Внезапно горячая вода в душе, вскрикнув отпрыгивает к стеклу кабинки и хватается за кран. «Что за чёрт!»
…и почему в этом городе теперь никак не отмыть волосы?! И не в шампуне гостиничном дело, уже выбралась в магазин и купила свой привычный, но голова грязная. Волосы безжизненно поникшие, тяжелые… как мысли.
Намыться, одеться, накраситься… «Он всегда удивлялся, что мне надо на сборы не больше получаса». Выйти на улицу, закурить и вызвать такси. А пока едет, снова и снова гонять в голове утро годовалой давности.
***
«…еще немного усилий с твоей стороны и все будет идеально». Через плечо читает конец длинной смски на его телефоне. Случайно, автоматически… Просто он слишком медленно водит глазами по словам. Рукой смахивает экран в начало: «Я жду ребенка…» снова доходит до «все будет идеально» и возвращается к началу.
– Ты скоро станешь папой?
– Не могу понять. Честно не могу. Это про меня?
Он курит прямо в кровати. Не спрашивая разрешения. Достает из пиджака зажигалку и пачку сигарет, опустошает ее на тумбочку и использует как пепельницу.
Внутри ничего нет, ни возмущения, ни обиды. Словно в театре мгновенно поменяли декорации под новую сцену. 10 минут назад лежала рядом с любимым мужчиной: он спал. Сейчас он курит и ждёт ребенка. Она все так же лежит рядом.
– Я же вроде не хотел ребенка, – в пустоту и словно вопрос.
– Хотел, – в пустоту и словно ответ.
Хотел. Как и несколько других знакомых и близких. Какая-то психологическая закономерность – к 30 годам даже самые заядлые холостяки начинают думать о детях.
Дальше предсказуемо. Год назад спонтанные мысли о генетическом продолжении упали в благодатную почву хотевшей замуж хирургической сестры. От этого, обычно, получаются замечательные дети.
***
Яндекс.Такси здесь работало плохо, он всегда пользовался чем-то другим. Uber? Gett? Как вспомнить?... Стерлось из памяти. Курит и скачивает Uber на смартфон. Какие-то моменты напрочь пропадают из памяти. Она всего пару раз была у него здесь, в его родном городе. Он у нее – три. Через неделю после последнего позвонил и долго нерешительно молчал в трубку, как перепуганный подросток.
– Мне нужен твой совет…
– У меня только одно мнение: это твой ребенок и он должен появиться на свет.
– Ты все поняла сразу… Боги, ну какой из меня отец. Ты можешь это представить?
К горлу подступали слезы и разговор хотелось закончить. Тогда смертельно хотелось вообще все закончить. А курение, вместе с ожиданием такси, в этом городе никак не вязалось с видением будущего.
– Самое главное купить такую штуку – электролюльку, которая сама ребенка укачивает, я тебе потом скину ссылку. Мне очень такой не хватало, когда дочери маленькими были. Ты вот прям сразу купи какого-нибудь нейтрального цвета, не дожидаясь УЗИ.
«Электролюлька» – надо же было тогда вспомнить такую ерунду. Он купил. Рассказал потом в аэропорту, когда она уезжала из командировки, а он летел по работе куда-то дальше. Это было полгода назад. Ребенок родился три месяца назад. Наверное, девочка.
***
Сперва слез не было. В какой-то момент поймала себя на мысли, что бесчувственная, что спокойно принимает все удары. Было только очень одиноко. И каждый раз, когда самолет приземлялся в очередном аэропорту, хотелось включить телефон и написать «Сели, все в порядке». А еще стало страшно ездить далеко по трассе. Без этой железной уверенности, что где-то далеко он не заснет, пока она не доберется до точки назначения и не отзвонится. «Если тот, кто любит, очень ждет того, кого любит, то с ним никогда ничего не случится», – его словестный оберег на смешной открытке из Праги до сих пор валялся в бардачке.
Подаренные им духи еще стояли на тумбочке возле кровати. Той самой, на которую тогда высыпал сигареты из пачки. А в плейлисте все так же крутились композиции, которыми поделился он. «У доктора хороший вкус, по-другому быть не может», – шутил он.
Первые слезы как раз и прорвали духи. Человек кончился, а они остались. Держала в руках стеклянный кубик и обливалась слезами. Вспомнила, как он умудрился сломать ногу, пока ходил за ними, а потом с переломом отстоял две операции. Такой упрямый…
***
Водитель тихонько посигналил, девушка стояла с телефоном и догоревшей сигаретой. Красивая и очень грустная. На кладбище машину точно вызывала она, никаких сомнений. Большие заплаканные глаза…
– Здравствуйте, – на секунду стало жалко, что она села на заднее сиденье. Максиму очень захотелось почувствовать, чем пахнет грустная пассажирка. Он напряг обоняние и краем глаза следил за девушкой в зеркало заднего вида.
– Через Сретенку поехать?
– Я не знаю, я не местная. Едьте так, как будет дольше, пожалуйста.
– В гости приехали? – спросил Максим и прикусил губу. Надо же спороть такую глупость. Девушка пристально посмотрела в зеркало заднего вида и промолчала. Потом отвернулась к окну и тихо ответила:
– Наверное, нет.
В телефоне у девушки был записан номер сектора. Какая-то новая часть… Максим не знал, как проехать, остановился у домика смотрителя и уточнил. Подвез максимально близко и заглушил мотор. Подумалось, что надо предложить проводить или подождать, но она достала деньги и протянула ему.
– Спасибо, не надо сдачи. Уезжайте, пожалуйста. Уезжайте, потому что я буду сейчас реветь. Много и некрасиво. Понимаете, я, когда говорила про эту люльку…. Я думала, что пройдет года три, я приеду и выдам: «Хочешь я сама расскажу, как у тебя дела? Вот какой из тебя отец: ты все время на работе, а она одна с ребенком, все силы уже кончились!» Скажу, попаду в точку, и мы рассмеемся. А сейчас как быть? Она одна с ребенком, которого он даже не увидел… Действительно какой из него отец?!
Девушка захлопнула дверь, а ветер залетел в салон с ее запахом. Максим узнал. Это была женская реплика его Antonio Banderas Blue.
Январь 2020
