Детективный роман "Одиночество в "Райских кущах"
Глава 3
Первым делом Дитмар спустился в подвал, который приметил сразу, как вошел в дом. Он знал по опыту, обычно именно там люди хранят самые важные секреты — подальше от людских глаз. К примеру, его отчим прятал в подвале старый полуразвалившийся чемодан. Однажды, лет десять назад, Дитмар полюбопытничал и заглянул в него. Оказалось, его отчим хранил там пустые сигаретные пачки и баночки из-под кока-колы и пива, вероятно собирал с самого детства, предположил Дитмар. Эта находка не прибавила уважения к отчиму.
Дверь в подвал была заперта, но в замке торчал ключ. Он уже обратил внимание, что почти на всех дверях в доме были замки, только вот зачем тогда оставлять ключи в замке, было непонятно. Надо спросить у хозяйки, а, впрочем, ни к чему, скорее всего, это просто таинственная женская логика. Он повернул ключ, постоял немного и сделал наконец шаг в темноту.
Ступени были полуразрушены, поэтому Дитмар ступал осторожно. Когда глаза немного привыкли к темноте, он пошел по периметру вдоль стены, подсвечивая слабым светом мобильного телефона. Посередине стоял стол, заваленный какими-то хламом, прикрытым старой пыльной скатертью. Пахло сыростью и плесенью, вероятно весенние воды проникали сюда, а вентиляция не справлялась.
Вдруг под ногами хрустнуло стекло, от неожиданности сердце на мгновение замерло. Дитмар чертыхнулся и честно себе признался, что ему немного жутковато. Вообще, что он здесь делает? Ах, да, семейные секреты. На что же он наступил? Он посветил себе под ноги. Хм, кажется, это была разбитая бутылка из-под вина. Откуда она здесь? Ведь это вовсе не винный погреб. Наткнувшись на какой-то стенд или фанерный лист, он посветил перед собой и увидел под холстяной тряпкой несколько деревянных рам, вероятно картины, догадался он, вспомнив, что отец Миши и Нины был художником. Наконец он подошел к лестнице с другой стороны. Но тут сзади послышалось тихое шуршание, следом раздался жуткий грохот, и кто-то схватил Дитмара прямо за ноги. Звук эхом разнесся по большому полупустому подвалу, а сердце упало прямо в живот. Дитмар медленно обернулся и, выставив вперёд кулаки, посмотрел вниз — привалившись к его ногам, на полу лежал скелет. Дитмар выдохнул, к счастью, это был лишь анатомический образец.
— Что-то не припомню, чтобы Миша говорил о биологах или врачах в семье, — пробормотал он и, поспешно высвободившись, пошел к выходу.
Быстро поднявшись по ступенькам, он отряхнул брюки, постоял возле дверей студии прислушиваясь и, ничего не услышав, пошел на этот раз вверх по лестнице. Второе место, где могли храниться секреты в больших домах, — это чердак.
В данном случае чердаком оказалась чудесная просторная мансарда под самой крышей, со скошенным потолком почти во всю длину дома и большим окнами по обе стороны. Но вот предметы интерьера удивили и насторожили его. Хотя ведь Михаил предупреждал, что старшая сестра страдала маниакальным пристрастием к магическим ритуалам. Несколько десятков свечей — больших и маленьких, разноцветных и полуобгоревших, небольшой столик, на котором лежали различные предметы для вызывания духов: круглая доска с буквами по краям, стеклянный шар, какие-то бусины и несколько металлических шариков.
Дитмар стоял в дверях не решаясь войти. Наверное, ничего интереснее того, что он уже увидел, здесь не найдется. Он повернул голову вправо и с ухмылкой глянул на манекен без головы, на котором висело черное тюлевое платье, рядом на деревянном кресле, на спинке был небрежно брошен черный легкий плащ с капюшоном, будто его только что сняли. Он сделал шаг к креслу, чтобы посмотреть повнимательней, но в нерешительности остановился, глянув на свои запыленные ботинки — повсюду клубами каталась пыль.
Дитмар огляделся еще раз. Все вокруг напоминало старые ужастики про ведьм и колдунов. Не покидало ощущение чьего-то присутствия, не хватало только тревожной музыки, как в тех самых фильмах. Нет, ему не было страшно, просто подумалось, что старшая сестра Миши и Нины Маргарита была немного не в себе, а если сказать откровенно – просто сумасшедшей.
Позади послышался шорох, Дитмар резко обернулся и увидел, как с плеч обезглавленного манекена буквально на его глазах сползло черное платье Марго и упало на пол. Тут же снизу послышался стук в дверь и крики Нины.
Дитмар спустился вниз и, открыв замочек распахнул дверь.
— Выходите. — Он развернулся и пошел в гостиную, будто все это время был там.
Она молча стояла на месте и, поджав губы, зло смотрела ему вслед.
— Что? — спросил он обернувшись.
— Ты знаешь, что такое одиночество? — спросила она, с ненавистью глядя на него.
— Вы хотите сказать, что одиноки? Серьезно??? — Дитмар изумленно уставился на нее. Нет, не истеричка, злобная фурия, тут же сделал он вывод, заметив ее испепеляющий взгляд. — И мы что, уже на «ты»?
— Я знаю, что ты думаешь, — не обращая внимания на его иронию продолжила Нина. — Да, у меня есть брат, у меня есть добрый старый друг, наконец у меня есть влюбленный сосед-идиот. Но…
— Так-так, это уже интересней… — Дитмар вернулся и, сложив на груди руки, приготовился слушать.
Нина на мгновение задумалась.
— …Одиночество — это такое ужасное чувство, когда вокруг тебя много людей, и ни одному из них ты не можешь довериться.
Он, все также удивленно подняв брови, слушал ее, наконец выдохнул и предложил:
— Что ж, хорошо, давайте сядем и обсудим это наконец! Мне нужно знать все об этих людях.
Она помедлила, но все-таки перешагнула порог студии и, проскользнув мимо, прошмыгнула в гостиную, с опаской оглядываясь.
— Надо было снять этот чертов замок, — пробормотала она себе под нос, — и зачем Евгеник его навесил?
— Что? — следуя за ней, спросил Дитмар.
— Это я не вам.
— А кому? — искренне удивился тот и демонстративно огляделся.
— Неважно! — сердито ответила Нина и, плюхнувшись в кресло, уставилась на него. — Так что вы со мной сделали?
— Мы снова на «вы», — констатировал Дитмар и удовлетворенно кивнул. — Отлично, значит, вы уже пришли в себя и сможете наконец рассказать, как все было.
— Что было? — не поняла Нина и глянула на часы, висящие прямо над его головой. — Боже мой! Уже семь вечера! Сколько же я была в обмороке? — Она прищурилась и злобно процедила: — Что вы со мной сделали? И что делали в доме все это время? Вы ведь хотели помочь, а сами!
Дитмар презрительно фыркнул:
— За свою честь можете не волноваться. А воровать здесь нечего, ну вы и сами знаете. — Он испытующе посмотрел на нее, если есть, что-то ценное или секретное, Нина непременно себя выдаст, потому что излишне эмоциональна. Но та все так же смотрела исподлобья в ожидании ответа. Пришлось признаться: — Я просто вас слегка обездвижил, чтобы спокойно обследовать дом. Без девичьих истерик, так сказать.
Она зашевелилась и запыхтела, раздувая ноздри:
— То есть вы считаете…
— Я еще не определился. И давайте оставим этот никчемный спор, — не выдержав оборвал Дитмар. — Если мы с вами все время будем препираться и обсуждать мои, как вам кажется, неблаговидные и нелогичные поступки, то не сдвинемся ни на йоту.
Но та не уступала:
— Ну раз уж мы работаем в паре, тогда поделитесь, что интересного вы нашли за время моего принудительного отсутствия.
— Я обследовал подвал.
— Нашли что-нибудь интересное?
— Ничего. Кто-то поставил за лестницей скелет, который неожиданно упал, напугав меня, и только.
Нина весело расхохоталась.
— Так вам и надо!
— Почему это?
— Потому что обижать девушек нехорошо!
Дитмар решил не рассказывать, как испугался, когда с манекена упало платье ее сестры, не хватало еще, чтобы эта девица посчитала его трусом.
— Что? — заметив его странный взгляд, спросила Нина.
— Нет, ничего… Так что случилось с вашим дедом и что за молодые люди кружатся вокруг вас?
— Послушайте, я все вам расскажу, но чуть позже, — устало прервала девушка, — я ужасно голодна, думаю, вы тоже. Пойдемте, у меня есть немного хлебных крошек, я, так и быть, поделюсь с вами.
На этот раз расхохотался Дитмар. Он всегда знал, что только русским девушкам свойственно сначала поплакать вдоволь, затем испугаться до умопомрачения, а через мгновенье шутить и смеяться до колик.
Однако Нина, даже не улыбнувшись своей шутке, встала и с каменным лицом пошла в столовую. Дитмар поднялся и неуверенно последовал за ней. Нет, ну она же не серьезно про хлебные крошки?
Сервировав стол старинной посудой из сервиза «Мадонна», производства ГДР, (Дитмар вспомнил: точно такой сервиз стоял у бабушки в серванте, приобретенный в те времена, когда в Германии стояли части советской армии, и дед проходил там службу).
— Вы кажетесь мне знакомым, — расставляя тарелки, сказала Нина. — Раньше вы бывали в нашем доме?
— Нет. — Дитмар не соврал, он никогда здесь не был, теперь он и не мог объяснить, почему. В студенческие годы Михаил никогда не приглашал его, да и сам редко бывал здесь.
Наконец она принесла небольшую фарфоровую супницу и, открыв ее, стала разливать суп.
— Если бы вы вели себя повежливей, я приготовила что-нибудь на второе. А так, довольствуйтесь тем, что есть. — Нина с грохотом поставила поднос, на котором лежал крупно нарезанный пшеничный хлеб. — Хотя, знаете, вдвоем веселее, и не так страшно. Спасибо, что составили мне компанию, приятного аппетита.
Дитмар сглотнул, только сейчас вспомнив, что с утра ничего не ел.
— Ну вы не кажетесь беспомощной и уже тем более трусливой, думаю, вы даже можете быть опасной.
Нина согласно кивнула:
— Ну, я сильно размахиваю ножом, когда ем мясо.
— Я так и думал.
После запоздалого обеда они прошли в гостиную и наконец настроились на разговор.
— Так что произошло с вашим дедом?
— Подождите, сейчас принесу чай. А потом покажу вашу комнату.
***
Дитмар очнулся от яркого солнечного света, бьющего прямо в глаза. Время десять! Сколько же он проспал? Понятно! Эта чертовка что-то подсыпала в чай! Или это не она?..
Он вскочил, пытаясь припомнить вчерашний разговор, но вспомнил лишь, что она что-то болтала, и ему ужасно захотелось спать. Быстро умывшись и одевшись, он вышел из комнаты, обошел весь первый этаж, но Нину не нашел. Заглянув в студию, он испугался, куда же она пропала? Ящик для пленэра на месте, фотоаппарат тоже. Красные туфельки стоят у порога под вешалкой.
И тут он услышал шаги наверху.
— Нина, вы не знаете, почему я так крепко спал? — с угрозой в голосе спросил он, найдя ее на мансарде.
— Здесь свежий деревенский воздух, — даже не обернувшись ответила та.
— Я так и подумал, — пробормотал Дитмар и оглянулся.
— Хотя очень жаль, что вы так крепко спали, - усмехнулась Нина.
— Почему же?
— Ночью здесь было весело.
— В смысле?
— Кто-то шумел в подвале.
— Правда?
— Да, наверное, тот самый скелет, — обернулась она наконец и иронично скривилась.
Дитмар рассердился, ему не нравилось, что она над ним подтрунивает, он привык делать это сам и решил не упускать такую возможность:
— Вот зря вы опоили меня сонным чаем. Наверное, вы страшно испугались, услышав его шаги.
— Ну, не более, чем вы вчера, — парировала Нина и снова отвернулась, разыскивая что-то в ящиках пыльного стола. — Но вы правы, было жутковато. Мне пришлось встать и закрыть свою комнату на верхний замок. Но потом я подумала, что, наверное, это вы его плохо поставили, потому он и упал.
— Так надо пойти и посмотреть. — Дитмар снова обеспокоенно оглянулся.
— Вот уж нет уж! Это без меня. Что такое? — увидев, что он без конца оглядывается, с сарказмом спросила Нина. — Опять скелет?
На этот раз Дитмар не обратил внимания на ее слова, подошел к манекену, стоящему у дверей, и, встряхнув тонкую черную ткань, спросил:
— Нина, вы носите платье сестры?
Та обернулась и изумленно уставилась на него:
— Что? Я? Нет, конечно! Как можно? И вообще, это не мой стиль.
Он окинул ее прелестное светлое платье с воланами по подолу и подумав сказал:
— Тогда кто же его носит?
— Да с чего вы взяли?
— Оно чистое, на нем нет ни пылинки, тогда как вокруг… — Он обвел рукой довольно большое мансардное помещение: стол, книги, кровать — местами сильно поржавевшая, с подушкой в черной наволочке, которая от пыли стала сизой.
Нина смутилась, заметив его осуждающий взгляд:
— Вообще-то, я здесь убираюсь. Просто после смерти деда я совсем выпала из реальности.
— А вот это плохо. И непонятно…
— А что непонятного? — вспылила она. — Столько стрессов пережить!
Он оглянулся, пытаясь в очередной раз дать ей определение, нет, все-таки не истеричка, и абсолютно права: просто из-за потери близких она стала дерганной и вспыльчивой. Или здесь что-то другое.
— Ладно, разберемся. Скажите, это вы повесили платье на манекен?
Она рассмеялась:
— Я, конечно. И вы что ж думаете, я не заметила ваши следы на пыльном полу? Видите, иногда не делать уборку даже полезно.
— Ладно, выяснили. Тогда пойдемте наконец поговорим. Вы обещали.
— Ну, пойдемте, — вздохнула Нина, еще раз оглядевшись.
Кажется она так и не нашла то, что искала, понял Дитмар и последовал за ней.
Продолжение следует...
Педыдущая глава / НАЧАЛО
А пока приглашаю вас на Канал "РОЗА ПИТЕР",
на мою страницу в ЛитРес и ВК