Когда Сосо исполнилось 27 лет, обстановка в стране начала накаляться. Поражение царского режима в русско-японской войне привело к массовым выступлениям оппозиционных сил всех мастей. Началась первая русская революция.
Сосо занимался организацией стачек и манифестаций в Тифлисе, Батуме, Баку. Представители центральных органов РСДРП вернулись из эмиграции в Россию, они действовали в основном в Петербурге и Москве, но Сосо согласовывал с ними акции в Закавказье.
На этот раз Сосо не просто подчинялся решениям центра, но и вырабатывал собственную политику действий. Его акции были направлены не только против царского режима, но и против зарождающегося грузинского национализма.
Он доказывал, что борьба грузинского пролетариата должна идти в братской связке с русским, армянским, татарским, польским, финляндским пролетариатом. Это должно быть единое движение в рамках всей страны. Дух пролетарского братства всех народов Российской Империи осветит путь протестующих.
Сосо совмещал деятельность активного участника манифестаций и главного редактора большевистских газет Закавказья. Тем не менее судьба монархии решалась в Петербурге и Москве. Протестующие оказались слишком слабы, чтобы сбросить с первой попытки 300-летний дом Романовых. Режим выстоял.
Теперь Сосо должен был действовать очень осторожно. Полиция открыла охоту на большевистских агитаторов, которые считались самым радикальным элементом революции.
Сосо собрал своих самых близких сподвижников на конспиративной квартире в Тифлисе. Ему нужно было подбодрить их после поражения первой русской революции.
- Это ещё не конец! Это только начало нашей борьбы. Царский режим выдержал наш первый наплыв. Но силы его уже на исходе. У нас же напротив прорастают всё новые семена революции. Я не верю в возможность монархии поменять себя, сделаться ближе к народу. А это значит, что царский режим обречён.
Соратники слушали Сосо без особого энтузиазма. Очевидно, они не особо верили в слабость режима. Они не понимали, как действовать в новых условиях, когда полиция и жандармерия развязали преследования и политику террора по отношению к революционерам.
Многих уже поймали и посадили в тюрьму. Кого-то сослали в далёкие сибирские дали, где зима длилась 10 месяцев в году. Кого-то просто убили во время манифестаций. Представители центра снова уехали в эмиграцию, показав тем самым, что революция свершится ещё не скоро.
Сосо понимал эти настроения соратников. Ему было важно убедить их в обратном. Сам он беззаветно верил в большевистскую революцию. Даже если эмигранты в какой-то момент прекратят борьбу, мы сделаем революцию сами - думал Сосо.
Но положение действительно изменилось. Царский режим наконец с полной серьёзностью ощутил всю опасность, исходящую от большевистских агитаторов. Начались облавы на конспиративные квартиры и нелегальные типографии, перекрывался финансовый поток революционеров, задерживались и арестовывались не только сами агитаторы, но и сочувствующие им представители интеллигенции и буржуазии.
Всё это вынудило Сосо перейти на какое-то время на полностью нелегальное положение. Они с несколькими боевыми товарищами организовали группу экспроприаторов, которые занимались изъятием финансовых ресурсов у царского режима. На практике это означало ограбление банков, почтовых служб, государственных учреждений.