Интересный рассказ от основателя клуба Red Devil.
1 ноября 1997 года — исторический день для российских ММА: в Санкт-Петербурге состоялся первый турнир лиги М-1, где впоследствии дрались едва ли не все наши главные звезды — и Федор Емельяненко, и Александр Емельяненко, и Хабиб Нурмагомедов, и Александр Шлеменко, и Алексей Олейник, и Александр Волков, и Рустам Хабилов... Было время, что других крупных лиг, кроме М-1, в России не существовало вовсе. При этом турниры по боям без правил (в 90-е ММА называли так — причем официально) в Питере проводились и до этого. Их устраивал Николай Кудряшов. Он же при поддержке Вадима Финкельштейна создал бойцовский клуб, который назвали Red Devil — как энергетический напиток, выпускаемый тогда Финкельштейном.
Во втором половине 1990-х — первой половине 2000-х турниров по боям без правил в Петербурге проводилось больше, чем в Москве. А Red Devil после перехода туда братьев Емельяненко (в 2003-м) без вопросов стал главным бойцовским клубом в стране. Историй про те романтичные времена у Кудряшова очень много. Некоторые он рассказал «СЭ» в марте 2021 года.
«Когда мы провели турнир, москвичи сказали, что нам нельзя»
— Вы как боями без правил увлеклись?
— Это было в Анапе. Мой первый тренер тренировал нас так: «Размялись? Нападайте вдвоем-втроем». И так — пока кому-то не прилетит. Жесткие были тренировки. А так я занимался борьбой еще в детстве. В школе ходил на классическую борьбу. Меня тянуло к карате, боксу, кикбоксингу. Я даже в школе одноклассников тренировал. Учитель отдавал зал, чтобы я тренировался после уроков сам, а потом стали приходить другие ребята. Человек 6-7 ходили и тренировались у меня. Уже тогда мы устраивали какие-то зарубы. В общем, все было предрешено с детства.
— Вы же турниры в Анапе устраивали. Как это выглядело?
— Нас собиралось человек 50-60. Есть в Анапе место такое — там мокрый песок. И там у нас были тренировочные драки. Нельзя сказать, что это были настоящие соревнования. Просто первые шаги.
— Какие были правила?
— Похожие на те, которые были на первых боях в Питере в 1995-м — в кинотеатре «Рубеж»: можно было бить в стойке, бросать, но не добивать. В 1996-м из «Рубежа» переехали в кинотеатр «Москва», сделали бойцовский клуб. Бои без правил уже были конкретные — с добиваниями, болевыми. В них, например, участвовал Слава Киселев, который сейчас М-1 судит. Многие боксеры и кикбоксеры тогда стали говорить: «Как так? Зачем добивать лежачего? Это же некрасиво». Да до сих пор это продолжается.
А так в Питере все началось с кинотеатра «Рубеж». Убрали ряды, сделали подиум под ринг. В 1996-м же я запустил Федерацию боев без правил, и в «Москве» мы сделали зал для проведения боев, поставили там восьмиугольник. Первые бои вел Дима Нагиев. Он их вел еще тогда, когда правила были мягкие — без добиваний.
— Он тогда, кажется, еще работал на радио «Модерн».
— Да. Есть записи, как он ведет бои. С длинными волосами, в очках. С юмором все вел. Когда он вел бои уже в «Юбилейном» и происходил какой-нибудь жесткий момент, он начинал шутить — и весь зал смеялся. Классный парень, талантливый.
Помню, поехали в фирму заказывать плакат для турнира. И там один парень у нас спросил: «А чего у вас ни одной рекламы нет?» Мы отвечаем: «А кто будет рекламироваться на боях без правил?» А он: «Да есть один, дерзкий, может и поддержать». Дал нам телефон Вадима Финкельштейна. Мы поехали к нему в офис. Офис был невзрачный, мы еще подумали: «Какие нам тут дадут деньги? Разве что попросят». Но Вадик активно включился, поддержал, помог финансово. А первый турнир М-1 прошел уже в «Юбилейном», около шести тысяч человек собралось. Мероприятие было серьезное.
— Организовать турнир по боям без правил в Санкт-Петербурге — это же должно было в голове щелкнуть. Тогда же только в Москве проводили такое.
— Да, у нас как раз с москвичами был конфликт по этому поводу. Когда мы провели турнир, они сказали, что нам нельзя. На тот момент у меня уже был в разработке патент, так как я понимал, что рано или поздно кто-то придет и скажет, что все надо закрывать. Федерация уже была открыта, но патента не было. Вот и пришли нас закрывать. Но мы запатентовали восьмиугольник, десятиугольник и двенадцатиугольник. и когда ко мне приходили и спрашивали какие-то разрешения, я отвечал: «Ребята, да я сейчас сам вас всех позакрываю». После этого приходить перестали. Сразу все заговорили: «Нет-нет, запрещением не надо брать, надо уровнем брать». Если обратите внимание, в первых боях у нас восьмиугольник небольшой, не восемь-девять метров, а шесть, как боксерский ринг. Мы сделали его меньше, чтобы он влезал к нам в зал.
— Зато вы могли бы прийти к UFC и попросить деньги за использование восьмиугольника в России. У вас же патент.
— Я как раз про это разговаривал с Fight Nights. У них же все запатентовано, и UFC им какую-то сумму заплатил. Камил Гаджиев у меня спросил: «Тебе заплатили?» Я сказал: «Нет, у меня в 2018 году все кончилось». С 1998 по 2018 год был патент на клетку. Как раз когда UFC пришли, все кончилось.
— А за что UFC платит Fight Nights?
— За словосочетание Fight Night. На территории России-то у Fight Nights патент, а американцы не могут сделать патент на территории России. Так же, как и российские патенты не действуют на территории Америки. Мой патент действовал только в нашей стране. UFC сейчас запатентовала все, что связано с восьмиугольниками на территории Америки. Хотя не знаю, может, у них уже и международный патент есть...
«Хотел устроить матч команда Хабиба против команды Конора»
Кудряшов не ушел из единоборств. В 2019 году он запустил лигу командных боев «Фермопилы» (Thermopylae Team Combat).
— Что будет с «Фермопилами»?
— Надеюсь, вы посмотрели?
— Я и до этого смотрел.
— Какое мнение? Интересно узнать.
— Оригинальный проект. Единственное, когда боец отступает, он прижимается к своим товарищам. Мне кажется, не очень удобно биться в таком положении.
— Ну и что? В этом весь смысл. Сзади товарищи, надо идти вперед. Предложений много, но не может быть сто президентов, как и сто режиссеров на один фильм. Главное, что уже под 20 миллионов просмотров, 94 процента лайков. Значит, интерес к теме есть. Мы планировали сделать чемпионат мира, но все сорвалось из-за пандемии. Ждем, когда все закончится. Думаю, будущее у этой истории большое.
У нас Загорский вел бои еще 20 лет назад. Вел он и «Фермопилы». И говорит: «Слушай, я еще никогда не видел такого. Такой накал!» У него жена сзади сидела — кричала так, что я чуть не оглох. Бои шли четыре часа — я ни разу не вышел. Когда идут бои без правил, мы можем сидеть и параллельно говорить. Тут такого не было, все смотрели не отрываясь. Представляете, что будет, когда приедут голландцы, американцы, бразильцы? Когда ты бьешься за флаг — это уже другое. Тем более если товарищи за спиной. Вот выходишь ты один на один: хочешь — выиграешь, хочешь — проиграешь.
Я всю жизнь качал бои без правил. Не могу сказать, что бои без правил — ерунда, нет, это крутая тема, но борцовская. А у нас — ударка.
В девяностые нас пытались загнобить, говорили, что бои без правил — ерунда. Классические спортсмены говорили, что это не спорт, про нас писали один негатив... Вот если бы сейчас шли соревнования по боям без правил и «Фермопилы», вы бы на что пошли?
— На ММА. Меня заманить надо громкими именами. Я буду смотреть АСА и Fight Night, потому что там есть известные мне лица. А вот если вы возьмете в одну команду Дацика, а в другую — Александра Емельяненко...
— Мы же пытались сделать бой между командой Хабиба и командой Конора. Практически договорились, но до конца не получилось.
Надеюсь, через какое-то время мы снова встретимся, и вы скажете по-другому — что пойдете на «Фермопилы». 20 лет назад говорили: «Не пойдем на бои, пойдем на бокс». А теперь все поменялось. Не знаю, сколько лет пройдет, но я думаю, что это состоится.
— Команда Хабиба — это же необязательно команда с Махачевым, другими известными бойцами...
— Нет-нет, мы хотели, чтобы был представлен клуб, а выставлять могут хоть новичка.
— Это был бы бомбовый матч.
— Мы разговаривали с отцом Хабиба очень долго. Сначала он сказал: «Да, конечно, наши разорвут этих ирландцев». Но потом, когда посмотрел внимательно, заявил: «Погоди, здесь же нет борьбы. Тогда мы не будем выступать». Я спросил, неужели в такой команде не найдутся четыре ударника. Абдулманап ответил: «Найдутся. Только я не хочу подписываться на то, в чем не являюсь специалистом. У нас другая специализация. Даже за деньги не хотим». Из команды Конора Лобов собирался и еще ирландцы.
— Лобов?!
— Да, сначала я говорил с его менеджером, а потом конкретно с ним поговорил мой партнер. Артем сказал: «Хорошо, мне без разницы, с кем рубиться».
Хотели, чтобы была и американская команда. Чтобы приехали парни из АКА, где Хабиб тренируется. Но сейчас все закрыто, даже не с кем поговорить. Чтобы был нормальный призовой фонд, нужно продать pay-per-view. Чтобы продать платные трансляции, надо, чтобы были американцы, канадцы. Иначе никак. Кто будет покупать? У нас не привыкли платить. Платные трансляции позволяют делать достойные гонорары. Откуда будут браться деньги? Из воздуха же не возьмутся. Ну, может быть, спонсор поможет, ты эти деньги возьмешь и раздашь. Но это же не может продолжаться бесконечно. Рано или поздно парни скажут: «Мы все деремся, и деремся за 1 тысячу долларов, а у нас уже семьи, дети. Надо 10 тысяч долларов». А у тебя эти деньги из воздуха не возьмутся. Все хотят посмотреть бои, но при этом ничего не платить. В Америке такого нет. Там платят за трансляции и за счет этого существуют. Вы же видите, у нас все организации, та же М-1, дышат на ладан. Почему? Потому что люди не платят за трансляции.
Все зависит от того, какие деньги за тобой стоят. Сейчас у нас ведутся переговоры с серьезной заграничной конторой. Они говорят, что им все нравится. Если поддержат — будет очень круто. Мы планируем проводить по восемь турниров в год, на каждом по восемь команд. Победители этих турниров будут драться на последнем турнире, будет такая битва чемпионов. Думаю, будет крутая история.