В то время мне было чуть больше 20 лет. Юный студент на каникулах в Краснодарском крае у бабушки. Летние ночи, пахнущие цветами, жара, отупляющая пышность южной природы... Конечно, я там влюбился. Причем впервые так по-взрослому. Она была постарше — думаю, ей было уже 25. Красивая, уверенная в себе, взрослая в своей необузданной страсти...
Наш роман был длиной в мои каникулы — два месяца. Причем она прекрасно понимала, что я тут гость, скоро уеду к себе в Воронеж. И думаю, никаких планов на меня у Олеси не было. Я был слишком для нее молод... Расстались мы после томной ночи любви, я уехал. И пару недель ужасно грустил о ней вечерами, а потом... завертела студенческая жизнь. Новые увлечения, другие заботы...
Прошло около года. И однажды ночью меня разбудил чей-то грубый голос:
«Проснись, негодяй!»
Я испуганно сел в кровати, протер глаза — передо мной стоит неизвестный старик. Страшный, неприятный такой: глаза безумные, морда опухшая, перекошенная злобой... Я хотел заорать, но голос пропал. И издал я только сиплый вопрос:
«Вы кто?»
Человек подошел на пару шагов ближе, и тут я понял: он мертвец!
«То есть я сплю», — подумал я с облегчением.
И стал щипать себя за бок, так, чтобы этот монстр не заметил. Но он заметил и с жуткой усмешкой произнес:
«Не спишь! Не спишь! Я здесь. Я хочу тебе напомнить про Олесю... Как же ты мог оставить ее с ребенком?»
Я совсем оробел: при чем здесь мой прошлогодний роман? Призрак, усмехнувшись, ответил на мой непрозвучавший вопрос:
«Я ее дед... Да, ты угадал, я умер. Но правнучку видел... Твою дочь, подонок!»
У него снова злобно загорелись глаза, он пошел на меня, и я.… от ужаса потерял сознание. Очнувшись утром, я ощутил страшную головную боль и ломоту во всем теле.
«Наверное, этот жуткий сон. А именно из-за болезни и приснился мне!» — подумал я. Вспомнив старика, я поморщился: ужас какой-то...
Я вместе с ним как-то очень живо вспомнил Олесю, ее красивое тело, длинные роскошные волосы, пахнувшие степными травами... А что, если съездить к ней? Вот отработаю практику и поеду. Проведаю своих стариков и встречусь с ней. Конечно, если она меня не забыла... Она ведь могла и замуж выйти за этот год.
Я прилетел в Краснодар 1 августа, отлично помню тот день. Вышел из самолета — вдохнул жаркий воздух юга, даже глаза от удовольствия закрыл. Прямо с вещами, не заходя к бабке с дедом, пошел к Олесе. Был уже на подходе к ее дому, когда увидел в сквере девушку, похожую на нее как две капли воды. Сделал еще несколько шагов — точно, она!
И сидит она, уткнувшись в книгу, а свободной рукой покачивает коляску. На лавочке рядом — тот самый термос, с которым мы ходили на пляж год назад. И та же плетеная корзинка, я ее помню... Да это точно Олеся! Ну ничего себе! А кто ж в коляске? Это ее ребенок? И что ж, выходит, это был вещий сон? Я подошел и произнес смущенно:
— Здравствуй!
Изумлению ее не было конца:
— Как?! Откуда ты? Надолго?
Мы очень смущались оба. И я, заглянув в коляску, спросил:
— Дочка?
Она кивнула.
— Моя? — собравшись с силами, выговорил я.
— Ну да... Хотя нет, моя! — ответила Олеся и знакомым до дрожи жестом откинула назад длинные волосы.
— Но почему же ты не сказала? Не написала мне?
— Зачем? — она пожала плечами. — Тебе 20 лет... Ты еще сам ребенок. Что ты мог дать мне и ей?..
— Но также нельзя!.. Отец же должен знать...
— Отец? — она засмеялась, и мне стало ужасно обидно. — Не переживай! Я осознанно родила ребенка. Я хотела его. И потом у меня есть... ну то есть недавно появился человек... Он позаботится о нас. Он любит меня, понимаешь?
Я сидел оглушенный, не чувствуя ничего, и только смотрел на сопящее прелестное существо в коляске. Хорошенькое личико в обрамлении розовых кружев... Почему-то на глаза навернулись слезы. Чтобы скрыть их, я произнес холодно:
— Скажи мне, у тебя есть дедушка?
— Дедушка? — она посмотрела на меня с испугом. — Почему ты спросил? Его не стало два месяца назад... После рождения Сони. Буквально через неделю...
— Соболезную, — пробурчал я. — Просто... он приходил... Я помню...
Я никак не мог придумать причину, по которой заинтересовался ее дедом. А рассказывать о его визите не собирался и потому просто замолчал.
— Но ты же позволишь мне иногда видеться с дочкой? — увел я разговор в сторону.
— Нет! Зачем? — Олеся смотрела строго, но ее голос выдавал беспокойство. — Конечно, нет. Я же сказала, у меня есть человек..., и он удочерит ее. И у нас будет нормальная семья... Послушай, зачем все усложнять?! Да тебе это и ни к чему, студент!
Она погладила меня по щеке и попросила:
— Теперь уходи. Уходи, пожалуйста. Скоро придет Иван!
Я уехал в тот же день. Забежал поздороваться со стариками и тут же отправился на вокзал. Они в изумлении что-то верещали, бабушка даже плакала, но я не мог остаться. Мне нужно было сосредоточиться — сформулировать свое отношение к происходящему.
Всю дорогу в поезде я думал:
«Ну, так. У меня есть дочь. Но она вроде, как и не нужна мне сейчас... Что бы я с ней делал? И мать ее... Разве я люблю ее мать? Да, она вызывает во мне плотское желание. И сейчас. Все еще вызывает... Но разве я ее люблю? Тогда зачем мне все это? А у Олеси есть мужчина, готовый взять на себя заботы о ней и дочке... И этот, с неприятными глазами, — чего он припирался ко мне? Чем я виноват перед его внучкой? Она же даже не хочет меня видеть!»
Прошло больше 10 лет. Я ни разу больше не был в Краснодаре. Я никогда не видел свою дочь. Но порой думаю о ней. И иногда даже пишу ей письма. Сижу где-нибудь в тишине на природе и пишу в блокноте:
«Милая Соня! Тебе уже 10 лет. Я не видел, как ты растешь. Не замечал, как становишься из младенца кокетливой девочкой с бантами... Я не знаю, что ты любишь и чем интересуешься... А хотел бы знать. Да-да! Я все же хотел бы это знать!» Что-то в этом роде я пишу ей, но, разумеется, никогда не отправляю.
Дорогие друзья ставьте лайки, пишите комментарии и подписывайтесь на мой канал.