Когда я привозила папу в начале марта, я искренне рассчитывала, что он разузнает у нашего «ремонтника» - соседа подробности местного земледелия. Окна нашей кухни и «столовой» выходили прямо на его очень ухоженный участок. Я понимала, что скорее всего тут все по-другому, прежде всего из-за другого типа грунта. Опять же — сроки вспашки тут могли быть гораздо более ранними, поэтому я сообщила по телефону отцу, что готова перевести Игорю Александровичу необходимую на вспашку сумму. Однако папа решил поступить по-своему, и, узнав, что осенью землю пахали, он прошелся по огороду, и, как потом нам рассказывал, «еле-еле вылез оттуда, даже с тапками». Обувь потом пришлось отмачивать — такая «липкая» оказалась черноземная землица. Из-за того, что земля была на тот момент мягкая, папа решил не пахать участок. Когда мы приехали, было уже поздно, а сосед не стал убеждать, сказал только, что сами убедимся. Когда мы переехали, я сразу объяснила, что хочу посадить именно сад, а не огород — огорода мне хватило в Сибири, а я хочу свои фрукты выращивать. Но родители кинулись резво делать грядки, удивляя местных — тут никто не делал возвышений, наоборот, все садили в бороздки, и засевать все привычными огородными культурами — морковкой, свеклой, зеленью, а оставшиеся площади решили засадить картошкой. Я не стала спорить, понимая по опыту Пятигорска, что они послушают доводы разума только убедившись на своем опыте. Сама я слушала, что говорят местные жители, и как реагируют на наши сибирские «агротехнологии» - некоторые сочувственно, некоторые, так, махнули рукой, посмеиваясь. Соседи нам попались тактичные и свое мнение не навязывали, стоит отметить. Я, глядя на неистощимый энтузиазм родителей, тоже махнула рукой и занималась другими вопросами- мне надо было спалить ветки от старого спиленного абрикоса, вывозить их смысла не имело, а вот зола не была лишней — она пойдет на удобрения. Так что я вооружилась топором и ножовкой, и почти каждый день устраивала костры в импровизированном «мангале». Папа, правда, проявил инициативу и сделал нормальную кладку с цементом, так что кирпичи не вываливались. Почти каждый вечер я сидела на табуретке у костра, глядя на багровые угли. Ночи тут были темные, особенно когда не было луны, зато звездная россыпь на небе была великолепна. Домой уходила уже в темноте, пропахшая дымом костра, уставшая, но довольная. Дочка с удовольствием помогала мне собирать веточки, отлетевшие дальше, чем остальные. Сын наблюдал за кострищем из окна — я видела, как он начинал раскручиваться, поэтому мы с мамой не могли покинуть дом одновременно — кто-то из нас всегда был дома, чтобы приглядывать за ним. Мы ждали прописку — а документы нам отдали только в десятых числах. До этого дни были заполнены домашними хлопотами, такая маленькая передышка.
Саша помогал, правда, в своем ритме, очень меееедленно, но тут уж ничего не поделаешь. Самое интересное началось, когда подошла пора картошку сажать. Ой как папе досталось за отказ от вспашки — не передать. Земля благополучно осела, утрамбовалась под дождями, и я в полной мере ощутила, как работали рабы на плантациях. С мотыгами. Есть такой инструмент — плоскорез Фокина. Вот в Сибири папа без вспашки обрабатывал землю плоскорезом, и наивно полагал, что тут тоже будет все легко. Нас ждал очень неприятный сюрприз — земля была, как пластилин. Для того, чтобы сделать лунку под клубень, сначала этим несчастным плоскорезом мы землю мотыжили, причем от души так, с размаху, потом в три-четыре захода копали , потом скидывали разбитые комки земли обратно, закрывая лунки. Пять маленьких рядков мы садили полдня и домой волоклись нога за ногу, сил не было. Я, с пониманием сложности дальнейшей обработки, предложила купить маме этой несчастной картошки, сколько потребуется, но это был дохлый номер.
- Откуда ты знаешь, чем ее там травили? А чем удобряли? Я чистую хочу картошку, без химии.
- Хорошо. Но я в этом не участвую. Все сама. Я лучше головой поработаю. Вон, бери Сашу, он парень здоровый у нас — и действуйте-злодействуйте. Все равно на следующий год сад посажу.
- Свое-это свое.
- Я все сказала, дальше сами.
Чугунную ванну из старого санузла мы вынесли в огород — под полив.
Дома тоже хватало проблем — наибольшее беспокойство мне доставлял газовый отопительный котел. Ооо, это была отдельная песня — что там только не было — и выхлоп не совпадал с отверстием наружной трубы — что было замечательно прикрыто куском железа, намотанного на выход выхлопной трубы и закрепленного проволокой, и сам котел уже ни на что не был годен — не работало ни температурное реле, ни защитная автоматика. У него было два режима -работает до кипения воды в трубах, или никак. Честно сказать, я его просто боялась зажигать. Перед приездом отца я просила протопить Игоря Александровича. Дом был теплый к нашему приезду, ничего не скажу. Но вот незадача — при очень сильном ветре котел «задувало», и надо было его разжигать по новой. Два раза из трех дело сошло благополучно. На третий все было интереснее. Так и не поняла, что и где я сделала не так, но котел бабахнуло изнутри так, что дверца распахнулась, и изнутри вынесло огромное облако жирной сажи, тут же осевшей на всех доступных поверхностях, в том числе и на мне. Благо я сидела чуть в стороне, а то бы еще и дверцей прилетело по лицу. А так — отделалась испугом, и отмыванием кухни/ванной — да, туда тоже долетело, а потом и себя — поскольку половина меня, обращенная к котлу, была по-шахтерски покрыта сажей и копотью, все, включая линзу очков. Одну, вторя осталась чистой. Вообще котел работал нестабильно, и вызванный газовщик настоятельно советовал котел поменять, я выспросила модель и тип, все записала. Значит, мне нужно до осени поменять котел.
Пока я во всем этом крутилась, мне стали приходить странные сообщения на телефон. Цитирую, с поправкой орфографии:
«Солнышко, подскажи, я тебе нужен?»
«Почему не отвечаешь»
«Что, уже по мужикам поехала?»
«Все ясно с тобой, бросила детей на мать, и развлекаешься!»
«Я отберу у тебя дочь! Она живет в опасности с больным ребенком»
«За что ты так со мной, зачем изменила»
Не скажу, что в вопросе про Сашку он был неправ, но тут уж я пока ничего не поделаю. Однако, несмотря на то, что мне было неприятно все это читать, больше всего вызывали недоумение смс про измены. С учетом официального развода аж три года назад, смешно, да.
Вся эта «лирика» с переменным успехом продолжалась по циклу от «я тебя люблю» до «мрази вы все, бабы, продажные». Я все пыталась ради дочери пытаться выстроить с Антоном более-менее ровные отношения. Чтобы для нее развод не казался концом света — в конце концов со Славой получилось, но тут никак, бесполезно. Ждем документы, и я иду в опеку. Посмотрим, что скажут тут. А документы из суда придут в конце апреля — с решением о лишении дееспособности. Так что пойду опять нервы успокаивать у костра.
