Уля выскочила, хлопнув дверью, и он чётко различал каждый быстрый шаг по коридору. Раз, два, три, восемь. Вместе с шагами билось его сердце. Двенадцать. Оно предательски сжалось под чьими-то твёрдыми пальцами, и стало тяжелее дышать. Двадцать. Последний стук, и он не жилец. Но за последним последовал ещё один удар, и ещё, а потом снова и снова.
Начало истории
Смотря на дверь, Толик приходил в себя и понимал, что продолжает дышать, что мозг функционирует, главный орган разгоняет кровь, но невыносимо больно и хочется…
Мужчины плачут внутри себя, но слёзы ищут дорогу наружу. Если вы так не любили, вряд ли сможете понять Толика, пожалеть, поддержать. Осудить, да, даже любимый поэт Ули, Асадов, и тот говорил о подобных вещах:
Конечно, ужасно трудно, мучась, держаться твёрдо.
И все-таки, чтоб себя же не презирать потом,
Если любовь уходит – хоть вой, но останься гордым.
Живи и будь человеком, а не ползи ужом.
Он не знал, сколько провёл в таком положении, чувствуя, как боль сменяется пустотой, будто невидимые рабочие выносили по крупицам изнутри всё. Приехали. Станция безысходность.
Когда завибрировал телефон, вырвав его из прострации, он резко вскочил, уверенный, что звонила Уля, но надежды рухнули, когда он прочёл имя: Вика. Отбросив телефон, Толик зарылся лицом в ладони, пытаясь собраться с мыслями, которые не переставали путаться. Со фото на стене смотрели они, улыбаясь в камеру. Честная улыбка Ули, только теперь он не знает, насколько всё было правдиво.
Телефон не умолкал, призывая ответить на звонок, будто знала Вика, что случилось, и хотела утешить. Но он так и не взял. Вместо этого схватил ключи, деньги и пошёл в первый же магазин. Вернувшись с двумя пакетами «лекарств», он планировал провести этот вечер «в себе». Разместив на столе тех, кто разделит с ним боль, он ушёл в воспоминания, иногда выныривая, чтобы глушить чувства в разноцветных жидкостях.
Она не отстала, пришла, забарабанив в дверь, а Толик сидел, подавляя в себе желание открыть и послать к чёрту. Что ей вообще от него надо? Прилипала, заноза, набивка. Она не понимала слов, продолжая названивать, будто знала, что когда-то это всё произойдёт, и она займёт чужое место.
- Ведьма, - пробормотал он заплетающимся языком и притянул очередную бутылку.
- Толя, - вновь забарабанила она, выкрикнув его имя в дверную щель.
- Да уйди, - сказал он себе под нос, устало закрывая глаза.
Они познакомились случайно, это вообще произошло в другой стране, когда он вместе с другом решили провести отпуск в Грузии. Взяли билеты, немного багажа и вперёд. Цель была за две недели посмотреть главное: от столицы до Чёрного моря. Арендовали машину, а тут она: одинокая и немного испуганная. И надо же такому случится, что земляками оказались. Отчаянная, одна прилетела, компании никто так составить и не захотел, но желание познать Кавказ имелось. Уже тогда, что называется, прилипла к ним, а парни по доброте душевной везде её за собой таскали. Друг женат, а вот Толик не рассмотрел в Вике ничего такого, что бы смогло зацепить. И потому отправилась она прямиком во френдзону, в то время как для неё Толик стал наваждением.
По приезду она звонила, предлагала встретиться, и даже пару раз именно так и было, пока он не понял, что девчонка активно клеится и мечтает о большем. Толик сразу затормозил её намерения, но, то ли она не поняла, то ли мужское «нет», сказанное много раз в последствии могло перетечь в «да», звонки продолжались в той же манере.
И теперь она стояла под дверью, намереваясь ворваться, а у Толика совершенно не было сил противостоять. Он мечтал завернуться в алкогольный кокон, чтобы через время выйти оттуда другим человеком.
Любой человек оставляет отпечаток в жизни другого человека, будь то хорошее или плохое. Как оттиск на цементе, когда кто-то случайно пройдёт по ещё незастывшему месиву. Следы Ули терялись, но её можно было найти, только стоило ли.
- Ну чего ты так кричишь? – не выдержал сосед, выглядывая, чтобы посмотреть на неугомонную Вику.
- Здрасьте, - кивнула она пятидесятилетнему мужчине, сдувая с лица невидимую прядь. – Вот Толю ищу.
- А телефон на что? – резонно заметил сосед.
- Так не берёт, - пожала она плечами.
Он окинул её взглядом с ног до головы.
- Может, потому и не берёт, - сказал как-то задумчиво, скрываясь в стенах собственной квартиры.
- Толя, - вновь постучала навязчивая Вика, прикладывая ухо к двери.
- Да чтоб тебя, - выругался он и, как ему показалось, вскочил из-за стола. Нащупав замок, провернул его дважды и дернул дверь.
- Пошла отсюда, - прошипел, выливая злость на другую.
Она на долю секунды замерла. Улыбка стекала с лица медленно, а глаза быстро моргали. Толик столько раз просил забыть его номер, исчезнуть с горизонтов, и ругал себя за тот день, когда позволил сесть к ним в машину, но она лишь пожимала плечами, говоря, что наступит день и он скажет ей спасибо, что она осталась. И где только была гордость у этой женщины?
Оценив обстановку, Вика протиснулась мимо, использовав его руку, которую он упёр в косяк, как арку.
- Я всё знаю, - уселась за стол, выискивая глазами пустую тару.
- Что тебе надо? – хлопнул он дверью так, что с потолка упал кусок штукатурки.
- Тебя, - как-то обыденно произнесла она.
Он хмыкнул, потом усмехнулся и горько засмеялся. Отчего он нужен той, которая абсолютна не нужна ему. Что за издевательство, кто придумал эту любовь и, чёрт их побери, эти чувства? Вика, казалось, абсолютно не замечала его скепсиса. Вернувшись от раковины, где она споласкивала грязную кружку, она водрузила её на стол со стуком.
- Угостишь?
Толик перестал смеяться. Запустив пальцы в прическу, он растрепал мягкие светлые волосы и плюхнулся на прежнее место.
- Пожалуйста, - развёл руки в стороны, предлагая на выбор любой напиток.
Вика быстро определила, что налито в данный момент в стакане Толика, и плеснула себе того же. Не произнося тоста и не чокаясь, она вылила содержимое в рот и, закрыв глаза, скривившись проглотила. Толик вздохнул, смотря на неё, и вновь бросил взгляд на фото. Они абсолютно не были похожи, полные противоположности: блондинка – брюнетка, фигуристая и полноватая, с длинными волосами – и короткой стрижкой, любовь – нелюбовь.
- Уберу? – указала Вика рукой на ту самую фотографию, будто пыталась защитить его, оградить от лишнего.
Толик в который раз упёрся взглядом в тот момент, когда он чувствовал себя самым счастливым на земле, и, отведя глаза, кивнул. Вика быстро встала и дёрнула со стены фото, абсолютно не заботясь о том, что останется небольшой разрыв от гвоздя, на который повесил картинку Толик. Она открыла дверцу, чтобы отправить фото в урну, когда он попросил.
- Не надо.
И Вика послушно захлопнула её. Открыла первый попавшийся ящик и оставила её там.
- И что дальше? – с вызовом смотрел Толик, будто перекладывал вину в случившемся на неё.
Она сделала несколько быстрых шагов и, притянув его лицо к своему, нежно коснулась губами его губ.
Продолжение здесь