Уважаемые педагоги и библиотекари! Приглашаем вас и юных читателей стать участниками бесплатной Всероссийской благотворительной акции «Неделя детской книги», которая будет проходить с 23 по 31 марта 2023 г.
Зарегистрироваться на мероприятие, узнать подробности можно на сайте Союза детских и юношеских писателей: https://souzdetlit.ru/ndk2023/.
28 марта в 13:00 пройдет встреча «Сценарный цех — пишем настоящий сценарий фильма» с детским писателем Татьяной Богатырёвой. В честь праздничной, «книжкиной» недели мы взяли интервью у автора.
Много ли времени занимает разработка концепции книги? Вы выстраиваете определенный план или пишите интуитивно?
По образованию я сценарист, и совмещаю литературу и сценарии. Над прозой работаю как над сценарием: в голове (а потом «на бумаге») придумываю схемы, причинно-следственные связи, поступки и события, как петли в вязании. У меня всегда есть поэпизодный план.
По времени обычно выходит так: несколько месяцев рассказываю сама себе историю в голове, потом несколько месяцев записываю. Иду от основной идеи – что я хочу сказать, донести до читателя, потом выбираю инструменты, наиболее подходящие для рассказа этой истории: какой подойдет жанр, какой формат и объем. Будет ли это роман, повесть или вообще текст песни.
Одну книгу, тоже антиутопию, но для взрослых, я писала 7 лет.
Существует мнение, что антиутопия — это «ограниченный» жанр. Многие читатели считают, что сюжеты в романах очень похожи, легко предугадать концовку и т. д. Согласны ли вы с этим мнением? Почему?
Да, на мой субъективный взгляд отчасти это действительно так. Этот жанр имеет четкие рамки. Герой в конфликте с системой, с действительностью, в которой находится. И этот конфликт непримирим: противостояние должно разрешиться. Либо герой переделает, изменит (может быть, даже «ликвидирует») систему, либо система – героя.
В подростковых антиутопиях чаще всего герой побеждает систему, в подобных произведениях возможен «хэппи энд». Мне это кажется метафоричным: условно говоря, на нынешнее поколение надежды уже нет (антиутопия всегда предупреждает о возможном негативном будущем) – остается надеяться на следующее, молодое поколение.
В «Последнем ковчеге» открытый финал. Так вышло потому, что изначально эта история была продумана и разделена мною на две части. Я надеюсь издать вторую часть, во многих отзывах читатели часто задают вопрос: чем кончится эта история?
Книга «Последний ковчег» написана для подростков. Расскажите, есть ли у вас произведения для детей младшего школьного возраста? Если нет, планируете ли вы работу в этом направлении?
Да, у меня есть сборник сказок для самых маленьких, про монетку с дырочкой, над которой из-за этого все в копилке смеялись, а она на самом деле была норвежской кроной. Про бабушку, которая всегда вязала только по одному носку – чтобы у носочков, «половинки» которых потерялись, снова была пара. Он пока не издан.
В последнее время меня все больше интересует детский нон-фикшн. В разработке книга для семейного чтения, «Школа 1000 лет назад и сегодня». О том, как работала и какой была школа в разные исторические периоды, какие были задания, чему учились, что такое землемерие и звездознание, почему раньше школьные дневники были по 250 страниц, как 100 лет назад в школе отменили домашние задания и разрешили самому выбирать предметы.
Назовите три вещи, которые вдохновляют вас больше всего. Почему именно они?
Книги. Чтение художественной литературы позволяет нам прожить несколько тысяч жизни за одну. Получить тот опыт, который в реальной жизни нам недоступен. Меня печалит только, что, даже если читать почти постоянно, за жизнь успеешь прочесть только тысячи две книг. А их больше ста тридцати миллионов, и постоянно в мире выходят новые.
А я еще и часто перечитываю уже прочитанное, любимое.
Когда у меня тяжело идет работа над прозой, я специально читаю пару глав, новеллу или хотя бы пару стихотворений – и моментально становится легче, «заражаешься» в хорошем смысле слова, ритмом, интересом, да даже завистью (тоже в хорошем смысле) – как здорово это придумано, сформулировано.
Люди. Очень разные, сильные и слабые, их действия и поступки, ситуации в которые они попадают, и которые их меняют. Это то, что и привело меня в профессию – потребность и желание всю свою жизнь рассказывать о людях.
Путешествия. Специфика работы писателем – я почти постоянно нахожусь дома, так что вдохновляют даже путешествия вокруг квартала, без определенной цели. Но огромный приток вдохновения и сил приносят более масштабные путешествия. Может быть, я сама создала себе какую-то психологическую установку, но именно в путешествии у меня неизменно появляется новая, как потом оказывается, стоящая идея, и я начинаю «писать историю в голове».
Прошлой осенью мы с мужем вырвалась в отпуск, в котором я не была четыре года. Он получился коротким, и я расстроилась, что впервые у меня не вышло начать что-то новое, казалось – вот еще бы пара дней, и все бы сложилось. Но это оказалось не совсем так – уже дома, в Петербурге, я за месяц целиком записала повесть и 1/3 большого нон-фикшена, сроки сдачи которого «горели». Одновременно. Сил и вдохновения хватило.
Говоря о моих мини-путешествиях вокруг квартала: с детства я хожу по району, кормлю птиц (живу около Невы, там всегда полно уток и чаек). Меня это вдохновляет и успокаивает невероятно.
Сложно ли достоверно передать в тексте поведение подростка? Ведь их мышление, образ жизни отличаются от взрослых.
В детстве я часто со страхом думала о том, что я могу вырасти и забыть свои ощущения от окружающей реальности, мне тогда казалось, что взрослые говорят на каком-то своём языке, некоторые – не все, конечно – считают при этом детей не то чтобы глупыми, но не относятся к ним как к личностям со своим мировоззрением.
Оказалось, что свои детские ощущения и идеи я всё же не растеряла, и тогда я решилась усложнить для себя задачу и писать книги не только о подростках, но и для подростков. Понимать при этом, что ты пишешь не для кого-то, кто глупее и проще тебя. Я верю, и помню по себе, что детство – это всегда по-своему трудно. И еще верю, что дети – это маленькие взрослые.
Потом я начала работать с подростками, вести для них занятия по кино, театру и литературе, давать мастер-классы. По моим наблюдениям, у них огромная свобода мысли, свобода языка. Периодически рассказывают мне какие-то совершенно безумные истории. Только успевай записывать.
Если бы книгу «Последний ковчег» экранизировали, кого бы Вы позвали на главные роли?
Гораздо важнее, кто мог бы быть режиссером. Для меня эталоном современной отечественной экранизации фантастики, при чем как раз в жанре антиутопии, являются фильмы Константина Сергеевича Лопушанского, его видение творчества Стругацких: «Гадкие лебеди», «Письма мертвого человека», в написании сценария которых Борис Стругацкий принимал участие.
Одна из моих книг, при чем дебютная, экранизирована. Я не принимала прямого участия в написании сценария. Хотелось бы, чтобы следующий опыт экранизации сложился при моем сценарном участии.
СоюзДетЛит регулярно проводит конкурсы для своих авторов. Например, сейчас ведётся набор на совместный конкурс с издательством «Лайвбук» для членов и кандидатов Союза. Хотели бы вы принять участие?
Да, это было бы интересно. «Последний ковчег» вышел как раз в «Лайвбуке».
И напоследок — блиц опрос1
- Детская или взрослая литература?
Для меня нет четкой границы, ведь дети – это маленькие взрослые.
- Вечер в одиночестве с книгой или вечер в шумной компании?
С книгой.
- Общение с читателями вживую или в социальных сетях?
Вживую. Не особо люблю соцсети, не умею и не люблю их вести, и живое общение для меня они точно не заметят. У издательства «Росмэн» есть замечательная традиция: под началом издательства подростки самостоятельно организуют так называемые «сходки» с писателями: встречаются, придумывают квесты и конкурсы, беседуют. Я была на таких «сходках» трижды, на данный момент – это мой самый любимый опыт общения с читателями.
Спасибо, Татьяна!
Ещё не записались на встречу? Сделать это можно по ссылке: https://forms.gle/fawVqE1gcGFMVThD9.
С нетерпением ждём вас!
#souzdetlit #союздетлит #неделя детской книги #встреча с писателем #детский писатель #литература для детей #книги для детей