- Их больше нет… – чуть слышно прошептала девушка и медленно сползая по стене, села на пол.
- Кого? – выдохнула женщина, которой показалось, что речь идет о близнецах.
- Нету, нету, нету…
- Катьки? Кольки? – никак не могла понять мама Люба
- …
- Ну не молчи же ты…
- Их… - Аленка подняла на мать наполненные болью, но абсолютно сухие глаза, – Владимира Сергеевича, - она судорожно всхлипнула и, еле сдерживая наконец-то прорвавшиеся слезы, добавила: - и Алины Юрьевны…
Женщина, казалось, онемела от услышанного. Прикованная к постели, лишенная возможности даже повернуться на бок, она молча смотрела на подползающую к кровати, плачущую девушку.
- Господи, как же так… - она с трудом подняла руку и опустила ее на голову прижавшейся к ее плечу дочери. – за что?
Она никак не могла поверить в то, что это правда. Только вчера мужчина провожал ее до операционной, не переставая смешить не только ее, но и всю бригаду.
- Что же случилось?
- Авария – Аленка начинала понемногу успокаиваться. – ему нельзя было. У него же сердце. Он не справился, мама…
- Вы уже в курсе? – раздался глухой мужской голос. Женщина повернулась на него и молча кивнула.
- Жаль… очень жаль, - произнес, стоя в дверях, доктор, - но вы не переживайте, мы обязательно поставим вас на ноги.
- Я не переживаю… - а она и правда не переживала. Она даже не подумала о том, что с уходом ее благодетеля, все может закончиться едва начавшись. – я верю. И в вас, и в него.
- Вот и правильно, - поворачиваясь к выходу кивнул Захар Львович и, не закрыв двери, медленно пошел по коридору.
А женщина смотрела на его опущенные плечи и каким-то непонятным ей самой образом, понимала, что и на них, так же, как и на плечи ее девочки, легла тяжелая ноша.
- Ты как? – она снова погладила дочку по голове.
- Нормально, -- попыталась улыбнуться та, но из этого ничего не получилось. Гримаса боли проскользнула по ее лицу и застыла у губ чуть заметной складочкой.
- Что то еще случилось? – не унималась мать
- Да нет, - Аленка улыбнулась через силу, -- остальное все нормально. – давай я тебя расчешу.
Она достала из прикроватной тумбочки расческу, взбила и подняла повыше подушку.
«Остальное нормально»…
Ну разве могла она сказать матери о том, что и остальное тоже не нормально?
…Аленка не находила себе места. Ну почему, почему Владимир Сергеевич не разрешил ей побыть с мамой до операции? И все не звонит и не звонит.
Девушка боялась думать о плохом, но хорошие мысли стремительно пролетали мимо, даже не пытаясь задержаться в ее голове.
Она металась по комнате, не обращая никакого внимания на Бориса, который, наоборот, был настроен на более тесное общение.
- Малыш… - Борис подошел к ней сзади и прижался губами к уху. – какая смешная родинка…
- Ты, - Аленка улыбнулась, -ты, как сын врачей, просто обязан знать, что это не родинка, а родимое пятно.
- Ничего и никому я не обязан! – неожиданно вспыхнул Борис и, оттолкнув девушку, сел на диван. В комнате наступила тяжелая, вызывающая тревогу тишина, поэтому особенно грозным показаля раздавшийся телефонный звонок.
- Дааа, - протянул Борис и тут же изменился в лице. – Едем…
- Мама? – не выдержав напряжения закричала девушка, но Борис только скользнул по ней ничего не выражающим взглядом и, даже не надев рубашки, пошел к двери,
- Борис, что случилось? – снова закричала девушка, - но тот уже выходил на лестничную площадку.
Ничего не понимающая Аленка кинулась вслед за ним, но тут же вернулась. Схватила со стула рубашку, долго, мешала сильная дрожь в руках, не могла попасть ключом в замочную скважину и, наконец-то справившись с этим, бросилась вниз по ступеням.
Борис уже был в машине и едва она опустилась на сидение, рванул с места.
Его молчание было невыносимым, но девушка боялась услышать подтверждение того, о чем думала последние минуты.
Молча доехали до больничного комплекса, молча вошли во двор и подошли к зданию с надписью «Патолого-анатомическое отделение»…
У Аленки отказали ноги…
Борис же, напротив, держался совершенно спокойно, хотя такое состояние могло быть вызвано ш-о-к-о-м. Он стоял, молча смотрел на полуприкрытые тела на каталках и ничего не говорил.
Патологоанатом сунул ему под нос ампулу с нашатырным спиртом, но тот отмахнулся и кивнул головой.
И только когда охнула и стала оседать стоявшая рядом Аленка, он пришел в себя и поторопился вывести девушку на воздух.
- Как же так? – чуть слышно произнесла она
- Сказали, авария, - так же тихо ответил Борис усаживая девушку на стоящий у двери старенький стул.
Аленка закрыла лицо руками.
Она боялась, что Борис поймет ее состояние. Несмотря на то, что ей было невыносимо жаль его родителей, девушка была счастлива от того, что ее страхи не подтвердились.
Дальше было все как во сне. Борис куда-то ходил, что-то подписывал, а она все это время тщетно пыталась дозвониться до матери.
Однако после нескольких неудачных попыток решила, что если бы что-то пошло не так, то ей бы обязательно сообщили.
Домой к Борису они ехали так же молча. Казалось, он потерял связь с реальностью, и девушка побоялась оставлять его одного.
Впервые за все их знакомство она осталась у него на ночь. Ей хотелось быть рядом с ним. Утешить, хотя вряд ли это было возможным и, хоть немного унять заполнившую его боль…
Потом, когда все произошло, Борис неуклюже, и как-то неубедительно пытался объяснить девушке, что он потерял контроль над собой, что всему виной перенесенный стресс, и что он безумно любит ее и, конечно же, женится, но мир, который создала для себя девушка, рухнул.
Ах, как же была права мама Люба, когда говорила, что если еще и существуют принцы, то это никак не Борис…
- Ой, дочь, -- вскрикнула женщина, -- ты о чем-то задумалась? Все нормально? Как Борис?
Но девушка не успела ответить. В палату впорхнула молоденькая медсестра:
- Ну что, - улыбнулась она, - давайте сделаем ук-оль-чик и перевязочку?
- Давайте! – засуетилась Аленка. – помощь нужна?
- Ага – засмеялась сестричка. – расскажите что ни будь.
- Ой, я даже не знаю, - удивилась девушка и тут же повернулась на звук шагов.
- Алена, или Елена? - в дверном проеме снова стоял Захар Львович, - я на обход, а вы зайдите ко мне через часок. Хорошо?
- Хорошо, - с готовностью кивнула Алена. – обязательно зайду! Что-то он прям как в воду опущенный, - добавила она, глядя как быстро и аккуратно справляется с повязкой медсестра.
- Да будешь тут опущенный, - вздохнула та, - они ж с Владимиром Сергеевичем были не только совладельцами клиники, а еще и хорошими друзьями.
Он крестил Борьку, а Владимир Сергеевич стал крестным его детям.
А еще, - сестричка распрямилась и тяжело и искренне вздохнула: - А еще, у него недавно погибла жена и он остался один с двумя детьми… и никого родных. Ему с ними Алина Юрьевна помогала. А вот теперь… -- девушка снова вздохнула, собрала инструменты и бросив на прощание – Выздоравливайте, - скрылась за дверью.
- Как у нее все хорошо получается – восхитилась девушка.
- И у тебя будет получаться – улыбнулась мама Люба. – хотя…
- Что, хотя? - не дала ей договорить Аленка
- Я думаю, что с наследством Бориса тебе можно будет не работать.
- Ну да… - рассеянно кивнула Аленка, понимая, что не время сейчас рассказывать о том, что произошло этой ночью и что никакого Бориса не будет…
С теплом, ваша Я)