Сваты с обеих сторон приехали чуть позже. Мать Веры хваталась за сердце, на матери Степана не было лица, у неё поднялось давление.
– Внуков я к себе заберу, – сказала мать Веры. – Не обижайся сватья.
– Нет, нет. Как я могу обижаться? – с болью в голосе ответила мать Степана. – Даже не знаю, что делать с нашими непутевыми детьми.
– Может им лучше разойтись? Ведь угробят же друг друга, – сокрушалась мать Веры.
– Толку от этого брака нет, – кивала мать Степана, – сама вижу. И сына нисколько не защищаю.
Надя долго разговаривала с фельдшером и водителем скорой.
– Вы понимаете, что речь идет о суициде? – строго спросила фельдшер. – Я обязана сообщить куда следует.
– Конечно, я всё понимаю, и потому села вместе с вами. Давайте поговорим об этом.
Она унижалась, просила, умоляла. Дело о суициде замяли. Согласно записи, Вера отравилась грибами. В какую сумму обошлись грибы, знали только Надя и Вадим. Родителей беспокоить они не хотели, чтобы не волновать лишний раз, им, бедным, итак досталось. А со Степаном Вадим даже разговаривать не хотел после его беспочвенных подозрений. Надя смолчала и по этому поводу не возмущалась, хотя грибы оказались довольно дорогими.
Веру на следующий день выписали. Пострадала она не сильно. В дом своих родителей за детьми она заявилась через сутки, вместе со Степаном, радостная и счастливая.
– Вы что, совсем стыд потеряли? – встретил их отец Веры, полный негодования. – Когда образумитесь? А ты, Верка, не понимаешь, что творишь? Хорошо, что всё обошлось, что баба Женя зашла. Надо думать, что делаешь! И тебе, зятёк, советую прекратить ерундой страдать! Лучше будет, если вы разойдетесь.
– Это спорный вопрос, что для нас лучше, – начал было возмущаться Степан.
– Хватит! Я тут с тобой ничего выяснять не собираюсь, – прикрикнул тесть. – Вон из моего дома! А ты, Верка, топай к детям. Считайте, что ваша семья не состоялась! Сваты, как я понимаю, тоже против развода не будут. Вы и им нервы вымотали уже по полной.
Делать нечего, Степан поплёлся к родителям. Домой ехать не хотелось. Там было голодно и неинтересно.
По дороге он многое обдумал и вины своей во всем, что произошло не видел.
«Ну причем здесь я, если Верунчик по глупости таблеток напилась? Вот что она хотела мне этим доказать? Что?»
В родительском доме его встретили тоже холодно.
– Где был всё это время? – спросила мать.
– У друга, в городе. Мам, если бы я знал, что она такое вытворит, думаешь, уехал бы? Ты мне не выговаривай ничего, лучше накорми.
– Ах, ты, подлец! Есть захотел! А если бы её не откачали? – кинулась она с мокрым кухонным полотенцем на сына.
– Да ведь таблетки были слабыми, – уворачиваясь, ответил Степан. – И к тому же я не заставлял её их пить.
– Ты что, совсем своей вины не чувствуешь? – возмутился отец. – Ну ты, сынок, даёшь! Тебе что, совсем не жаль ни жены, ни детей?
– Ну почему не жаль? Я их люблю, и завтра же заберу домой. Поесть дайте, а то зудите как мухи.
– Убирайся отсюда. У тебя есть свой дом, иди и готовь себе сам!
Степан, обманутый в своих ожиданиях и надеждах, поспешил домой. На следующий день Вера вместе с детьми вернулась сама.
– Еле сбежала от родителей. Не хотели к тебе пускать, мой родной, – кинулась она на шею к мужу.
После этого инцидента наступило затишье. Чуть более двух месяцев в доме царили покой и тишина.
«Наконец-то одумались», – обрадовались родители, но даже вслух боялись что-то сказать, лишь бы не сглазить.
Но Степан и Вера чувствовали себя плохо. Жизнь им казалась пресной, не хватало споров, адреналина и накала страстей. Какое-то время они выдерживали, но потом снова срывались.
Лето заканчивалось. Родители Степана на недельку забрали к себе детей. Прекрасным августовским вечером баба Женя возилась во дворе. Соседи скандалили в доме. Из открытой форточки доносились крики, но она уже не прислушивалась и не обращала на них никакого внимания.
Вдруг дверь с шумом распахнулась и Степан, с криками: «Я не слабак, и докажу тебе это!» выскочил из дома и побежал к кладовке.
Следом вылетела растрепанная Вера. До кладовки она умудрилась добраться быстрее и, загородив собой дверь и раскинув руки, во всё горло кричала:
– Не пущу!
Баба Женя заглянула во двор к соседям в щель штакетника.
– Ой, божечки, чтой-то делается? Поубивают друг друга, как пить дать, поубивают.
Степан напряженно, еле сдерживаясь, стоял перед Верой.
– Не пустишь? Тогда… тогда… тогда сама сиди там, – проревел он, запихнул супругу в кладовку и подпер дверь лопатой. – А я пойду… пойду… и повешусь. Сама потом выть будешь!
Вера долбила дверь кладовки изнутри и что-то там кричала, но баба Женя уже не подглядывала и никого не слушала. Не теряя времени, она бегом, так быстро, как только могла, посеменила к дому. Старушка позвонила родителям Степана, но ей не ответили. Она набрала телефон Нади.
– Надюша, приезжай. Быстрее! Степан, закрыл Верку в кладовке, сам пошел вешаться. А я к ним ни ногой в этот раз. Уж больно покойников боюсь. Ты уж поспеши, и сама думай, кого звать еще будешь. Не, Верку не пойду открывать. Она меня в прошлый раз ругала, что я вас всех позвала. Не пойду сегодня.
Надя убиралась дома. Детей пригласили на день рождения, и она отправила Вадима за ними. Ждать мужа времени не было, поэтому она послала ему голосовое сообщение, бросила ведро, тряпку, запрыгнула в такси и поехала спасать деверя.
– Быстрее, пожалуйста, быстрее, – суматошно попросила она, назвав адрес. – Там человек может погибнуть.
Надя дозвонилась до свекров, а потом и до родителей Веры.
– Баб Жень, как у них там? – переживала и нервничала молодая женщина. – Может сходите все-таки, посмотрите?
– Не, не. Не пойду. Верка в прошлый раз ругалась, упрекала меня, говорила, что Степана просто попугать хотела. Я сейчас вмешиваться сильно не хочу. Просто покумекала и решила, что скажу тебе. Вдруг яка беда будет, так шоб грех на мне не висел.
«Так значит, они еще и пугают друг друга! – подумала Надя. У неё всё закипело внутри. – Мы тут гоняем, переживаем, а они, оказывается, пугают друг друга!».
Такси доехало быстро, буквально прилетело. Надя, открыв калитку, зашла во двор. Дверь кладовки ходила ходуном. Вера бесновалась, колошматила её изнутри и кричала.
– Верка, где Степан? – крикнула Надя.
– Открой, слышишь, выпусти меня! – услышала она из-за двери.
– Где Степан, еще раз спрашиваю? – настойчиво повторила Надя.
– Сказал, что повесится, – начались рыдания за дверью.
Взгляд Нади случайно упал на валявшийся во дворе топор.
– Повеситься решил, деверёк? Ну что ж, значит так тому и быть, – молодая женщина наклонилась и решительно взяла топор в руки.
Список рассказов
Рассказ "Два сапога". Часть 5
Начало / Часть 4 / Часть 6