I
Первое искушение- предвыборное в Шатуре. Банкет залихватский. Договоренность о выпуске региональных номеров газеты и аванс. Банкет посвящен 44-летию основного финансиста кампании. Друг «юбиляра» с детства - «Кирпич» из «Места встречи» (типа круто похож на Садальского - Ред), говорлив и агрессивен в силу вопиющей внутренней пустоты. Самоутверждается. Наутро мне ехать. «Есть машина», и приходит «Кирпич». Только отъехали от Шатуры, начал бурно, с вызовом, признаваться, что служил в Кантемировской и чуть ли не командовал танками в 1993-м. Ни тени раскаяния, - бравада. Остановились на 90-м километре. Я вышел, сказав пару ласковых. «Конечно, у каждого свои принципы», - сказал «Кирпич», и уехал. Добрался до станции и в Москву на битом автобусе. На душе тошно: если бы не эта случайность, влип бы в историю. Сам-то финансист - тоже из военных. По сути, если спрямлять, - я работал бы за деньги, полученные за расстрел моих же товарищей. Хорош был бы итог журналистской «карьеры»!
II
Звонит православный философ и сообщает, что нашелся-таки богатенький зарубежный Буратино, русский, который готов поддержать издательский проект в пределах альманаха или журнала. Кто же не порадуется! Тем более чуть ли не былинный борец с НМП. Живет во Франции, а до того жил в США, Аргентине, Индии. Да такой разносторонне даровитый: компьютерный гений (из сибирских вундеркиндов), да еще и имеет диплом йога, официально полученный у индусов.
Подсаживаюсь к Философу на Тверской. Едем к памятнику героям Плевны. Встречаемся с «Пашей». «Паше», оказывается, надо заехать... в синагогу. Я ошеломлен. Он - правоверный иудей! А я третьего дня выступал в Питере на съезде русских националистов, парился с отборными «фашистами» и тем был счастлив.
Ждем у синагоги. «Паша» выходит, дружески беседуя с ожившими героями листовок «черной сотни». На голове его - натуральная ермолка. Философ, как обычно, философичен и улыбчив. Мы заезжаем за местным компьютерным гением, одним из создателей православного сайта в «Интернете», и отправляемся в храм для переговоров. У Философа - знакомый настоятель. Я уже дослеживаю сюжет.
Вклад «Паши» начался с покупки сыра, водки и любимого им бородинского хлеба.
Трапезная. Великий пост. Батюшка приветствовал Философа и разве что не благословил. По ходу вялой беседы стало понятно, что-таки «всё наоборот»: «Паша» хочет найти концы, чтобы организовать могутную научную конференцию против НМП в Иране. За счет Ирана, естественно. Философ предложил найти эти концы мне...
Открылась дверь, и густо пахнуло водкой и духами. Вошла дородная мадам с обильными следами недавней красоты, в широкополой черной шляпе. Аристократически картавя и ни с кем не поздоровавшись, она поцеловала в лысину православного Философа и произнесла:
- Я кто это у нас тут сыр ядет?
- А что, нельзя? - спросил «Паша».
- Так ведь пост великий. Неможно!
-А я - иудей. Верующий, - и он, как мне показалось, в подтверждение своих слов чуть не надел свою ермолку. Это занятно смотрелось бы на фоне икон, украшающих трапезную.
- Подумать только, - с пьяноватой игривостью произнесла «Незнакомка», как оказалось, подвизающаяся при храме. - Впервые вижу настоящего правоверного иудея...
Я распрощался скоренько, но через минуту вернулся, - вспомнил, что не попрощался с дамой. Открываю дверь, и вижу запредельного смысла картину.
«Паша»... стоит на голове! Перед ним - восторженная «Незнакомка». В торце стола посмеивается Философ, а напротив - православный компьютерщик и православный же историк, похожий на постаревшего матроса с «Авроры».
Оказывается, дама узнала, что у гостя есть диплом йога, и потребовала доказательств. Во время их предъявления я и заглянул.
Раскланялся.
Дама выглянула вдогонку и произнесла развеселым голосом, но томно-протяжно: «Я - опасная женщина!..»
...Март сиял. Слева возвышалась «высотка», в которой я однажды бывал - у потомка Софьи Перовской. Справа - колокольня храма, при котором собираются такие нестандартные кампании.
III
Бойкий белорус Толик - мент. Но не похабный, а - по установке сигнализации. «Есть работа», - сообщает за пивом. «500 долларов в неделю, и как раз по твоей части. Информация там, реклама, налаживание связей». «Не пирамида? Что-то не верится, что такие деньги - да без пирамиды». «Нет», - говорит, не божится.
Ну, думаю, может, фонды какие - от налогов предприятия уходят в благотворительность. Поглядим. Заполнил анкету, отдал по двести рэ за каждого («наверное, на банкет»).
На собеседование крайне желательно идти с супругой. Взять же могут самое большее одного. Ладно.
Сначала пасут в кулуарах. «Как вам у нас?» - хотя ничего еще не произошло. Один невысокого росточка «азер», из ментов, представившись, сразу заявил: «Я за два месяца заработал восемь тысяч долларов». Мрачнею. Еще один знакомец - бывший милицейский начальник отдела кадров Московского региона. Похож на профессора Мориарти - главы преступного мира у Конан-Дойля. Жалуется на прежнюю работу, на неблагодарность государства.
Толик, именуемый на местном жаргоне «пригласитель», вьется ужом - доволен, сияет, как советский юбилейный рубль. Все чего-то недоговаривают. Впечатление, что сама возможность покрасоваться уже самодостаточна. И «светские» представления продолжаются:
- Ирина Александровна, наша начальница. - Толик кивает в сторону похожей на Догилеву загорелой блондинки. - На «мерсе» шестисотом уже ездит. А костюм на ней - тысяч тридцать стоит!..
- Хороший, сразу видно, человек!.. – шучу я, но шутки явно не поняли.
Собеседование предваряют «два отделения» коллективной инструкции.
Входим в громадный зал гостиницы «Орленок». Тысячный зал заполнен. Гремит холодно-агрессивное «диско». Долбежка доходит почти до инфразвука. Похоже, зомбируют. Электорат, сделавший свой выбор дней десять назад, рассаживается по местам в надежде на еще более лучшее будущее и в полной уверенности в своей разумности.
На сцену под заданный ритм выскакивает гладкий молодой человек лет 25-ти. Довольно приятной наружности, неглупого вида. Он подпрыгивает и прихлопывает. Глаза холодные. Он орет в левую часть зала. Хлопающий зал отвечает ором же. То же - центр. То же - левая часть. Откуда берутся эти вальдасы пельши? Да, далеко идут комсомольские окатыши с философским образованием. Вернее, глубоко... Им и в преисподней найдется тепленькое местечко.
- Вы не забудете этот день во всю свою жизнь! - начал «пельш», представляющий общество «Престиж», которое призвано поддерживать малое предпринимательство и... реформы.
- Если вы - не душевный пенсионер, то у вас есть мечты, желания, надежды и цели. Человеком движет только прямая выгода. Главная цель человека - увеличить свой капитал. Купить большую квартиру, лучшую машину. Съездить на престижный курорт... Сейчас вы подпишете соглашение о сохранении коммерческой тайны. Мы ознакомим вас с идеей, достойной мирового рынка.
Раскидали бланки договора о неразглашении. Собрали их.
Он еще долго и гладко излагал кодекс паразита, а потом начал чертить схему, демонстрируя ее на экране. Сотни долларов переходили в тысячи и десятки тысяч. Глаза электората разгорались. Кандидаты в «партнеры первой ступени» уже видели себя «партнерами третьей». После занудной работы, быть может, полуголодного существования, после просмотра тысяч рекламных роликов «про красивую жизнь» тут тебе эта красивая жизнь плыла в руки сама. «Золотые тельцы» сбирались в невидимое горячечное стадо.
- Что нужно всем? - бодро вопрошал диск-жокей от новой волны реформаторов.
- Сало!
- Героин! - шутил все-таки неоднородный зал.
- Всем нужны деньги! - без юмора обозначил «пельш».
Тем и завершилась первая часть.
В фойе вокруг «инструкторов по выживанию» собрались кучки профанов. Инструкторы были словоохотливы, но на главные вопросы не отвечали.
Во второй части «всё уточнялось». Этим занимался уже хлопец постарше и уже вида явно неарийского.
- Серой несет! - тихо сказала жена и перекрестилась.
- Журналист меняет профессию, потерпи! - мрачно утешил муж.
Хлопец с аккуратно заостренными височками тоже начал с хлопков. Хлопок означал новую будущую тысячу долларов. Аудитория завелась, стала хлопать все чаще. Хлопала долго и искренне, с воодушевлением гиены во время течки.
- Помогаешь другим - помогаешь себе! - вещал хлопец. - Друзья помогают друзьям! - вот наш принцип.
Где-то, пока еще не в гробах, ворочался многострадальный отечественный производитель, хорошо знающий, что цель реформ - его окончательная погибель. Здесь реформам содействовали. Становилось ясно, что термин «надежный партнер» - синоним масонского «брата». Здесь во всей «красе» и откровенности торжествовал расчет на то, что подлость в людях будет размножаться уже неотвратимо.
- Наш принцип - старая добрая касса взаимопомощи! - прокричал хлопец, и, наконец, выдал цифру: стоимость «билета» в «рай на земле» - всего лишь несколько тысяч долларов.
Контур пирамиды окончательно обозначился.
В отличие от «МММ», в основании ее лежал культ избранных, «средний слой», создаваемый искусственно, но вполне способный рекрутировать режиму соучастников грабежа. Повязать долларом. Элитарные корыстолюбцы должны стать консервантом тупорылого «совка» с его культом утробы и единственной целью - повышение благосостояния пост-советского народа.
«Профессия, о которой вы мечтали: кто-то работает, а вы зарабатываете», - возвестил хлопец уже совсем откровенно, в полной уверенности, что тантрические ритмы окончательно подавили остатки совести.
В завершение действа раздали уже конкретные договоры. Двери фактически блокированы охраной. Музыка давит на психику. Разгоряченные представители электората тут ж, в зале, подписывали «престижные» бумаги, о чем извещали окружающих животным криком.
Это означало, что еще одна душа продалась мамоне, обязавшись стать «пригласителем» еще нескольких. А те - еще. И так до того времени, когда, как уверен каждый подписант, его уже не будет видно за слоями «партнеров», и - нет, не обманутый вкладчик! - просто далекий неудачливый «партнер» ощутит себя очередным объектом реформ. То есть поймет, что его надули.
Наконец, когда физиологически невозможно было длить закрытость зала, народ стал просачиваться наружу.
Глухо пульсировала все та же музыка. В гардеробе собирались на воздух не потерявшие ничего, кроме нескольких часов, люди.
Где-то далеко хоронили пермских омоновцев, предательски расстрелянных в Чечне. Там продолжалась война за остатние души электората. Русская армия воевала теми же методами и с тем же кровообильным геройством, что и в 1941 году.
Насадители «общечеловеческих ценностей» запретили ей использовать современное эффективное оружие.
...На обратном пути Толик рассказывал о своих производственных планах. О «Престиже» - ни слова.
Все-таки белорус есть белорус. А белорус - синоним природной деликатности