Борис Ходоровский
Желудков должен был играть за "Спартак". В молодости, отыграв, а заодно и отслужив в ленинградском "Динамо", он вслед за главным тренером Юрием Морозовым собирался переходить в главный клуб города. Вот только в середине сезона селекционеры "красно-белых", увидев игру молодого Желудкова в Воронеже, уговорили написать заявление о переходе в "Спартак". Узнав об этом, Морозов стал давить на самые сокровенные струны душиподопечного: "Как же ты, ленинградец, уедешь из родного города?" После этого Юрий позвонил Константину Бескову, извинился и сказал, что остается в Ленинграде.
Морозовский, а затем садыринский "Зенит" заметно отличался от команды, которую Артем Дзюба иронично назвал "Зенит" Рио-де-Жанейро. В чемпионском составе были лишь три приезжих игрока, все остальные – ленинградцы. Как рассказывал в давнем интервью Желудков, в 1985 году на него обратили внимание представители бременского "Вердера", но о том, чтобы уехать в Германию, в те времена можно было только мечтать.
Не удалось питерскому голеадору проявить себя и в сборной. Ни Эдуард Малофеев, ни Константин Бесков, ни Валерий Лобановский не видели зенитовца в команде. Да и конкуренты у Желудкова были серьезные: Юрий Гаврилов, Федор Черенков, Александр Заваров. Единственный официальный матч за олимпийскую сборную зенитовский бомбардир сыграл в отборочном турнире Олимпиады-1984. Наверняка поехал бы и в Лос-Анджелес, но партийные руководители СССР такой возможности его лишили.
За границу Желудков уехал только в конце 80-х, но легионерская карьера не сложилась. В шведском "Эстерсунде" Юрий не только не заработал, но и с трудом укладывался в ту тысячу долларов, что причиталось по контракту. "Мы ведь были так воспитаны, что из-за рубежа старались привезти подарки всем, – вспоминал Желудков. – Швеция - страна дорогая. На всем приходилось экономить. Жена похудела на 8 кг!"
Как и многие советские футболисты, Желудков был начисто лишен деловой хватки и доверял всем, кто сулил золотые горы. Из Швеции вернулся в Ленинград, куда позвал принявший "Зенит" Морозов. Как раз в это время у питерской команды появились спонсоры из Канады. Конечно, из бывших советских граждан. Во время зарубежных сборов в Италии собрали всю валюту, которую в ту пору можно было ввозить в СССР в ограниченных количествах, обещали отдать рублями по возвращении в Ленинград. Ни рублей, ни долларов, ни лир, ни спонсоров футболисты так и не увидели.
А Желудков отправился в Израиль, где в начале 90-х трудоустроились многие звезды советского футбола. Один сезон зенитовец отыграл в Нетании. Местный "Маккаби" считался середняком израильской лиги и по финансовым возможностям уступал местным грандам. Во всех командах играли по два советских футболиста, а в Нетании вторую легионерскую позицию занимал парень из Ямайки.
В Израиле чемпионат проходит по двухступенчатой формуле. После первого группового турнира команды делятся на две группы. Клуб Желудкова благодаря забитому им голу вышел в лидирующую, после чего тренер объявил: "Юрий, мы будем просматривать молодых игроков. По контракту все заплатим, но выходить на поле даже не надейся". Как признался Желудков, он не особо расстроился. Вокруг море, солнце, множество людей, говорящих по-русски. Пожил немного на курорте, получая зарплату футбольного профессионала.
Куда меньше понравилось зенитовскому бомбардиру в Финляндии, где вместе с минчанином Георгием Кондратьевым он фактически тянул полупрофессиональный клуб из второго дивизиона. И уж совсем не понравилось в Армении, куда нескольких зенитовцев позвали поднимать клуб из города Капан. Пообещали приличную зарплату в долларах США, но заплатили только за один месяц.
Невостребованным оказался Желудков и в родном городе после завершения карьеры. Вместе с партнером по чемпионскому составу Николаем Ларионовым он установил своеобразное достижение: учился на тренера 21 год. Без диплома даже в детские школы не брали.
Чтобы прокормить семью, Юрий работал водителем у авторитетного бизнесмена. Конечно же, болельщика "Зенита". Не он первый, не он последний. Таксистом в Ленинграде работал вратарь олимпийской сборной СССР Леонид Иванов, крутил баранку и Андрей Кондрашов, в послужном списке которого игры за сборную России.
"Андрюха на базе все время в своей машине ковырялся, – вспоминал Желудков. – Знатоками автомобилей были Борис Чухлов и Владимир Клементьев. Для меня же все, что под капотом, загадка. Водил автомобиль с 20 лет, а ремонтировать так не научился".
В отличие от Ларионова, которого после получения диплома пригласили работать в "Зенит", Желудков смог устроиться только в школу "Зенит-84", которую организовали фанаты чемпионской команды. Работать приходилось на стадионах с ужасными полями и холодными раздевалками на окраинах города. "Научить ребят обращению с мячом в таких условиях невозможно", – сетовал начинающий тренер.
В 1999-м знакомые уговорили Желудкова на еще одну авантюру: баллотироваться в Госдуму по списку ЛДПР.
"Даже вспоминать об этом без улыбки не могу, – говорил Желудков. – В нашем избирательном округе было 12 кандидатов, включая Михаила Боярского. Один раз сходил на встречу с избирателями. Написанную для меня речь пересказал за две минуты и ретировался". Самым интересным в этой избирательной кампании для Желудкова стало знакомство с его "имуществом". В обязательной для кандидатов декларации было указано шесть машин, которыми он якобы владеет, хотя в тот момент он вообще был "безлошадным".
В последний раз встретились с Желудковым по очень грустному поводу: на Смоленском кладбище провожали в последний путь Сергея Дмитриева, с которым он дружил. Лучший бомбардир "Зенита-84" категорически отказался дать в обозримом будущем не только большое интервью, но даже комментарии о нынешнем "Зените" и "стандартах" в исполнении нынешних голеадоров команды Сергея Семака. Лишь, как и много лет назад, на вопрос, считает ли свою футбольную жизнь удачной, Юрий ответил: "Да".