На вопрос о том, кто такой Петр Яковлевич Чаадаев, каждый ответит по-разному. Все зависит от стороны, с которой смотрит человек. Для кого-то он рьяный католик, пытающийся обратить всех в свою веру. Для других — заступник свободы, храбрый философ. Кто-то язвительно отметит, что он «великий писатель» без опубликованных книг. Другие вспомнят, что он умалишенный, а третьи — назовут западником и предателем Родины.
Кто же такой Чаадаев?
В первую очередь нужно сказать, что Чаадаев был современником Пушкина. Поэт даже посвятил ему стихотворение, которое в некотором смысле стало пророческим.
До 1821 году Чаадаев строил военную карьеру, очень успешную, между прочим. Петр Яковлевич прошел войну 1812 году, участвовал в Бородинской битве, дошел до Парижа. Его прочили в адъютанты к самому Александру I.
Но в октябре 1820 года взбунтовалась «государева рота» Семеновского полка, куда брали только благовоспитанных юношей из знатных родов. Они не пили, не курили, на непристойные мероприятия не ходили, не сквернословили и должны были подавать пример всем остальным. До бунта командовал ими Я. А. Потемкин. Судя по рассказам современников, наказания в этом полку не применялись, да и не было необходимости. Прошедший войну с Наполеоном, Потемкин был авторитетом и без истязаний подчинённых.
Но чиновники назвали Потемкина мягкосердечным и перевели. Место командира занял Ф.Е. Шварц. Он обращался с солдатами жестоко, и примерно через полгода 1-я гренадерская рота вышла мирно протестовать против издевательств и невыносимых условий службы. Их заключили в крепости Санкт-Петербурга, после чего возмутился весь Семеновский полк. В это время Александра I не было в России, с докладом к нему поехал Чаадаев, так как раньше он служил в этом полку.
Считается, что Петр Яковлевич в 1821 году ушел со службы сам, потому что наказание за неповиновение, по его мнению, было слишком суровым. Девять рядовых должны были пройти сквозь батальон шесть раз, а солдаты должны были бить их палками. Получается, что провинившиеся получили около 6 тысяч ударов. Чаще всего человек погибает после 500 ударов. При этом командира-садиста Шварца только отстранили от службы на несколько лет.
Хотя есть письмо, где Чаадаев признается, что ушел, так как не считал нужным добиваться чьей-то милости. Так или иначе, Чаадаев уезжает за границу в 1823 году. Он ездит по Европе, и в Германии знакомится с философом Фридрихом Шеллингом. В путешествии он изучает философские и религиозные теории. После чего возвращается на Родину, чтобы побыть в уединении и осмыслить то, что узнал.
В 1828 году Чаадаев принимается за работу над первым философическим письмом (всего их восемь). И это станет важной вехой в его жизни. За это письмо половина России будет его любить, половина — ненавидеть.
Умалишенный критик России
В 1836 году августовский номер журнала «Телескоп» выходит с задержкой, в сентябре. Там публикуется статья под названием «Философические письма к г-же ***. Письмо Первое». После прочтения часть интеллигенции, затаив дыхание, наблюдает за тем, какая реакция последует. Нужно напомнить, что это время после восстания декабристов. Николай I уже ввел «чугунную» цензуру, любая крамола должна быть задушена на корню. Другая часть знати обвиняет Чаадаева в ненависти к России.
Студенты Московского университета собираются с оружием в руках наказать философа за поруганную честь великой державы. Духовенство, глубоко оскорбившись, пишет письмо начальнику третьего отделения тайной полиции А.Х. Бенкендорфу. Автор триады «Самодержавие. Православие. Народность» С.С. Уваров по иронии судьбы назвал это письмо «преступлением против народной чести».
Позже в «Апологии сумасшедшего» Петр Яковлевич извинится за то, что не может любить свою страну «с закрытыми глазами» и «закрытыми устами». По мнению Чаадаева, «блаженный патриотизм, этот патриотизм лени» «приспособляется видеть все в розовом свете».
После прочтения опуса Николай I решает, что такое мог сотворить только сумасшедший. А кто же еще может критиковать Россию?
Петра Яковлевича объявляют безумцем, цензора увольняют, издателя «Телескопа» ссылают, Чаадаеву запрещают печататься в России. И конечно, душевнобольному философу необходим присмотр полиции.
Итак, что же нужно написать, чтобы тебя назвали чокнутым? Во-первых, то, что Россия изолирована и ей нужно открыться для общения с представителями европейской культуры. И необходимо не просто обезьянничать, перенимая у иностранцев какие-то идеи, а брать, понимая, как это работает, чтобы подстроить их под себя.
Во-вторых, по мнению Чаадаева, Россия совершила ошибку, когда пошла по пути православия. Католичество способствовало бы развитию страны, так как все европейские страны объединены общей религией, потому все вместе активно развиваются.
В-третьих, Петр Яковлевич считает, что Россия растет, но не созревает. Страна остановилась в развитии, нет движения, нет циркуляции новых идей. Россия живет только днем сегодняшним «без прошедшего и без будущего, среди плоского застоя».
Что я думаю?
Противники Чаадаева часто говорят, что публикация письма в «Телескопе» не могла оказать никакого влияния на общественность в России. Якобы о его идеях и так говорили, рукопись читали.
Да, читали, но на французском. И читал только узкий круг людей. К тому же если это письмо — просто нытье обиженного на Россию писаки. Так зачем суетиться и объявлять этого мусье душевнобольным, если он никак не влияет на умы людей?
А.И. Герцен назвал письмо «выстрелом пушки в ночи». И в письме этом я вижу важные и по сей день мысли. Игры с обособленностью и воспеванием себя без здравой критики не дадут прогресса, не дадут стране взрослеть и мудреть, не дадут рассуждать о «долге, справедливости, праве, порядке».
Чаадаев сравнивает развитие государства с развитием личности. И годы должны добавлять мудрости народам, но Россия составляет исключение. Она не принадлежит в части «рода человеческого». И наша история послужит примером того, что бывает с недружелюбными народами. Не ясно, сколько горя это принесет, зато понятно, что обособленная Россия так и останется недорослем без забот о будущем и без переосмысления прошлого.
© Анастасия Шендрик