Утро, 4 апреля 1979 года. Свердловск. Город, пробуждающийся ото сна. Люди заняты своими повседневными делами. Они еще не знают, что над ними нависла смертельная угроза. В центр скорой помощи начинают поступать странные звонки. На южной окраине города люди массово теряют сознание. У них начинается рвота и кашель. Температура их тела поднимается до 40 градусов по Цельсию. Тем временем врачи не знают, что город охватила страшная вспышка сибирской язвы.
По официальным данным, во время эпидемии погибли 64 человека, но ученые называют другую цифру. Эта страшная инфекция унесла жизни не менее ста человек. Официальная версия настаивает на том, что эпидемия была спровоцирована мясом зараженных сельскохозяйственных животных. Но некоторые эксперты и очевидцы считают, что эпидемия была вызвана случайным выбросом спор сибирской язвы в атмосферу.
19 из лаборатории в военном городке номер девятнадцать в Чкаловском районе города Свердловска был частью высококлассной системы биопрепаратов, участвовавшей в разработке и производстве биологического оружия. Это было запрещено Международной конвенцией, участником которой Советский Союз стал в 1972 году. Выброс бактерий из военной лаборатории был обнаружен только много лет спустя. Факты заражения были подтверждены рядом медицинских отчетов. Сейчас мы рассмотрим некоторые из этих случаев.
Утром молодой человек чувствовал себя неважно. Он отправился на поиски работы. По дороге он упал в трамвае. Спасать его было некогда. В легкой форме он прошел обследование в поликлинике. В приемной врача он упал в обморок. Спасти его не удалось. Не было времени. Супруги собирались куда-то ехать. Муж пошел в гараж. Здесь, у открытой двери, жена обнаружила своего давно умершего мужа. Спасти ее было некому. Они тут же забрали больных с улицы. Сначала отвезли их в двадцать четвертую больницу, но там уже не было мест. Тогда они решили поехать в двадцатую.
Маргарита Ильенко, главный врач больницы № 24, вспоминает: "В то время у нас не было стационара, мы лечились в тесных корпусах, и такой наплыв пациентов был совершенно неожиданным. Мы перевели часть из них на 20-й этаж, и вдруг мне оттуда позвонил главврач: "Слушай, Ленка, двое твоих пациентов умерли". Я была в шоке.
- Как? А диагноз?
- Похоже на пневмонию.
Через некоторое время телефон зазвонил снова:
- Маргарита Ивановна, я в панике. Еще три человека погибли.
- Почему?
- Токсическая пневмония, честно говоря, заставляет попотеть, потому что если есть заболевание и оно затянулось, нет других осложнений, нет накладок, то смерти от пневмонии практически не бывает. А тут практически сразу самая тяжелая форма. И люди умирали от странного легочного кровоизлияния.
И тут меня осенило: О, Боже, это какая-то инфекция!
Южная часть города сразу же превратилась в колонию прокаженных. Весь транспорт проезжал здесь без остановок. Таксисты отказывались брать заказы из Нахимова, Вторчермета и окрестных деревень. Никто не понимал, что происходит, но все были очень напуганы.
Эту женщину зовут Раиса Смирнова. В то время она работала менеджером по инвентаризации на керамическом заводе.
Вот что он вспоминает об этих событиях: Мне было 32 года. 9 апреля я, как обычно, пошел на работу. От моего дома до завода было 10 минут ходьбы. После обеда я вдруг почувствовал недомогание и слабость, заметил, что у меня посинели ногти на руках и ногах, и Наташа Брагина, работница отдела снабжения, тоже это заметила. Она позвала нашу начальницу: "Зина, посмотри". Мне измерили температуру: 40. Потом сказали, что 42. Скорая увезла меня уже без сознания. Через неделю я очнулась в больнице № 40 в городе. Палата была двухместная, я была одна, рядом процедурный кабинет. Вдруг я услышала разговор медсестер: "Если мы не получим вакцину к полудню, думаю, мы не успеем". Я начала махать руками, поворачиваться и кричать, и они меня услышали. Прибежала медсестра и сказала: Я очнулась, слава Богу, В. Они вкололи мне в руку какое-то лекарство. Когда я подняла голову, то увидела, что моя рука полна образцов. Врачи назначили антибиотики: бициллин, пенициллин. Ни один из них не помог.
Через некоторое время я услышала, как кто-то в процедурной сказал: "Вакцина пришла! Медсестры побежали за вакциной. Потом я ничего не помню. Они пришли, дали мне шприц, дали капсулу. Одна сторона розовая, другая прозрачная, с белым порошком. Я выпила ее, день ото дня мне становилось лучше.
Единственное, в течение двух недель, проснувшись, я не мог ходить, не чувствовал ног. Врачи не скрывали от меня диагноз. Они сказали мне сразу: сибирская язва. Но перед выпиской ко мне пришли два человека: "Раиса Сергеевна, нам нужно подписать договор о неразглашении на 25 лет". Конечно, я его подписала.
Врачи написали в истории болезни Смирновой диагноз "сепсис 002". В 2015 году у Раисы Сергеевны истек срок действия соглашения о неразглашении. Она подала иск к Министерству обороны о возмещении морального ущерба в размере 6 миллионов рублей.
Вот что Смирнова рассказала журналистам:
Я никогда не ходил в больницу до 32 лет, а после этого ходил два-три раза в год, и мои проблемы всегда были связаны с легкими. Если ты простужаешься, то это сразу переходит в воспаление легких и пневмонию. Уже несколько лет я выхожу на улицу только в медицинской маске.
Представитель военного министерства утверждал в суде, что понятие морального ущерба было введено в законодательство СССР только в 1991 году. В связи с этим невозможно было требовать компенсации за моральный ущерб, причиненный в 1979 году. Закон не имел обратной силы. Представитель свердловского Министерства здравоохранения вообще не явился на слушания, заявив, что Смирнова не представила никаких документов, подтверждающих, что она заразилась сибирской язвой.
Раиса Смирнова надеется дожить до отмены классификации сибирской язвы. Тогда она снова подаст в суд.
Давайте вернемся в 1979 год. 1 Правильный диагноз был поставлен только 10 апреля, через шесть дней после вспышки. Бактерия была обнаружена случайно во время вскрытия трупа в городской больнице № 40.
Патологоанатом Фаина Абрамова вспоминает: Вся мягкая оболочка мозга выглядела так, как будто ее замазали красной краской, покрытой наполненными кровью венами. Она сразу подумала о трех мушкетерах, кардинале Ришелье, кардинальской шляпе, кардинальском колпаке или красной шляпе - верный признак сибирской язвы!
Было решено перепроверить подозреваемого - это была очень редкая болезнь. Труп отправили в отделение особо опасных инфекций. Опасения подтвердились: в теле мертвеца были обнаружены бактерии сибирской язвы. С тех пор медики наконец-то узнали, от какой болезни им следует лечить пострадавших.
До этого момента врачи судорожно пытались спасти пациентов, отваживаясь на отчаянные шаги. Например, Роза Газиева, заведующая приемным отделением больницы № 24, пыталась спасти пациента с помощью реанимации "рот в рот", но тщетно.
Один из врачей больницы вспоминал, что пациентам был поставлен диагноз "пневмония", но это совсем не походило на пневмонию. Этот врач рассказал прессе: "Все сразу же обострилось и перешло в отек легких. Пациенты умирали даже тогда, когда находились на аппарате искусственной вентиляции легких и получали большие дозы лекарств. В больницах царила атмосфера страха". Главный врач Ильенко вспоминал, что в палатах живые и мертвые были перемешаны. К трупам никто не подходил, родственники отказывались их забирать. Ильенко даже пришлось вызывать технический персонал - плотников и слесарей. За бутылку спирта или пять рублей они выносили трупы. Из-за раскола медперсонал 20 больницы решил не расходиться по домам, организовался в больнице и стал ждать первых признаков заражения.
Однако никаких признаков инфекции обнаружено не было. После закрытого совещания 12 апреля государственный санитарный врач Санкт-Петербурга Софт и Владимир Никифоров, главный врач по инфекционным заболеваниям Министерства здравоохранения, объявили, что диагноз был поставлен правильно и что в городе действительно обнаружена сибирская язва. Источником бедствия, как утверждается, стало мясо зараженного скота. Подробности не разглашались, но некоторые патологоанатомы уже тогда подвергали сомнению эту версию, хотя, конечно, боялись ее обсуждать.
Для многих медиков очевидным путем заражения был воздушно-капельный - пищевой. Версия зараженного мяса оставалась официальной в течение многих лет, вплоть до заявления Бориса Ельцина в "Комсомольской правде" в мае 1992 года, когда произошла вспышка сибирской язвы. Официальным выводом было то, что сибирскую язву принесла собака. Лишь позже КГБ признал, что это было вызвано нашими военными разработками. Президент не сообщил никаких подробностей.
Петр Бургасов в интервью "Московскому комсомольцу" в 2006 году также признал, что официальная версия потерпела крах. Вот его слова: Мне все говорили, что это была зараженная говядина, но я знал, что это неправда, потому что термическая обработка уничтожает возбудителя. Тем не менее, я сказал Ельцину, который тогда был первым секретарем обкома, и сказал: да, из-за мяса". В том же интервью Бургасов признался, что, хотя СССР ратифицировал Конвенцию о запрещении разработки бактериологического оружия, он все равно продолжал разрабатывать это оружие. Вот как он объяснил ситуацию:
Мы уже создали формулы бактериологического оружия, такого как сибирская язва, легочная чума, оспа, ботулинический токсин, но только для того, чтобы разработать вакцину против них. Но нельзя защитить танк от снарядов, не испытав пробивную способность стали. Да, мы боялись, что американцы применят против нас танковую пушку.
Здесь, в военном городке Свердловск-19, прямо за пятиэтажками, находился предполагаемый эпицентр распространения сибирской язвы. В советские времена он считался секретным объектом. В двухстах метрах от него находился другой военный городок, Свердловск 32, мотострелковая часть.
Андрей Миронюк, бывший заместитель начальника особого отдела Уральского военного округа КГБ, в 2008 году рассказывал: "В начале апреля мне стали докладывать, что погибли несколько солдат и резервистов из тридцать второго военного городка. В течение двух недель мы отрабатывали различные версии о Скотте, продуктах питания, сырье для заводов и т.д. Я попросил у коменданта девятнадцатого городка, который расположен рядом с тридцать вторым и где находится военная лаборатория, карту направления ветра ливней в те дни со стороны этого объекта. Я получил ее и решил перепроверить данные. Я запросил аналогичную информацию из аэропорта Кольцово. Там были значительные расхождения. Тогда мы создали рабочие группы и сделали следующее. Мы подробно, буквально по часам и минутам, с привязкой к местности, опросили родственников погибших, отметили на карте места, где были найдены погибшие. То есть в определенное время, где-то между семью и восемью часами утра, они все находились в безветрии города 19. По словам Миронюка А., инцидент по Чипе произошел из-за халатности сотрудников военной лаборатории. Один из сотрудников после начала работы не активировал защитные механизмы. В результате давление на рубашку вентиляционной системы резко возросло, фильтр лопнул, и что еще, кроме спор сибирской язвы, попало в воздух. Затем споры, как веер, распространились по территории, где начали гибнуть невинные люди. Жертвами стали те, кто спешил в город ранним утром, чтобы собрать вещи, работать, учиться, те, кто находился на балконе, на улице и так далее.
Ученые должны были решить, был ли это табак, оружие или что-то другое. Мы были уверены, что источником заражения была военная лаборатория. Администрация попыталась скрыть этот факт только после того, как была вынуждена его отрицать. Эксперты признались, и была разработана программа дезинформации и дезинформации национального и мирового общественного мнения. Они захватили контроль над почтой, связью и прессой и сотрудничали с иностранными разведками. Другую версию представил Сергей Волков, бывший начальник экологического отдела управления общественных работ администрации города Екатеринбурга. По его словам, в транспортном тоннеле военной лаборатории в 19-м городке взорвался патрон от боеприпаса. Заведующий приемным отделением Яков Миллер вспоминал в интервью, что пациенты умирали в течение часа или полутора часов после поступления. - Они могли спокойно лежать, даже ходить по палате, и вдруг им становилось трудно дышать. И человек умирал в течение максимум трех часов после поступления и до того, как болезнь превышала сутки. То есть история болезни у них была плохая, их очень быстро убирали власти. Нам представили врача в униформе. Он со всеми разговаривал, задавал вопросы обо всем. Он был с нами весь день, а мы писали истории болезни карандашом, и записи врача изымались. в интервью прессе и медсестрам городской больницы № 40 В.
Позже было сказано, что отдельная комната в больнице была отведена для сотрудников Кгб, наблюдавших за процессом лечения. Но врачи так и не смогли определить, как именно сибирская язва попала в город. Пациенты умирали. Было решено собрать пациентов в больнице № 40, где также было создано инфекционное отделение. В больнице было 500 коек. Татьяна Сергеевна работала медсестрой. Больные стали поступать в полночь. Их доставляли на машине скорой помощи в отдельный лифт в самой старой части отделения, - рассказывает она. - Состояние пациентов было тяжелым: проблемы с дыханием, кашель, средний возраст - всего 30-40 лет. Среди них было много мужчин, значительно больше, чем женщин.
Татьяна Серегина работала палатной медсестрой. Серегина рассказывает, что у врачей не было ни противочумной одежды, ни привычных сегодня средств защиты. У нас не было: два халата, шапочка, импровизированная маска, слой ваты и еще что-то на каждую сторону. Нас лечили многочисленными уколами и антибиотиками, шприцы в больнице были не одноразовые, их всегда нужно было кипятить. В общем, работали мы круглосуточно, спали в больнице, а ели в столовой, построенной для нас на пятом этаже. Домой я не ходила. В это же время в городе началась полная вакцинация и дезинфекция. В южных районах снимали верхний слой почвы, который мог быть заражен, превращали его в асфальт, а дома, дороги и деревья поливали дезинфицирующим средством. Дезинфекция привела к новой волне заболеваний, поскольку многие рабочие даже не носили респираторные маски и вдыхали инфекцию. Смертность от сибирской язвы снизилась только после того, как было внедрено эффективное лечение и город был полностью продезинфицирован. Последняя смерть была зафиксирована 12 июня 1979 года. Все существующие версии трагедии предполагают, что выброс спор сибирской язвы в город был результатом трагической ошибки, однако официальные документы остаются засекреченными.
