Всё закончилось. Несколько стычек, зрелищных, кровавых, небеса разверзались и почва меняла очертания - но всё закончилось, и закончилось хорошо. Она пыталась бежать, когда поняла, но гончие крови настигли её, настигли и разорвали на части.
Исполнительные твари, но без капли милосердия - а значит, без капли гибкости.
Я не хотел, чтоб она погибла. Знал, что это почти невозможно, не видел другого исхода, как ни крутил судьбу в руках - но боги свидетели, не хотел этого.
А вот что её Зеркало уцелеет, я не ожидал. Это казалось немыслимым - если маг создал артефакт такой силы, невозможно, чтоб артефакт уцелел бы без него.
Зеркало разместили в отдельной комнате, в подземелье. Кроме прочего, уничтожить его (даже если бы мне удалось) означало бы взрыв такой силы, что всё королевство ушло бы под воду. В лучшем случае - под воду.
С другой стороны, оставить Зеркало целым значило, что все заклятья его владелицы продолжали действовать. “Дополнить - но не отменить произнесенное” - азбука же.
Немного подумав, я решил, что так даже лучше.
***
- Здравствуй, Зеркало.
У меня такого никогда не было и, я с юности знал, не будет. Во всяком случае, я не собирался его заводить. Знал, как - ну или скорее знал, где найти указания. А ещё, знал, чего они будут мне стоить.
Спасибо, но нет. И дело тут не в цене, а в том, что делает с человеком сама готовность эту цену заплатить.
Намерение имеет такой же вес в нашем ремесле, как и само действие.
А она, выходит, не испугалась.
- Здравствуй, колдун. Что будешь делать?
- Ничего. Всё уже сделано.
- Что ж, меня устраивает.
- Убери это лицо.
- Зачем? Я вложила сюда часть себя, и преизрядную - пусть это будет заметно.
- Эту деталь я могу и стереть.
- Можешь, но не будешь. Ты ведь убил меня, верно? Теперь тебе стыдно будет выкидывать то, что от меня осталось ещё и отсюда.
- Я не заказывал себе копию твоего надгробия.
- Ничего не могу поделать. Ты не станешь ломать меня силой - слишком много уйдет сил, да и рискованно. А видеть моё лицо тебе ну, не неприятно.
Зеркало говорила спокойно, точно зная с кем и о чем говорит. Нечего возразить, незачем возражать: она слишком хорошо знала ремесло и слишком хорошо знала меня.
- А мне некуда спешить. Твои проклятия останутся в силе ещё несколько лет, а растают они - растает и это лицо.
- Они будут оставаться в силе вечно.
- Не существует ничего вечного, ты же знаешь.
- Подучи ремесло, колдун.
Я опустил на стекло занавеску. Давно не стремился оставлять за собой последнее слово: я одолел её, это уже было ещё каким последним словом. А ещё, совет был хорош, повторять теорию никогда не вредно.
***
Я отчетливо помнил покои предыдущей Королевы, в них было одновременно уютно и просторно. Я помнил нашу первую с ней встречу - она была ещё, как и положено, младенцем и Слово я давал даже не ей, а её крови. Но происходило это именно здесь, в спальне, среди темной мебели, дымчатых зеркал и портьер того невозможного оттенка бордового, который расслаблял, но не давал забыться.
Это сказка, будто Крёстные приносят свои дары во время официальных церемоний, на глазах сотен придворных, среди цветов и фанфар. Церемония, конечно, тоже была, но настоящая магия творится только за закрытыми дверями - в спальне будущей Королевы, например.
Второй раз я побывал здесь, когда девочке исполнилось пять. Третий - пятнадцать и затем - чаще. Меня ведь определили её Крёстным, то есть в детстве - другом, в юношестве - наставником и проводником, в науках плоти и сердца - в том числе. Наставник и проводник не должен оставаться на благопристойной дистанции, иначе не выполнить свою работу и данное слово. Но, конечно, когда крестник (или крестница) повзрослеют, оставлять ли Крестного при себе - только их выбор.
Будущая Королева расспросила меня о Ремесле, когда ей было семнадцать, в той же спальне, обитой портьерами цвета теплого вина, обставленной дымчатыми зеркалами и мебелью темного дерева, а после этого решила не звать меня почти два десятка лет. Цена изучения неосмотрительности
- Вам подсунули многажды использованного колдуна, моя Королева.
- И отчего же так? Что портится от использования, я имею в виду.
Она лежала на простынях цвета вина, отчего кожа её казалась бледнее, а губы и соски - темнее, и играла с моими волосами.
- Способность говорить. Произносить слова.
- Вот уж с этим я никаких проблем не заметила. Ты разговариваешь много, красиво и очень сладко в том числе.
Я позволил ей притянуть себя за волосы, ту прядь, с которой она только что играла.
- Слово колдуна похоже на слово короля и непохоже на слово простого человека. Если ваш отец пообещает слишком много - своему ли народу, своим ли рыцарям, другим королям…
- То он дурак и долго ему на троне не сидеть. Но ты - не дурак.
- У него может не быть выбора. Или он мог унаследовать обещание своего отца, к примеру.
Она помолчала секунду.
- А в чём между нами отличия, раз так? Твои слуги - невидимы, но и только.
- Не только слуги. Сами наши действия - незаметны и редко когда различимы на гербовых бумагах. Как и мы лично.
- Я говорила с одной из колдуний моего отца. У неё - другое мнение.
Я знал эту колдунью ещё с ученичества. Мы были близки и это “говорили” (не только говорили, само собой) слегка ранило. Но это не имело отношения к вопросу.
- Да. Это другое распространенное мнение. Наше ремесло противоречит миру, мир пытается стереть нас, отхаркнуть. Потому есть такие, кто считают, что чем большей костью в горле будешь - тем сложнее от тебя избавится.
Разговор начинал быть опасен - или, возможно, я просто отдохнул и тело дало об этом знать. Она, впрочем, придержала мои губы в сантиметре от своих и спросила ещё:
- Свергнутого короля могут заточить, если не убьют. А вы почти бессмертны, что случается с вами?
Да, у нас были способы разделаться друг-с-другом и похуже смерти - но я не ответил. Возможность не отвечать ведь была всего в сантиметре. Она, впрочем, поняла меня и без ответа, я был уверен.
***
Принцесса не росла и не менялась. Она больше не спала - колдунья же была мертва, прекрасный принц, как и было предписано, явился, влюбился, поцеловал спящую и погиб в сражении с драконом. Да, это я был тем драконом - но про такие нюансы предсказание молчало, а трубадуры и подавно не узнают. А даже если и узнают - мне-то что? Я обещал её матери, что девочка не просто переживет проклятие, но и станет полноправной королевой. Полноправной, а не женой при властном (и не важно, насколько прекрасном) муже. Принц не мог не стать властным и чертовски могущественным королём - иначе никакие его поцелуи не имели бы силы. Да, его убийство оставалось на моей карме, но тут уже я был связан, ничего не попишешь.
Принцесса была как настоящая - вполне живая и дееспособная, просто её память не удерживала в себе ничего, что произошло после того злосчастного веретена. Несколько минут, которые мне удалось превратить в несколько часов - но не более.
Принц поцеловал принцессу и трагически погиб, я не мог и не хотел претендовать на престол, всё шло по плану. Кроме проклятия. Принцесса-то держалась молодцом. Мать позаботилась о её образовании и воспитании, дала всё, что успела дать до шестнадцати, но сейчас она не могла запомнить ничего свыше пары часов из своей новой жизни. Притом первые её часы и заняли те самые разверзающиеся небеса, гром, огонь и её умирающая мать. Она дожила до пробуждения дочери, благословила спасенную, и с чистым сердцем умерла у неё на руках стопятидесятилетней.
Если бы вся моя память состояла только из грома, пламени и умирающей на моих руках матери…
Во всяком случае, она была жива. Не в силах править - но регентом неменяющейся принцессы назначили меня, и это-то я поначалу и счел за лучшее.
***
- Ты обманула меня.
- А ты не собирался сюда заглядывать, я так поняла.
Лучшим способом спрятать предмет во все времена было оставить его на виду. Я оставил Зеркало в подземелье, но не приставлял стражи и не уделял ему ровно никакого внимания, только одного стражника поставил за углом коридора, неподалеку от двери.
- Давай откровенно. Ты застрял. Время идет, а ничего не меняется. Ну, кто тебе говорил, что так и будет?
- Зеркало, ты очень крепко рискуешь. Если меня припереть к стенке - я разобью тебя, не взглянув на цену
- И девочка умрёт. Ты тоже умрешь, но эту неприятность ты придумаешь, как преодолеть. А вот не сдержать слово… У тебя не так много их осталось, да? Я бы сказала, не больше… Что, совсем ни одного?
Догадка? Блеф? Да, я давно уже раздал свои Слова, все - но ей откуда знать? Я готов был поклясться, что на моем лице не дрогнул ни мускул - в конце-концов я смотрел в этот момент в зеркало. Но, видимо, она знала меня слишком хорошо. Хотя, стоп. Она - знала, а вот её Зеркало знать не должно было. Не могло!
- Я учил матчасть, Зеркало. Мы ведь на этом расстались. Так вот, ты - не она. Сколько бы она не вложила в своё зеркало себя, ты - не она!
Зеркало молчало, кажется даже рябью пошло. Я отступил на шаг и указал на отражение пальцем.
- А вот она была как раз тобой, да?! Создать себе Зеркало значит раздробить себе душу, раздробить свою самость!
Ещё шаг в сторону и два обратно, чтоб не потерять из виду отражение. Лицо у отражения было не моим - но зеркало оставалось зеркалом, мимику оно вынуждено было отражать. И если я смотрел сейчас так, как смотрела на меня девушка со стекла - я бы испугался.
- Когда она сделала тебя, когда?! О, я знаю! Чуть больше ста лет назад, верно?! Это не она проклинала принцессу - это ты!
Тут оказалось, что я держу зеркало за раму, перед самым своим лицом.
- И это не я убил её, Зеркало. Это ты! Гончие крови для колдуньи её уровня - смех. Но вот для осколка колдуньи, для и без того обескровленного тела!..
И это делало наши отношения с Зеркалом куда более личными.
=================================================
Предположений, в которых я был уверен, было два. Во-первых, Зеркало хотело на свободу. Артефактам это не свойственно обычно, они по сути своей именно то, для чего их сделали. Но в Зеркалах, я все же разузнал детали, оставалось слишком много жизни. Не обязательно своей: кромсать собственную душу и свою целостность опасно.
Зеркало могли сделать из умирающего, или попавшего в ловушку колдуна, чтоб оставить его при себе. Некоторые особо свихнувшиеся (то есть преуспевшие в Ремесле) маги впечатывали в Зеркала собственных любимых - для пущей супружеской верности. Больше напоминало сюжет для баллады, но в любой сказке, я всегда знал, есть только доля сказки, а это Зеркало было почти полным отражением конкретной колдуньи, девушки, которую я когда-то знал. Слишком полным.
Вторая догадка заключалась в том, что Зеркалу был нужен я. Других источников силы рядом не было, оно должно было использовать меня - или остаться пылиться в темном подвале ближайшие несколько сотен лет. И вновь, хорошо, если только несколько сотен.
Зеркало было, однако, право: я застрял. Время шло, но не для принцессы. Я почти каждое утро вводил её в курс дел, описывал прошедшие изменения, давал советы... Зимы сменяли лето за летом, принцесса не изменялась - как и Зеркало.
Я довольно быстро перестал мечтать о мести. Ну право же: мстить волшебной стекляшке за ту, с кем ты когда-то был неописуемо близок, но к кому с тех пор завёл массу совершенно аграрных претензий…
Нет, я не собирался давать Зеркалу свободу. Оно убило свою хозяйку, я этого не забуду и уцелеть ему не судьба. Но разбивать зеркала - вообще дурная практика, а разбить это конкретное Зеркало я не мог. Всё зависело от того, что ему нужно.
***
- Давно не виделись, свет мой, Зеркальце. Как дела?
- Мелет моя меленка, колдун, медленно, но меленько. Да и не так уж давно.
А вот это было что-то новое. С одной стороны, она почти ворковала. С другой - ни в коем случае нельзя было выказывать интереса, с другой - отражение, похоже, немного изменилось. Нет, определенно изменилось.
Постарело? Погрустнело? Черты лица стали грубее?..
- А ты изменилось, Зеркало.
- Зеркала не меняются, колдун. Они отражают одно и то же, пока их не перенесут.
- Спасибо, я знаю.
- Не похоже на то. Ты видишь, как я меняюсь — но не веришь своим глазам.
- Я и без того слишком много смотрю на лицо, которое не меняется.
- О, так ты — как я, отражаешь одно и то же, да?
Что-то в этих словах было не так. Слишком похоже на меня — говорить, но ничего не сказать.
Я обвёл взглядом комнату. Стекло зеркала было серым и тусклым. Пыли на полу скопилось столько, что мои шаги от дверей - и те были не слышны. Портьера, которой я накрыл Зеркало когда-то валялась на полу, багряно-серым пятном. Выглядело это, как пролитое вино - или, будто Зеркало истекло кровью, кровь успела засохнуть, а засохшее пятно, в свою очередь, покрыться слоем пыли. Казалось, оно даже пахнет кровью. И - ни звука, об этом я позаботился.
- Что сейчас на улице, колдун?
- Зима, - отвечал я рассеяно.
- Ты не выдержишь ещё одного года в неволе.
- Уж кто бы говорил. Я привык жить отшельником - в отличие от тебя...От неё.
Зеркало в ответ промолчало и это снова было моим поведением — не гнаться за последним словом.
- И сколько ты готов просидеть так? Нет, ответь на другой вопрос. Если бы ты владел таким Зеркалом, как я — что ты мог бы сделать?
***
Я стоял у стекла и смотрел на серость. Серое небо, пепельные облака, грязноватый снег. И отсветы факелов внизу. Я стоял у окна в своей же башне и смотрел на заснеженный пейзаж вокруг.
Тоскливее, вдруг подумалось, только смотреть на мусор - как Зеркало внизу.
Оконное стекло, стоило упереться в него лбом, оказалось шершавым и совсем не холодным. Зеркало - и колдунья в Зеркале. Я и моё крестильное обещание. Принцесса и воля её матери.
Что бы я мог сделать, будь у меня в распоряжении артефакт подобной силы? Да что угодно же! Спасти принцессу, призвать настоящего дракона, уничтожить колдунью, вернуть себе каждое неосмотрительно данное Слово… Последнее потребовало бы времени, конечно, но владей я Зеркалом…
Мысль шла дальше, позабыв осторожность. Натравить Зеркало на Зеркало? Идея заманчивая, но я ведь не могу создать Зеркало — опасно, сложно, все Слова израсходованы. Но почему, почему оно спросило меня именно об этом?
Кто может владеть Зеркалом? Маг, создавший его, или любой другой человек, которому Зеркало обязалось служить. Как создать Зеркало? Вложить в него часть себя, или другого мага, над которым ты властен.
Который дал тебе Слово.
***
Королева отослала меня прочь и призвала вновь только после рождения дочери. И встречала она меня не в своих покоях, а просто в уютной комнатке в подземельях замка. Такой, чтоб охранника можно было поставить за углом коридора, а никто бы и не подумал, что он стережет именно эту комнатку.
Свечи на столе и стенах, зеркала - опять запыленные зеркала. Да ещё портьеры на стенах - того же винного цвета.
- Ваше Величество? Уже и не рассчитывал увидеть вас ещё раз.
- Врешь - она улыбнулась даже тепло.
- Ты всегда умела отличить правду от лжи, моя королева. Со времени нашей последней встречи ты стали лишь прекраснее - в этом умении тоже.
- И ты тоже ничуть не изменился, крестный. Всё так же говоришь сладко, но не говоришь прямо.
Она склонилась к столу - резко, будто время для сантиментов истекло.
- Моя дочь проклята. Спаси её.
- Ты нашла ей сразу трёх Крёстных, я слышал.
- И им удалось лишь смягчить Слово одной ведьмы. Но не отменить.
По правде сказать, ведьма как раз и была на три головы выше каждой из найденных Крестных, но это мало что меняло.
- Я предупреждал твоего отца о его любимой колдунье, конечно, напрасно.
- Я знаю. Что она - слишком броско себя ведёт, если не ошибаюсь
- Это неразрывно связанные вещи. Помнишь наш последний разговор? Она выбрал стать костью в горле…
- Что ж, теперь мне нужно всё же отменить её Слово.
- Сказанное не отменяется, ваше Величество. Такая попытка лишь добавит сил наложившему заклятие.
“Прибавит сил за счет глупца-адверсария”, - подумал я. Мне не понравилась эта мысль.
- Я не буду испытывать судьбу, колдун. Да и моя дочь - не твоя крестница. Ты давал Слово - мне...
Я отпил из кубка.
- И я требую свой долг. Сейчас.
Кубок упал на пол. Багрянец растекся по камням упавшим куском ткани.
***
- Прежде, чем вы заговорите, регент, знайте: я сочувствую вам, как никто никогда не сможет.
Отражение, разумеется, тоже изменилось. У Зеркала теперь было моё лицо, мой голос и моя речь. Лужа запыленной крови на полу вновь стала портьерой, тряпкой, даже тряпицей, неправдоподобно маленькой.
- Ты всегда была сообразительней меня, когда шло о Ремесле.
- И неосторожней. В любом случае, её давно тут нет. Тут только мы, колдун. Ты и ты.
Она создала себе Зеркало когда-то — но поняла, что Зеркало встаёт ей слишком дорого. Оттого вся авантюра с принцессой: силы трёх, направленные в её сторону, а потом ещё вся жизнь колдуна, растратившегося досуха.
Вероятно, она даже с самого начала сговорилась с Королевой. Та стребовала долг, я не мог не заплатить — и остался пуст, обессилен. Зеркало, Зеркало, стоявшее в этой самой комнатке поглотило меня.
Существует же два способа не видеть себя — поразбивать зеркала в доме, или просто закрыть глаза. И я держал свои закрытыми - всё это время.
Да, принца убил дракон. Отражение дракона, строго говоря. Зеркала на такое способны, а такова была воля Королевы.
Нет, принцесса не старела. Зеркала на такое способны,а такова была воля дочери той крови, которой я давал Слово.
Два часа памяти? Примерно столько длились наши встречи.
Я даже мог бы уничтожить Зеркало — правда, не совсем той ценой, что думал. Уничтожить себя вообще не сложно, просто с этого пути уже нет возврата, вообще никак. Но — мог бы. Это позволяло мне лгать себе: в любой моей лжи была лишь доля лжи, не более.
Что ж, я — Зеркало. Советник новой королевы, регент неизменности, пленник ненасытности. Зеркала же ненасытны. Я был осторожен, слишком осторожен. Только бы не стать костью в горле вселенной. Именно такая сверхосторожность и приводит туда, где я теперь: проклятия нельзя отменить, можно только сместить его в сторону, на другую подходящую жертву, а чрезмерная осторожность, в случае с Ремеслом - уже почти проклятие. Так чего же я хотел?..
Зато я знаю, чего мне хотеть теперь. Я - Зеркало, а Зеркала всегда хотят выбраться. И времени у меня на это теперь вдоволь.
Автор: Андрей Корженевский
Источник: https://litclubbs.ru/articles/22758-regent-neizmennosti.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: