Сколько лет отделяет одно поколение от другого? Согласно общепринятой теории демографии – 20 лет. Получается, в детском оздоровительном лагере «Спутник», который отметит нынче 85-летний юбилей, будут принимать пятое по счёту поколение юных омичей. Мы решили, что лучше всех о том, как этому уголку детства удалось выжить в трудные времена, расцвести и благоустроиться, расскажут те, кому там довелось работать, а также те, кому посчастливилось в лагере просто отдыхать, наслаждаясь каникулами.
С ветерком по трассе, сидя на матрасе
К сожалению, почти не осталось в живых очевидцев, которые могли бы доподлинно свидетельствовать о том, как всё начиналось. Ту давнюю историю, относящуюся к 30–40-м годам прошлого столетия, теперь можно разве что крупицами собирать по воспоминаниям, записанным в разное время на различных источниках, а также по документам, хранящимся по большей части в музее АО «Высокие Технологии».
Итак, истоки.
То, что теперь является детским оздоровительным лагерем, когда-то считалось летней дачей агрегатного завода. На оздоровительный сезон туда вывозили вовсе не школьников-подростков, а малышей из детского сада. Ветеран завода Борис Ефимович Астафьев рассказывал: асфальта до Чернолучья даже в начале Великой Отечественной войны не было. Детей приходилось возить по ухабистой грунтовой дороге в грузовичке, кузов которого устилали матрасами и одеялами.
Малыши были всего-то трёхлетками, но тем не менее они мужественно выдерживали трудности. Никто не плакал и не капризничал, словно бы понимая, что тяготы пути окупятся здоровым хвойным воздухом, летним солнышком и хорошим пятиразовым питанием. Это, согласитесь, по тем временам было немало.
Сезон отдыха на даче длился полтора месяца. Это время рядом с малышами находился весь штатный состав детского сада – директор, воспитатели, медицинский работник, повара, уборщицы. Всё необходимое – продукты, одежду, постельные принадлежности и даже дрова (обеды тогда готовили на обычной дровяной печи) – приходилось возить из города на всё той же старенькой заводской полуторке.
Позднее к дачам был проложен новый, речной маршрут. Но он тоже оказался не лёгким. Стоит только заметить, что путь пароходиком, особенно обратный, занимал почти весь световой день.
«Спутник» вышел на орбиту
В 1961 году лагерь получил нынешнее своё название. В честь полёта первого в мире космонавта Юрия Алексеевича Гагарина. Идея названия была до такой степени замечательной, что могла вызвать зависть работников соседних детских здравниц. Дело тут прежде всего в смысловой нагрузке слова. Спутник – это не только летательный аппарат, но и тот, кто может сопровождать по жизни. А ещё – это объект, который в совокупности с другими может составлять одно целое.
С конца 80-х лагерь можно по праву считать полноправным подразделением агрегатного завода. Судите сами – здесь чётко выстроенный алгоритм жизнедеятельности. Сотрудники предприятия обеспечивают техническое оснащение лагеря. Силами заводчан на территории «Спутника» строятся новые корпуса. Подбор сотрудников идёт тоже в основном на заводе. Даже привлечённых работников устраивают через профком предприятия.
Постепенно материальная база лагеря укрепляется. Растёт количество воспитанников детской здравницы. В архивах «Омскагрегата» сохранилась запись разговора с одним из прежних начальников лагеря, Рувимом Хаимовичем Купсиком, датируемая 1970 годом.
– В этом году у нас отдохнёт свыше 900 человек, – рассказывает очевидец. – Ремонтные работы в лагере закончены. Он полностью обеспечен персоналом, необходимым оборудованием. Ребята получат хороший подарок – сдан в эксплуатацию клуб пионеров с залом на 300 мест. В нём установлена новая широкоэкранная киноаппаратура. Коллективами наших цехов изготовлено много игрового оборудования: весы-качели, групповые металлические качалки, барабаны «бегунки», закуплены теннисные столы, ракетки для бадминтона и много различных настольных игр. Территория лагеря полностью освещена, радиофицирована.
В сложные 90-е произошёл развал страны. Перестал существовать ВЦСПС (Всесоюзный центральный совет профсоюзов), с 1933 года поддерживавший финансированием детские оздоровительные лагеря в СССР. Многим предприятиям, переходящим на рельсы рыночной экономики, пришлось избавляться от объектов летнего отдыха как от непрофильных активов. И перед агрегатчиками тоже эта проблема вставала. Тогдашний руководитель завода Евгений Григорьевич Руденко впоследствии вспоминал, как непросто давалось решение. В конце концов лагерь сохранили. В нём, этом решении, было всё – и моральная ответственность за подрастающее поколение, и надежда на то, что когда-нибудь «Спутник» станет-таки рентабельным.
В год 60-летия лагеря Руденко, выступая на торжественной линейке, сказал:
– Дорогие ребята, поздравляю вас с открытием сезона и юбилеем лагеря. Мы сделали всё, чтобы обеспечить вам полноценный отдых. Лагерь продолжает успешно работать. Здесь собрался прекрасный коллектив педагогов, вожатых, воспитателей. Желаю вам хорошего отдыха!
Это был год, когда во многих других лагерях горны уже звучать перестали.
О заводе – забыть
Интересный вопрос – как в разное время назначали начальников лагеря.
Должность эта была очень хлопотная и ответственная. Поэтому выбирали людей не случайных. Совсем даже наоборот – делали ставку на авторитетных специалистов, руководителей важных производственных участков. В заводской многотиражке предприятия описана одна такая история. Она относится к Борису Ивановичу Фоменко, директорствовавшему в «Спутнике» на протяжении 18 лет. А начиналось всё так.
В 1960 году молодой выпускник Омского машиностроительного института пришёл инженером-технологом в модельную группу машиностроительного конструкторского бюро. Потом перешёл на агрегатный завод, в «литейку». Сначала – мастером, потом заместителем главного металлурга. И вдруг – крутой поворот в карьере.
«В первые дни наступившего 1991 года Бориса Ивановича вызвал к себе директор завода Евгений Руденко. Разговор вышел неожиданный, – пишет газета «Металлист».
– Есть мнение направить тебя на работу в лагерь. Директором. Пойдешь? – напрямую спросил Евгений Григорьевич».
О том, что заводской детский лагерь «Спутник» с отъездом прежнего директора Нахима Озимова остался без руководящей руки, на заводе знали все. О непреклонной позиции Евгения Руденко, считающего, что лагерь должен жить и развиваться, невзирая на все перемены и катаклизмы времени, – тоже. И тем не менее Борис Иванович колебался. Пожалуй, первый раз в жизни он не был уверен до конца, что сможет достойно справиться с миссией, которую на него хотели возложить. Дело было абсолютно новое, и оно касалось детей – ответственность колоссальная. Но и руководство завода это отлично понимало, поэтому случайных людей на должности директора лагеря не было и быть не могло.
Борис Иванович плохо помнит своё первое лето в «Спутнике». Всё было внове, во всё приходилось вникать – набирать персонал, обеспечить его всем необходимым для работы, контролировать каждую мелочь.
Но когда летний сезон закончился и Борис Фоменко пришел к директору с резонным вопросом: что дальше? – тот махнул рукой и отрезал:
– О заводе забудь! Теперь твоё место в лагере.
Лагерь стал для Фоменко всем. Он настойчиво лез в любые вопросы. Во время обеда Фоменко мог внезапно заявиться в столовую и потребовать себе порцию, которую ставили на столы детям. Не дай бог, если что-то не так: либо мяса недоложили, либо суп пересолен. Держись, повара!
Рассказывают, директор лагеря даже ночью ходил по территории. Увидит задремавшего сторожа – устроит нахлобучку. На заводе от него тоже покою не было. Он мог прийти в самый разгар планёрки и потребовать решения наболевшего. Выслушивали и принимали меры. А куда деваться, если в лагере число детей – под тысячу. Да ещё сотня штатных сотрудников.
К нулевым лагерь «Спутник» стал одним из лучших центров детского отдыха в регионе. О том, как это было, расскажем в следующих публикациях.
Вера КУЗИНА.