Надя подошла к столбу, с закрепленной на нем бельевой верёвкой, и что есть силы стукнула топором по узлу. Затем она обрубила веревку с другой стороны и зашла в баню.
– Степан? – осторожно позвала она деверя. – Никого.
Женщина взяла кусок мыла. Из кладовки доносились крики и рыданья, но Надя не обращала на это никакого внимания.
«Где он может спрятаться? – подумала она, оглядывая двор. – Точно, в сарае».
Женщина зашла в сарай. Степан сидел, злобно уставившись в одну точку.
– Привет, – сказала Надя, слегка пнув его по ноге. – Говорят, собрался повеситься? Держи!
– Надя? Ты? Что ты здесь делаешь? – удивился мужчина, очнувшись от своих мыслей.
Надя с презрением посмотрела на него.
– Тебе помогаю. Вот мыло, веревка держи, чтобы надежнее было. Верка в кладовке сидит. Пока не повесишься не выпущу, не переживай.
Она сунула ему в руки веревку с мылом, и принесла старый засиженный курами табурет, что стоял в углу.
– Давай шустрее, нечего время тянуть. Я тебе помогу, так и быть, выбью стульчик, чтобы уж наверняка. Не медли, вдруг помешают. Глядишь на том свете всё про своё НЛО узнаешь.
В руках невестка держала топор, и у Степана по спине прошел холодок.
– Надь, ты чего? – испуганно спросил Степан, ошалело разглядывая веревку и мыло.
– Как чего? Надо же доказать всем, что ты был прав. Пусть дети поревут, родители пострадают. Им же делать нечего, особенно матери. Здоровья у неё хватит, так что пускай сына хоронит. А главное, Верка будет знать, что ошибалась. Кстати, Ивану тоже сообщу, глядишь, еще и подберет её с двумя детьми. Что смотришь? Слышала я, как вы на кухне с Вадиком разговаривали. Всё, вставай, не медли. Как петлю завязывать знаешь?
Степан не верил ушам и глазам.
– Неужели тебе совсем меня не жалко? И ты не будешь просить и уговаривать, чтобы я это бросил?
– Зачем тебя жалеть? Разве ты немощный? Ты человек взрослый, умный, принял осознанное решение. Тебе нужно помочь, а жалеть тебя не нужно.
– Надь, ты чего? А топор? – Степану стало совсем не по себе.
– Топор? А это так, вдруг что не получится, так чтобы долго не мучился. Ты не бойся, обещала помочь, значит, помогу, – Надя положила топор на табурет и протянула руку, – Вставай, пора начинать.
Степан оробел, аж пот прошиб. Что делать не знает. Рядом с Надькой топор, а в петлю лезть совсем не хочется.
– Надя, а как же ты? Что ты скажешь властям? – дрожащим голосом спросил Степан.
– Ой, Степка, ты за меня не переживай. Я калач тёртый, что сказать найду. Для нас сейчас главное – это с твоим делом закончить. А я-то потом разберусь.
В этот момент послышались звуки, и родители Степана с перекошенными лицами ворвались в сарай.
– Живой? – выкрикнул отец.
– Повеситься решил, посмотрите на него. Вот хотела помочь, – спокойно ответила Надя.
Свекровь заголосила. У свекра затряслись руки.
– Я ему сейчас сам помогу. Ты, доченька, уведи мать, мне с сыном поговорить надо. Да и тебе негоже это видеть, – обратился он к Наде, расстёгивая ремень.
Едва женщины переступили порог сарая, как раздался мужской вопль.
– А-а-а, батя… а-а-а
Надя прикрыла дверь, чтобы свекровь меньше расстраивалась.
– Надо бы Веру выпустить, – утирая слёзы, слабым голосом сказала мать Степана. Она была слаба и её трясло.
– Пусть посидит еще, пока папа её мужа жизни учит. Ей это не помешает, а то сейчас лезть везде начнёт. Давайте, мама я вас в дом отведу, вам надо бы успокоительное выпить и прилечь немного.
Они медленно дошли до крыльца.
– Не могу больше, – сказала мать Степана. – Лучше здесь посижу, на свежем воздухе.
Ослабевшая она опустилась на крыльцо. В ту же секунду дверь сарая с шумом распахнулась, и Степан с воплями: «Помогите!» выскочил наружу. Следом бежал отец, размахивая ремнем и поддерживая штаны. Ремень опустился на спину сына, вызвав очередной вопль. Отец споткнулся и чуть было не упал, но вовремя сбалансировал второй рукой, выпустив штаны, которые тут же спустились.
Степан лихорадочно оглядывал двор. Бежать было некуда. На крыльце дома сидели мать с Надькой, в кладовке жена колотила дверь, баня была закрыта на крючок. Получив очередной удар по спине и взвыв от боли, Степан понял, бежать надо на улицу, к людям. Там его спасение! Калитка была тоже закрыта, и он кинулся кратчайшим путем к забору. Отец выпрыгнул из штанов и бросился за сыном, демонстрируя окружающим кривые волосатые ноги и тощий зад в широких семейных трусах синего цвета в крупный белый горох.
Не каждый современный молодой человек с лёгкостью перемахнет через забор, в особенности тот, кто не служил в армии. Степану это препятствие оказалось не по зубам. Не рассчитав свои силы, он повис на штакетнике словно тряпка. Заостренные колья впились в бока, а спина получила очередную порцию родительской науки. Отец вошел в раж и лупил своего младшего сына со всей силы.
– Вот тебе, сынок, получай, получай по заслугам, – приговаривал он.
Ремень, змеёй взвиваясь в воздухе, со свистом опускался на спину отпрыска, вызывая новые вопли.
Баба Женя нет-нет да и поглядывала, что творится во дворе у соседей.
«Давно пора, – думала старушка. – Уж больно много молодежи воли дали нынче. Совсем ничего не понимают. Мы таких кренделей родителям не показывали».
Измученная мать не вмешивалась.
– Что там происходит? Степушка, что случилось? Да откройте же, наконец, меня, – Вера охрипла и уже не кричала, звуки её голоса с каждым словом были всё тише и удары в дверь становились менее интенсивными.
Надя, скрестив руки, стояла на крыльце за спиной свекрови, наблюдая одновременно столь комичную и плачевную картину.
На улице показались клубы пыли. Две машины подлетели к воротам, раздался визг тормозов.
– Страсти какие! Да что же здесь происходит? – схватившись за сердце, воскликнула мать Веры. – Сват, ой-ё-ёй, да что же это? Иди, успокой его, – добавила она, обратившись к мужу.
Выбежав из второй машины, Вадим уже стоял рядом с отцом.
– Батя, остынь, хватит.
Степан уже не кричал, он обессиленно висел на своём штакетнике. Порозовевшая рубаха была полностью изорвана.
– А чтоб его…тьфу, – отец махнул рукой. – Довёл, подлец, до позора. Перед Надюшей и сватами в трусах хожу!
Он поднял штаны, отряхнул их от пыли, быстро надел и подпоясался ремнем.
Мать Веры поспешила к кладовке и вызволила дочь.
– Верочка, доченька, ты как? С тобой все в порядке? – беспокоилась она.
Вера кивнула.
– Ох, Степушка, – прохрипела она, увидев в каком ужасном состоянии находится её супруг. Ноги у Веры подкосились, она опустилась на колени, на глазах заблестели слёзы: – Степушка, как же так?
– Однако, сват, что ж ты так зятя измочалил? – качал головой отец Веры, помогая Вадиму снимать Степана со штакетника.
– Оно бы и вашу не мешало с ремнем познакомить, – сурово ответил отец Степана, – да постеснялся в этот раз. А коль снова такое вытворят, ты уж, сват, не обессудь, боюсь, что не удержусь и не обижусь, если ты моему свою науку покажешь.
Пока снимали Степана, Надя поспешила в дом. Она открыла холодильник, заглянула в шкафчики и собрала на стол.
Степана занесли в дом и уложили на диван.
– Степушка, Степушка, – суетилась Вера, снимая остатки рубахи и обрабатывая раны.
Муж стонал, и каждый стон отдавался болью в её сердце.
Список рассказов
Рассказ "Два сапога". Часть 6
Начало / Часть 5 / Часть 7