Ну, ты даёшь!" - только и смогла я сказать. Кажется, бывшая одноклассница находилась в том состоянии, когда входишь с солнышка в речку и вода ощущается, как холодная.
Некомфортно и выскочить бы, но уже затянуло. Да, любовь - любовью, но восстание против родителей, привычных правил, юной девушке нелегко давалось. Это Макс ветром жил. А у неё мама с папой, две любимых сестры, другая, не номинальная родня.
Родной язык, звучавший среди своих, традиции и праздники, чужие для Максима. А как будут звать их детей, какую веру примут они? А вдруг так и придётся им жить, не зная бабушку с дедом? Дина впустила в свои тревоги квартирную хозяйку - женщину средних лет.
Та с участием отнеслась. Выслушав, спросила, что Дина к Ильнуру испытывала - ведь столько лет дружили. И предложила сопоставить парней. Подумав, Дина ответила:
"Не нравиться, Ильнур не мог. Красивый, умный, воспитанный. Свой. Вот это, наверное, главное. А Макс... От него замирает сердце, кружится голова, когда берёт за руку. С ним не бывает скучно или одинаково. Беспокоит, что не знается с матерью. Про то, что мои родители не хотят с ним знакомиться, сказал: "Наплевать!" Обидно, что не переживает."
Помолчав, хозяйка квартиры сказала:
"Мне, кажется, пережить расставание с Максом будет меньшей бедой для тебя, чем отстранение от семьи. Я его знаю мельком. Симпатичный. Молодец, что до брака лишнего от тебя не требует. Но, видно, гордец. Не станет шапку перед папой твоим ломать. А зря! Это не унижение, а уважение к человеку, который тебя вырастил.
Ты хорошо подумай - заменит ли любимый всё, что раньше было дорого для тебя? И помни: это сначала любовь, как вспышка. Потом ровный огонь. Мерцание. А дальше - терпение и работа. Вечная, Динка, работа! Знаю о чём говорю - дважды замужем побывала. Точного совета тебе никто не даст. Но, если вдруг вернёшься домой, за Ильнура не выходи. Макса твоего он не забудет. Всё заново, девочка, начинай для себя."
До регистрации брака оставалось недели две. Наверное, из-а отсутствия предсвадебных хлопот, особого волнения Дина не испытывала. На полке, в слюдяном пакетике, кольца, назначенные стать обручальными. Макс обещал, потом, для Дины купить золотое. При его работе, никакого не нужно.
Распишутся на неделе, а в выходные - "свадебная, зимняя рыбалка." Макс уже договорился снять домик на турбазе. Ожидались его друзья - с подругами, с жёнами. Шашлык, выпивка. Уха, если рыбку поймают из лунки, заледеневшей Волги - всё приспособлено для зимнего отдыха.
Предлагал и Дине пригласить, кого пожелает, но при её смуте в душе, она бы лучше, вдвоём, посидела в кафе. Да и вариант "свадьбы" ей не нравился. Но Макс "зажать от друганов" женитьбу не мог. Смирилась.
Потихоньку приближался день, после которого их сердца, до последнего вздоха, будут в унисон биться. Виделись ежедневно. Макс любил Динину стряпню, и забегал прямо с работы. Потом шли гулять или в кино. В тот раз она намяла картошку и отварила сосиски. Но парень принёс шмат копчёного сала.
"Щас пировать будем, Динка! Деревенское, из домашней коптильни. У дружка батя для себя и на продажу коптит."
"Пируй. Мы сало не едим."
"А мы, это кто? Татары? Не рассказывай сказки! У нас на стройке Наилька работает - за милую душу трескает. И сало, и щи со свининой. В любом случае, начинай привыкать. Муж и жена одна сатана, как говорится!"
Сама не поняла, почему так стало обидно. Макс просто болтал, в своём стиле. Выговорила, дрогнувшим голосом: "Я сатаной быть не хочу. Даже вместе с тобой. Давай сходим к моим родителям. Ты повинишься..." Макс аж подскочил:
"Повинюсь?! А за что? Я что - испортил тебя? Терпеливо жду, за ручку гуляем. А я, вообще-то не пацан. Мне 25 лет! Это ты, всё мамина - папина детка. Мерси родакам, что родили, кормили. Но всё - пуповина отрезана, Динка! Взрослая жизнь. Они там, мы - здесь.
Я не двуличен - к мамке своей, такое же отношение. Не пропадёт - мужик есть. Кланяться никому не намерен. Мне хватило, когда твои меня на порог не пустили. А сало - не ешь, конечно. Мне больше достанется."
Милые бранятся - только тешатся? Да они и не бранились. При обмене мнениями, рождается истина. Например, для Дины - родилась. Она вернулась к родителям. Максиму предложила это окончательным расставанием не считать. Просто отложить бракосочетание. Но он иначе считал:
"Нечего метаться. Я для жены хочу авторитетом быть, а ты так и будешь оглядываться на своих. Понял я кое-что. Кто-то должен прогнуться. Я не смогу даже ради любви. Прости, Дина, что вмешался в твою расписанную будущность. Если надо - подтвержу Ильнуру, твою невинность."
Родные Дину встретили без упрёков. Переживали. Соскучились. Ильнур выразил желание "всё сначала начать." Дина отказалась, помня мудрый совет квартирной хозяйки. Закончив училище, устроилась на работу - её приняли в травматологию, где она Макса встретила.
Замуж вышла на двадцать пятом году. За Ильяса - старшего брата мужа своей младшей сестры. Сестрёнка отправилась за мужем в его родную деревню, а Дина с Ильясом остались городскими. Он был автомехаником. Спокойный, основательный. Свой.
Всё потихоньку копилось и образовывалось у них. Получили квартиру, родили двух дочек. Частое общение с родителями и близкой роднёй, для Дины было естественным. Чем старше становилась, тем больше понимала насколько они для неё важны.
Загрустила, когда третья сестра вышла замуж и муж, узбек, увёз её в Фергану - тогда достаточно молодой город. Потом наступила пора девяностых годов. В отличие от многих, семья Дины, как и её родня, больше были ошеломлены, чем обнищали.
Отец с Ильясом открыли мастерскую по ремонту автомобилей. Здесь же колдовали над скупленными, аварийными машинами. Дина - медсестра, без работы никак остаться не могла. За её дочками мама присматривала. Попав под сокращение, она стала домохозяйкой.
Муж сказал Дине: "Купи себе норковую шапку. Смотрю уж почти все носят, а моя жена отстаёт. Не порядок!"
Дважды предлагать не пришлось. В ближайший выходной отправилась на вещевой рынок, в меховые ряды. День выдался вьюжный. Два раза померяешь шапочку, на третий - задумаешься. Дина увидела магазинчик именно шапки и предлагающий.
Не одна умная оказалась - две продавщицы едва успевали обслуживать любопытствующих и покупателей. Ещё какой-то мужчина время от времени выглядывал из подсобного помещения. Дина увлеклась примеркой. С ней занималась одна продавщица, но вдруг подошла другая: "Девушка, примерьте вот эту."
Предложенная шапка, тоже кубанка, была изготовлена из меха лучшего качества. Это Дина поняла сразу. Уточнила: "Цена на неё какая?" "Вам нравится? Подходит?" "Да, но..." Продавщица приоткрыла дверь подсобки: "Макс, иди, сам объясняйся!" У Дины подкосились коленки.
Мелькавший мужчина, на которого она внимания не обращала, оказался Максимом. Тем самым. Будто стольких лет между ними не стояло, невозмутимо сказал: "Дина, привет. пройди сюда, на минутку." Продавец подняла разборный прилавок. Дина подчинилась призыву.
"Максим, здравствуй. Значит, ты торгуешь."
"Да, я хозяин магазина. Да не тушуйся. Точно нравится шапка? Качество люкс. Уже надоест, а не износится. Прими, как подарок, прошу."
"Я не могу, Максим. Дорогая вещь. Назови цену."
"Цена этой шапки - моё оскорблённое самолюбие, когда ты сбежала, незадолго до нашей "свадебной рыбалки." До сих пор жжёт, в глубине. Обязана подарок принять. И не воображай себе ничего. Я прочно женат. Растут сыновья."
Он упаковал шапку, чтоб не помялась и вручил Дине пакет. Распахнул дверь на выход: "Не заблудись - это задний фасад магазина и личная стоянка. Бывай, несбывшаяся!" И всё. Закрыл дверь.
Ошалевшая Дина снова на барахолку прошла и купила бежевый пуховик. С норковой шапкой "от Макса,"он весьма гармонировал. Позже задумку Макса она, кажется, раскусила. Всякий раз надевая кубанку (а это происходило несколько зим), она испытывала... Ну, назовём это, как Максим, "жжением в глубине."
от автора: То, что шапка - подарок, для всех осталось секретом. Почему же мне Дина открылась?
Где-то 1997-й год. Мы встретились в парикмахерской. Обе, в кубанках, как близнецы. Сидели и ждали приглашения своих мастеров. Коснувшись головного убора, Дина сказала: "Подарок Максима. Он хорошо поднялся." И дальше пошли подробности.
Полагаю, откровения я удостоилась из-за дешёвых колец, свидетельницей покупки, которых я стала, когда-то. Дина тогда смутилась и покраснела. Наверное, ей было неловко, как бы потерять статус счастливицы, какой она казалась нам - своим одноклассницам. Вот и взяла реванш.
Благодарю за прочтение. Пишите. Голосуйте. Подписывайтесь. Лина