Если набоковский Лужин был тихим сумасшедшим, потерявшимся в шахматном Зазеркалье, то Роберт Джеймс Фишер был сумасшедшим довольно громким. Еврей - и при этом исступленный антисемит («Как писал Адольф Гитлер в «Майн кампф», евреи - не жертвы, они - мучители!» - преспокойно заявил он в интервью обалдевшим венгерским радиожурналистам, а потом принялся яростно отрицать Холокост и понес такое, что эфир прервали). Шовинист, с презрением относившийся к женщинам (в 1962 году интервьюер сказал ему: «Шахматистка Лиза Лейн считает, что вы величайший из ныне живущих игроков». Бобби преспокойно ответил: «Это утверждение верно, но Лиза Лейн некомпетентна, чтобы об этом судить. Женщины все слабые. Они тупые в сравнении с мужчинами. Знаете, им вообще не надо играть в шахматы». Еще он был против того, чтобы женщины работали учительницами).
И вообще, в жизни Фишер наговорил столько всего, что сегодня кажется идеальным кандидатом на «отмену», - но только его экстравагантность то и дело доходила до такого абсурда, что возмущение у слушателя невольно переходило в улыбку. А главное, все ходы записаны, и их не отменишь: он и правда был одним из величайших шахматистов всех времен. И, например, его злобные высказывания о советских гроссмейстерах не мешали тому, что в СССР выходили книги о нем с восторженными предисловиями.
Шахматы и мечты о том, чтобы стать чемпионом мира, составляли практически всю его жизнь (в другом интервью начала 60-х его спросили: «А что вы делаете, когда не играете?» Он ответил: «Ничего»). И, став чемпионом, Бобби вскоре перестал играть. Упустить это звание было для него немыслимо. Так и ушел дисквалифицированным, но все-таки формально непобежденным.
* * *
Мать Бобби была польской еврейкой, но родилась в Швейцарии, выросла в Миссури, потом поехала в Германию, а оттуда в Москву - учиться медицине. Там, в Первом Сеченовском, познакомилась с отцом Бобби, Хансом-Герхардом Фишером. И в 1938-м перебралась с ним в Париж, а затем с их общей дочерью - в США. Впрочем, едва ли Ханс-Герхард был настоящим отцом будущего чемпиона. Скорее всего, им стал венгерский физик Пол Неменьи, с которым у Регины был роман.
Первое знакомство с шахматами случилось, когда сестра Бобби, Джоан, купила набор из пластмассовых доски с фигурками за один доллар в магазине сладостей. На коробке была инструкция - по ней дети учились играть. И Бобби провалился в игру, как в «Джуманджи». Он играл сам с собой, потому что Джоан шахматы быстро надоели. Сам изучал литературу. Потом стал заниматься с хорошим учителем. В 13 лет устраивал сеансы одновременной игры с триумфальными результатами. В 14 стал чемпионом США.
А в 16 бросил школу («это была пустая трата времени. Я хотел быть чемпионом мира, чему в этом отношении они могли меня научить?») Другие дети и подростки интересовали его лишь как партнеры по игре, друзей у него не было.
Еще в 16 лет он приехал в Москву и произвел фурор, разгромив почти всех советских шахматистов, с кем встречался. Отказался посещать Кремль и Большой театр - ведь они были не про шахматы. Требовал матча с тогдашним чемпионом мира Михаилом Ботвинником. Не получилось; тогда сыграл с Тиграном Петросяном и проиграл, впав после этого в неконтролируемое бешенство. Назвал русских, принимавших его как дорогого гостя, «стадом свиней». А в 1962-м, заняв лишь четвертое место на турнире претендентов, снова пришел в ярость и публично обвинил советских шахматистов, занявших первые три места, в заговоре. Турнир проходил на острове Кюрасао в Вест-Индии, Фишер в свободное время занимался тем, что ловил экзотических насекомых и отрывал им лапки. Гроссмейстер Артур Бисгайер в ужасе говорил: «Если бы он не был шахматистом, то вполне мог бы стать опасным психопатом».
Но выигранных партий было гораздо больше, чем проигранных. И все больше становилось капризов: Фишер диктовал организаторам, как освещать доску, как располагать в зале зрителей... Еще он требовал составлять расписание матчей в соответствии с иудейскими религиозными традициями - например, Бобби не играл с вечера пятницы по вечер субботы. Ему шли навстречу.
И, наконец, состоялся долгожданный матч с Борисом Спасским за звание чемпиона мира. И победа. Спасский всерьез подозревал, что его чем-то травили - например, подсыпали что-то в гостиничный матрас: он не мог выспаться, был как в тумане, потерял восемь килограммов... Ну, и версии с гипнозом, телепатией, электромагнитным излучением и т.д. тоже не отвергались. Большой вопрос, были ли подозрения оправданными. Но Фишер своими выходками, своими опозданиями, своими требованиями, манерой своей игры, всем, чем мог, явно давил на Спасского, и The New York Times написала: «Аура Фишера состоит из стремления подавить, унизить противника, взять верх над его сознанием. Поражение от Фишера каким-то образом влияло на цельность игрока. Часть его словно оказывалась съедена». А кто-то в Америке потом сказал: «Фишер - единственный американец, который заставил всех в США болеть за русских».
* * *
Ну, а в следующем турнире за звание чемпиона, с Анатолием Карповым, Фишер не участвовал. Его поведение и его условия окончательно всем надоели, и Фишера дисквалифицировали, а Карпова назвали чемпионом. После этого Бобби ушел в затворничество. В 1981-м Карпов с горечью писал: «Трудно примириться с тем, что Роберт Джеймс Фишер (...) борьбе за шахматной доской предпочел уединение». Называл его «большим мастером».
Вернулся он в 1992 году, внезапно согласившись сыграть матч-реванш со Спасским. По ходу назвал Карпова заодно с Каспаровым* «мелкими шавками» (об этом пишут в своей книге о Фишере Дэвид Эдмондс и Джон Айдиноу). Всерьез считал, что участвует не в коммерческом матче, а вновь борется за звание чемпиона мира (что было нонсенсом). Выиграл. И навсегда рассорился со своей родиной: матч проходил в воюющей Югославии, а против нее были введены санкции, Фишер нарушил президентский приказ и тем самым совершил преступление: в США ему грозили либо огромный штраф, либо тюрьма, либо и то, и другое.
Дальше он кочевал по миру. Жил в Венгрии, на Филиппинах. Проклинал евреев, по его мнению, захвативших власть в США, и одобрял теракты 11 сентября («чудесные новости... Я был счастлив, не мог поверить, что это произошло»). В 2003 году его по совокупности заслуг лишили американского паспорта. В 2004-м, когда он находился в Японии, посадили в тюрьму (будто бы за незаконное проникновение в страну) и чуть не депортировали в Америку. Убежище он нашел в Исландии, где когда-то стал чемпионом; в 2008-м у него начались серьезнейшие проблемы с почками, но он отказался и от лечения, и от операции. Это стало его последним экстравагантным поступком.
Его вспоминают с восхищением (за мастерство), и с ужасом (за все остальное). Если было в шахматном мире подлинное чудовище, то это был Фишер. Но играл он так здорово, что невольно хотелось назвать это чудовище священным.
* Признан Минюстом РФ иностранным агентом
Автор: Денис КОРСАКОВ
