Отец редко бывал дома, заказов было мало, и он хватался за любую возможность заработать, чтобы прокормить семью. Иногда он уезжал на несколько недель, и тогда в доме сразу становилось тревожно. Мама затихала, словно погружалась в себя, по утрам уже не слышно было её песен, она могла часами смотреть в одну точку, не реагируя на звуки, а то вдруг, очнувшись, вновь становилась сама собой.
В периоды такого «отсутствия» Валюшке и Кате приходилось брать хозяйство в свои руки: они уже умели и приготовить нехитрый обед, и принести воды, и постирать, и присмотреть за младшими сёстрами. Поначалу, девочки не рассказывали отцу о странном состоянии мамы: как только он возвращался домой, она становилась весёлая и бодрая, и ничто не напоминало о её болезни.
Но однажды Катя не выдержала и, тайком от мамы, попросила отца больше не отлучаться, «поскольку ей надоело тащить дом на себе». Отец очень расстроился, но не брать заказы он тоже не мог, семью нужно было кормить. Тогда он решил на время отъезда пригласить в помощь вдовую соседку Глафиру. За небольшую плату та согласилась приходить время от времени и вести хозяйство, «если барыня Вера опять прихворнёт». Отец Глафиры когда-то работал садовником в доме у бабушки Веры, и Глафира знала с детства и Веру и её сестёр.
Валюшке не нравилась тётка Глаша, которая в присутствии отца была милой и приветливой, но стоило ему уехать и она начинала вести себя по-хозяйски, раздавая распоряжения девочкам, при этом ничего не делая сама.
Маме становилось хуже. Она уже перестала вставать с постели, много спала и сильно похудела. Валюшка старалась побольше времени проводить возле неё, но тётка Глаша постоянно находила неотложные занятия не только по хозяйству, но и во дворе, и даже в своём огороде, объясняя это тем, что «я на вас тут батрачу, а кто мне поможет». Дом у Глафиры был большой, добротный, жила она в нём после смерти мужа вдвоём с дочкой Катериной, ровесницей Сашеньки. А на огороде дел не убавлялось. Валюшка не раз уж высказывала своё недовольство Кате, за то что та открылась отцу. «Вот жили бы сейчас свободно, как раньше, так нет Глафира нас теперь со свету сживёт!» Катя молчала и хмурилась.
Мама уже не реагировала на слова, безучастно смотрела куда-то вдаль, а иногда, будто пугаясь чего-то, начинала кричать. К ночи у неё поднимался жар,и она в бреду металась по постели, к утру жар спадал, и она засыпала. Доктор, который её осматривал и оставил распоряжения на листочке, говорил Глафире что-то шепотом, стараясь, чтобы дети не услышали, но Валюшка всё поняла по его лицу. Да и Глафира, после его ухода, не стала церемониться, а объявила громко и даже торжественно:
«Не жилец, ваша мамка, как есть помрёт скоро! Енцефалит*, у неё, который не лечится! Да не простой, а литургический*! Бес его знает, что за штука, но дохтор сказал — епидемия мировая!»
Продолжение следует…
Полная версия летописи тут 👇👇👇
#роман#истории#жизнь#семья#эпидемия#судьбачеловека