Конец жизни Российского императора Александра I оставил после себя сплошные загадки, связанные с неоднозначностью этой личности.
Был ли он участником заговора против собственного отца, Павла I? И если да, то не это ли участие к концу жизни выгнало его из дворца, послав замаливать грех в пустошь по видом старца Фёдора Кузьмича?
И если и это так – то каково участие в этом официальной церкви, потому что появление вот таких старцев-отшельников не могло не курироваться какими-то её службами. Впрочем, даже если какие-то документы об этом сохранились в церковных архивах, есть вещи, которые церковь (как, впрочем, любая другая разветвлённая бюрократическая структура, не обнародует НИКОГДА!
Косвенным подтверждением этого служит то, что усыпальница Александра Первого, якобы умершего в Таганроге в возрасте 46 лет, осталась пустой. А если даже это не так, то почему на просьбы об эксгумации отказом отвечали власти (притом светские!) что СССР, что РФ? Так что нам, видимо, останется только строить версии разной степени правдоподобности.
К 1825 году император Александр Первый, победитель Наполеона, уже основательно запутался в зигзагах своей внутренней политики. Помните пушкинское?
«Правитель слабый и лукавый,
Плешивый щеголь, враг труда,
Нечаянно пригретый славой
Над нами царствовал тогда»…
Позади была попытка разработки Конституции – пусть куцей, насквозь монархической, но всё же либеральной, под патронажем столь же либерального Сперанского… который потом, после испуга «как бы чего не вышло» от ворчания заворочавшихся в своих берлогах крепостников, был отправлен с глаз долой в ссылку.
И были позади плоды этого испуга – военные поселения Аракчеева, вещь настолько реакционная, что потом следующий император Николай I поспешил откреститься и свернул их деятельность.
Царь и сам сознавал, что как правитель он ведёт страну куда-то не туда, и в частных беседах с ближним кругом иногда как бы в шутку говорил, что хотел бы удалиться от мира под другим именем и хотел бы закончить свои дни в праведности.
И вот 1825 год. Вроде бы как кончина, ознаменовавшаяся восстанием декабристов. Потом непонятная смерть якобы после охоты и простуды… и император в гробу, непохожий сам на себя. А потом временная лакуна в 11 лет, после которой 4 сентября 1836 года по донесению деревенского кузнеца был задержан подозрительный человек.
При дознании он путался в показаниях, и, не имея никаких документов. Лишь упорно называл себя Фёдором Кузьмичом Козьминым. О происхождении умалчивал. А потому за бродяжничество получил 20 плетей, а в солдаты отдан не был – по пожилому возрасту.
Интересная деталь – расписаться в приговоре попросил за себя мещанина Шпынёва, так как сам якобы был неграмотным.
Вот эта «неграмотность потом аукнулась интересными деталями. С епископом томским Парфением старец (он к моменту этой беседы в 60-х годах уже имел в народе славу «старца», то есть святого человека, хотя канонизирован он РПЦ был только в 1984 году)) Фёдор Кузьмич беседовал по-французски.
По крайней мере, так свидетельствовали жители села Краснореченское, где старец проживал, а звучание французского было знакомым демобилизованным солдатам-инвалидам. Позже были найдены дневники и путевые заметки «неграмотного» старца. Но ладно бы это! При сличении почерков «покойного» императора и старца была обнаружена их полная идентичность!
Позже Александр Третий держал у себя портрет Фёдора Кузьмича, признавая в нём своего деда, написанный неизвестным художником-современником так, что сам портрет был больше похож на икону.
Император даже посылал в места проживания «старца» обер-прокурора Синода Победоносцева, но тот, блюдя церковную корпоративную тайну, только запутал государя, запугав немногочисленных оставшихся в живых свидетелей, которые признавали в старце царя – видели они его вживую до момента мнимой смерти.
Это были казаки Сидоров и Березин. А позже, уже в начале ХХ века, ещё один казак Антон Черкашин свидетельствовал, что священник Иоанн Александровский, сосланный в Сибирь за какую-то церковную провинность, опознавал в Фёдоре Кузьмиче царя.
«Не могу я ошибаться! Видел я его в Петербурге, как вот вас, рядом, он это!».
Да ещё казак Сидоров припомнил слова старца, когда он, недовольный какими-то действиями местной власти, с досадой сказал:
«Стоит мне только гаркнуть слово в Петербурге, то весь Красноярск содрогнётся от того, что будет!».
Современники отмечали огромную физическую силу старца (а царь Александр тоже был чрезвычайно силён физически!). Но самое главное, что всегда смущало современников – он всегда отмечал, как день своих именин, день святого АЛЕКСАНДРА Невского.
Что для человека глубоко верующего было немыслимо… вот такое использования святок «не по адресу». Не по канону. Среди православных христиан отмечать день чужих именин, не относящихся к имени, которое ты носишь, было делом попросту неприемлемым.
Подписывайтесь на наш канал, чтобы не пропускать ничего интересного. В наших обзорах и исторических расследованиях вы найдете «Только факты». Мы стараемся показывать вам самые интересные страницы российской истории. Будем признательны за комментарии.