Неисповедимы пути. Часть 4
Стоцкие
— Яна? Ты? — удивлению Иры не было предела, — ты что здесь делаешь? — заволновалась женщина.
Яна тоже была ошарашена и при виде Ирины особого счастья не испытала. Изумлённо обозрев располневшую фигуру бывшей одноклассницы, она ответила, заикаясь:
— Няней работаю. А ты?
— К дочери приехала, — ответила Ира.
Ни слова не говоря, Яна с ребёнком на руках вышла из кухни. Ира поковыляла за ней.
— Надя, извините меня пожалуйста, но я не смогу больше у вас работать, — Яна аккуратно передала Кристину Наде.
— Что случилось? Почему? — Надежда ничего не понимала.
Ира стояла, прислонившись к косяку.
— Яна, не уходи! Давай поговорим, — попросила она.
Янка презрительно посмотрела на Иру, и в тот же миг Надя, перехватив этот взгляд, мгновенно поняла, что ее смущало в этой женщине более всего — она смотрела на неё, как хозяйка смотрит на прислугу, хотя Надя не была ее прислугой.
— Витя, — придя домой, Яна присела на краешек дивана, на котором лежал ее растолстевший, обрюзгший, давно небритый, дурно пахнущий супруг.
— Вить, — снова позвала Яна, — я только что Ирку встретила, она беременная. Представляешь?
Муж не шелохнулся.
— Я с работы уволилась, — продолжила Яна, — Ирка — мать Надьки. Слышишь меня? — спросила Яна и горько разрыдалась, — Господи, да как такое возможно! Среди тысяч предложений я выбрала это. Я нянчила ребёнка дочки своей няньки. Какое унижение! Какой позор! — Яна бросила на Виктора взгляд, полный ненависти, специально побольнее ткнула его пальцем в бок, — скажи хоть что-нибудь, ты, чудовище! Господи! Как же мне все надоело! — Яна стала горько плакать, приговаривая, — дура, дура, какая же я дура!
Виктор лежал, не проявляя никаких признаков жизни. Совершенно не смущаясь, Яна хорошенько пнула супруга и пошла в детский сад за сыном.
Кириллу было шесть лет. После того, что случилось с ее мужем, сынишка был ее единственной отрадой. А случилось вот что.
Это произошло два года назад. Виктор приехал домой раньше обычного, его лицо было покрыто красными пятнами, мужчину трясло мелкой дрожью. Он вбежал в комнату, где Яна, сидя на диване, листала модный журнал.
— Что случилось? — испуганно спросила она, — ты почему так рано?
Виктор кинулся к шифоньеру, достал огромный чемодан.
— Быстро, собирайся, мы улетаем прямо сейчас.
— Куда? На курорт? — глупо хихикнув, обрадованно спросила Яна.
— Какой курорт, дура! Меня только что уволили за мелкое должностное преступление, но расследование не закончено. Они будут копать дальше. И накопают, я тебя уверяю. Тогда меня посадят! — в этом месте супруг резко развернулся к Яне.
Все тело его вдруг обмякло, он сел на диван, и быстро-быстро заговорил.
— Меня сдал Евдокимов, он давно метит на мое место, все вынюхивал, высматривал, выслеживал, подкапывал. И вот… — Виктор посмотрел на жену, — меня подставили. Понимаешь? Но это мелочь! Если раскопают… — Виктора затрясло снова, — тюрьма, вонючие зэки, холод, голод, грязь, тяжёлая работа, унижения, издевательства, — забормотал он, — нет, нет, не хочу, не надо. Собирайся, быстро! — он вскочил и стал судорожно кидать в чемодан что попало.
Яна в ужасе смотрела на мужа:
— Что такого ты совершил, что тебя могут упрятать за решетку? — прошептала она.
— Что такого? — заорал Виктор, — что такого? — крикнул он снова, — а ты что ж думала, что вот это все, — он театрально обвёл рукой вокруг себя, — на мою зарплату?
—У тебя хорошая зарплата, — заикаясь сказала Яна.
— Хорошая! — повторил раскатисто Виктор, — но на неё невозможно покупать машины, ездить за границу, оплачивать твоих нескончаемых массажистов, парикмахеров и маникюрш! — Виктор с размаху кинул в чемодан вазу, подвернувшуюся под руку.
Раздался жуткий грохот, Яна вскрикнула. Слёзы полились из ее глаз, но она собралась и громко крикнула:
— Успокойся! У тебя истерика! Прекрати ее!
Скандал горел до позднего вечера, пока няня Кирюши не вошла тихонько и не попросилась домой. Супруги удивлённо посмотрели на неё, словно видели впервые.
— Галина, завтра приходить не надо, — первым опомнился Виктор. — Вот ваш рассвет, — он вытащил из кармана несколько купюр, — думаю этого достаточно.
Женщина испуганно взяла деньги.
— Мы уезжаем, — сообщил Виктор, — надолго. Спасибо вам за все…. И прощайте.
На следующий день Виктор с Яной и Кирюшей спешно покинули квартиру и приехали в тот же город, в который переехала Ирина со своей семьей.
Наличных денег хватило на хорошую трёхкомнатную квартиру, приличную мебель и прочие необходимые атрибуты, нужные в хозяйстве. Яна по привычке покупала все самое лучшее и дорогое. Виктор был не в состоянии контролировать траты супруги.
Переехав в другой город, он как-то сразу обмяк, и даже постарел, вмиг превратившись в нескладного бесформенного увальня. Он и раньше имел лишний вес, но всегда носил строгие костюмы, и это не так бросалось в глаза. Осев дома, Виктор стал обычным, никому неинтересным мужиком. Глядя на него, Яна думала: «Что же я в нем нашла, Господи?»
Когда Янка опомнилась, у неё осталась совсем небольшая сумма, которой едва хватило на то, чтобы купить продукты, но Яна не умела вести хозяйство, и вместо экономного набора она притащила домой кучу всевозможных баночек с яркими наклейками, пару палок дорогущей колбасы, дорогого же сыра и несколько упаковок печенья.
Вся эта снедь была прикончена за пару дней. Кирюша все время просил кушать. Да и Виктор был непрочь отведать супа или борща. Яна когда-то неплохо готовила, но ведь это было очень давно.
Пришлось ей вспоминать навыки и вставать к плите, но готовить было совершенно не из чего, и денег тоже не было совсем.
Тогда она предложила Виктору съездить в родной город и продать квартиру, дачу и машину.
Виктор в ужасе отказался от этой затеи. Но через несколько дней стало абсолютно ясно, что продать всю оставшуюся недвижимость — это единственно правильный выход из сложившегося положения. Но супруг ни в какую не хотел ехать в родные места. Дикий страх сковывал его при одной мысли о том, что расследование уж проведено, и его ищут.
— Яночка, зайка, поезжай сама. Жена за мужа не отвечает. Тебя не тронут! — умолял он супругу съездить в родной город без него.
И Яне ничего не оставалось делать, как отправиться самой по коммерческим делам в город, из которого они позорно бежали.
Хорошую квартиру, дачу и машину удалось быстро, но совсем невыгодно продать. Сосед по лестничной клетке скупил все, так сказать, оптом, дав ровно вполовину суммы, которую бы Яна могла выручить в добрые времена.
Когда женушка вернулась все-таки с достаточно приличной суммой, Виктору нужно было бы, как здравомыслящему человеку, взять финансы под свой контроль, но он снова доверился глупой Янке. И та умудрилась за год спустить всю сумму.
Она сделала себе круговую подтяжку, мотивировав это тем, что «бог знает, когда ещё будут деньги».
Она уговорила Виктора съездить на дорогущий курорт в Ниццу, снова объясняя это тем, что скорее всего денег больше не будет, значит, и на море побывать больше не удастся.
Виктор не только боялся устроиться на работу, он лишний раз не выходил на улицу. Яна еле-еле уговорила его на поездку. Все остальное время он лежал на диване, отвернувшись к стенке.
За год мужчина превратился в бесформенное существо, которое ничего не хотело, ничем не интересовалось, ни с кем не общалось. Депрессия была налицо.
Очень скоро Яна поняла, что ей придётся идти работать. Как бы она ни пинала своего мужа, это ни к чему не привело. Он месяцами не выходил из дома, всего боялся, перестал стричься, бриться, постарел на десяток лет, отрастил огромный живот, потерял всякий интерес к жизни. Он не смотрел телевизор, не читал книг, не общался с сыном.
«Слава Богу, хоть не пьёт!» — радовалась Яна тому малому, чему могла.
Сходив на несколько собеседований, Янка с сожалением констатировала что зарплата везде маленькая, а требования очень высокие.
И она решила идти няней или домработницей. Интернет-подруга рассказывала, что нянчит ребёнка, и уже объездила весь мир. Хозяева — люди состоятельные, отдыхают на дорогих курортах три четыре раза в год, и ее берут с собой. Сами веселятся, а она с ребёнком сидит. Но сидеть с ребёнком в душном мегаполисе или на берегу океана — разница существенная, а потому женщина очень радовалась и советовала и Яне то же самое.
«И вот тебе и на! Из огромного количества предложений надо же было выбрать именно семью дочки Ирки Ромашкиной или Завьяловой. Или как там ее сейчас», — злилась сама на себя Яна.
Часть 5
Семья Завьяловой
Годы спустя
В комнату забежала миловидная девушка и, чмокнув Ирину, сидевшую в кресле с вязанием, крикнула:
— Бабуль, ура, мою работу взяли на конкурс!
Следом за ней вбежала ещё одна красавица.
— Мам, и мою работу взяли, — радостно закричала она.
— Ой, вы мои хорошие! Идите, обниму, — Ира крепко обняла свою дочку Юлю и внучку Кристину, разница в возрасте у которых была чуть больше года.
Девочки были очень дружны, и с раннего возраста обе интересовались живописью и ходили в изостудию.
И вот их творения впервые взяли на серьёзную выставку. Экспозиция должна была состояться в Санкт-Петербурге.
— Бабуль, уговори маму, она не хочет меня отпускать в Питер, — попросила Кристина.
— Конечно уговорю. Юльку-то я отпускаю. А кто ж за ней приглядывать будет? Ты ж старшая у нас! — хитро подмигнула Ирина.
Девчонки счастливо рассмеялись и убежали.
Провожали юных художниц все вместе, и на перроне Ирине показалось, что в толпе мелькнуло знакомое лицо. Она почему-то часто вспоминала Яну.
«Снова показалось, наверное! Столько лет прошло, я здорово изменилась. Да и Яна, видимо, тоже. Если конечно не сделала ещё с дюжину операций», — улыбнулась своим мыслям Ирина.
Столько лет прошло с тех пор! Столько воды утекло. Обиды никакой не было, а остались лишь тёплые воспоминания. И Ирина все чаще вспоминала именно хорошее: учебу в одной школе с Яной, те первые дни, когда она у неё работала, и отношения были дружеские. Но самое главное, Ирина была безумно благодарна Янке за то, что та пригласила ее к себе на работу, а иначе не было бы у неё ее любимого Володи и этого чуда — Юльки!
— Мам, — позвала дочка, — ну ты чего? Куда улетела? — Юлька тревожно глянула на мать, — все хорошо?
— Да-да! — быстро пришла в себя Ирина.
Из поездки девочки вернулись очень довольные, полные воодушевления писать полотна дальше.
— Мама, — горячо зашептала на ухо Ирине Юлька, — Кристинка там с парнем познакомилась. Все ночи напролёт с ним гуляла, — и Юля многозначительно посмотрела на мать.
Ира встревоженно сняла очки и отвлеклась от книги:
— Да ты что? Юляша, а что за парень-то? Как это все ночи? — Ирина не на шутку заволновалась.
— Мама, он уже состоявшийся художник. Ему двадцать четыре года. Он шесть картин выставлял, у него стиль свой есть. Иваном зовут. Зотов Иван! — Юля мечтательно закатила глаза, — красавец!
— Юлечка, это сейчас тайна была? Или мне можно спросить у Кристины? — Ирина тревожилась все сильнее.
— Мама, ну ты че? Секрет, конечно!
Девушка обняла мать, чмокнула и убежала по своим делам.
А буквально через пару дней девочки куда-то засобирались. Да так серьезно, что попросили у отцов денег на обновки — на платья и на туфли.
— На вечеринку идём! Знакомый пригласил, устраивает приём по поводу своего успеха на выставке, — объяснили они родителям свою суету.
Юлька незаметно прошептала: «Иван!», хотя Ирина уж и сама догадалась.
С вечеринки девочки пришли весёлые, они снова и снова пересказывали друг другу события прошедшего мероприятия.
Ирина и Надежда встречали их, специально не ложились спать.
И Юля с Кристиной стали наперебой в лицах, с шутками рассказывать о прекрасно проведённом времени.
А когда Кристина и Надя поднялись на второй этаж, их семья занимала там спальни, а Юля и Ирина остались одни, то Юля, зардевшись и, обвив шею мамы своими нежными девичьими ручками, промурлыкала:
— Эх, мамочка, какого я там парня встретила!
— Юлька, глаз горит у тебя! Влюбилась? — всплеснула руками Ирина.
—Мама, не знаю! Он такой скромный, слова не вымолвил за весь вечер! На меня глаза боялся поднять!
— Юля, на тебя непохоже. Ты же активных, задорных любишь. Чем же он тебе понравился? — удивилась мать.
— Мама, не знаю, вот здесь екнуло, — и дочь стыдливо указала на живот, — мама, я только за него замуж пойду. — Ой, таки, сразу замуж? — испугалась не на шутку Ирина.
—Да, мама, я так чувствую. Только за него! — твердо подтвердила девушка.
Но парень с вечеринки не проявлял никакого интереса к Юле. Он не спрашивал у своего друга Ивана, Кристининого парня, ни номер телефона девушки, ни как с ней увидеться бы ещё разок. А Юля страдала и все время спрашивала у Кристины:
— Ну что?
Кристина лишь разводила руками. Ничего!
Кристина конечно же все расспросила у Ивана про его таинственного друга. Иван представил стандартный набор сведений — двадцать четыре года, вместе учились, не женат, к девушкам интереса никогда не проявлял, они ему платили тем же. Работает на таможне, увлекается живописью, пишет, но стесняется кому-либо показывать.
Юля думала о нем постоянно, стала рассеянной, часто плакала, и не знала, как бы увидеть его снова. Никаких вечеринок больше не предвиделось.
Напрочь потеряв покой, девушка решилась на отчаянный шаг, но прежде она посоветовалась с Ирой:
— Мама, я хочу попросить его о встрече и сказать все открыто! Что я влюблена в него, и я хотела бы начать отношения, если он не против. Как ты думаешь?
— Ой, Юлька! — мать была в замешательстве. — Даже не знаю. С одной стороны вроде бы и правильно, и логично. Ну что мучиться и ждать с моря погоды? А так все расставится по своим местам. А с другой стороны… — Ирина замолчала, — не знаю, Юль, — продолжила Ирина, — в мое время это было невозможно! Чтобы девочка проявила инициативу! Нет, никогда!
Юля расплакалась:
— Мама, я устала мучиться. Я думать ни о чем не могу, делать ничего не могу, я не живу с того дня, как его увидела. Ну ты же все знаешь, мам!
— Юленька, делай так, как считаешь нужным! — и мать перекрестила дочку.
Молодые люди встретились на следующий же день. Ровно через десять минут они стали парой. Парень испытывал то же самое, что и Юля, но он боялся признаться в этом кому-то, и даже своему другу Ивану ничего не рассказал.
— Вот глупенький, — промолвила Юлька, — Ваня сразу бы тебя обрадовал, и не мучились бы мы столько.
— Юля, я и подумать не мог, что такая девушка как ты обратит на меня внимание! — замирая от нахлынувших чувств, проговорил влюбленный парень.
И начался страстный роман. Молодые люди виделись ежедневно. Буквально через пару недель они поняли, что не могут жить друг без друга. Расставаясь, в первую же минуту они начинали считать время до следующей встречи, а встретившись, они не могли наговориться друг с другом. Влюбленные словно были половинками единого целого, которые соединившись прочно, стали неразделимы.
И вот как-то однажды вечером, вернувшись со свидания со своим любимым, Юля обратилась к родителям:
— Мам-пап, как вы смотрите на то, если в воскресенье меня придут сватать?
— Ой, — только и вымолвила Ирина, — уже?
А Володя обнял дочь, приподнял, закружил.
— Юлька моя любимая! Взрослая уже какая! Конечно, милая, мы рады! Вижу я, как ты любишь его! Пусть приходят! Будем готовиться.
И вот торжественный день настал. Ирина понимала, что это очень важный момент в жизни ее младшей дочери, это та черта, которая делит жизнь на две части.
«Только что-то уж больно рано и быстро это происходит!» — с тоской думала мать.
Вся семья была в сборе в ожидании дорогих гостей, когда дворовые собаки залаяли и раздалась переливчатая трель звонка.
— Я, я сама открою, — крикнула Юля, но все домашние потянулись за ней.
Когда калитка была отворена, то все увидели сильно постаревшую, не очень хорошо выглядящую Яну в сопровождении красивого, высокого, стройного молодого человека.
У всех присутствующих кроме молодёжи вытянулись лица.
Юля радостно щебетала:
— Познакомьтесь, это мой Кирилл, а это его мама Яна Владимировна.
Но тут Юля заметила, что что-то происходит. Она, остановившись на полуслове, тихо спросила:
— Что-то не так?
— Всё не так, — громогласно завила Яна. — Кирилл, мы уходим, — обратилась она к сыну. — Никогда в жизни я не переступлю порог этого дома, и ты никогда не женишься на этой девке.
— Мама! Что случилось? Почему ты так говоришь? Вы знакомы? Юля, ты что-нибудь понимаешь? — Кирилл еле сдерживался.
Ирина с Володей ошарашено смотрели на гостей, они не могли вымолвить ни слова.
— Яна, прекратите пожалуйста! — первым пришел в себя Владимир. — Давайте сядем, поговорим. Ведь мы, слава Богу, никогда не причиняли друг другу зла! И много лет назад расстались тихо-мирно! — Владимир говорил четко, чеканя каждое слово, пытаясь вразумить бунтарку.
Отец уже заранее понимал, какую боль будет испытывать его любимая дочь. И он хотел предотвратить все ее страдания, урезонив эту женщину.
— Яна? — переспросила скандалистка, — Яна? — повторила она, делано изумившись, — да ты кто такой, чтобы так обращаться ко мне? Шоферюга несчастный! Ты! Извозчик! — и она крикнула это так, как в старинных фильмах барышни звали извозчика.
— Яна, ну а ты кто? — вступилась за мужа Ирина.
— А ты вообще молчи, нечисть! — парировала Янка.
Слёзы навернулись на глаза Юли:
— Вы за что так ругаете моих родителей? — обратилась она к матери Кирилла. — Что они вам сделали плохого?
Но Янка ничего не хотела слышать, она схватила сына за руку и потащила прочь от дома.
— Я никуда не пойду, пока мне кто-нибудь не объяснит, что тут происходит! — твёрдо заявил Кирилл и встал как вкопанный.
— Дома, — крикнула Яна, — я тебе все объясню дома.
— Нет! — отказался он, — я тебя знаю! Ты можешь белое легко превратить в серое и наоборот. Поэтому объясняй здесь, при людях, чтобы они слышали, а у тебя не было возможности вывернуть все наизнанку, как ты обычно делаешь, в свою пользу.
— Ты что такое говоришь? — было видно, что Яна вне себя от злости, — ты мне не веришь? Ты веришь им?
— Пока еще нечему верить или не верить. Мне еще никто ничего не сказал! — промолвил Кирилл.
— Давайте-ка я! — инициативу взял Володя. — Много лет назад я и моя жена Ирина работали в вашем доме, — Володя обращался к Кириллу.
Он избрал тактику игнора Яны.
— Ирина была твоей няней, — продолжил Владимир, — А я работал шофёром твоего отца. Но потом мы с Ирой полюбили друг друга, поженились и уволились, переехали в этот город, у Нади родилась Кристина, и твоя мама работала ее няней. Недолго. Не знаю, что у них там произошло, и куда делись все деньги, и почему Яна вынуждена была работать няней Кристины, — Володя помолчал недолго.
Янка надменно посмотрела на него, но перебивать не стала.
— А когда твоя мама встретилась с Ириной и поняла, в чьём доме она работает, то ушла от нас. Мы не виделись восемнадцать лет, и вот опять встретились! Вот так встреча!
— Это все? — уточнил Кирилл.
— Все! — подтвердил Володя.
— Мама! — Кирилл недоуменно посмотрел на мать, — все так и было, или тебе есть что добавить?
— Я не желаю иметь с этими людьми ничего общего. Голодранцы! Пошли отсюда, — Яна была непреклонна.
— Если хочешь — уходи! — нахмурился Кирилл. — А я останусь! — твёрдо сказал он.
— Ты… ты… — Яна, задыхаясь от злобы, не могла подобрать слов. — Ты ещё пожалеешь! — выплюнула она и пошла прочь.
— Если бы то, что сказал папа Юли, было неправдой, ты бы сейчас орала об этом. Значит, все, что он сказал, истина, и я не вижу в ней ничего, что препятствовало бы моим отношениям с моей любимой девушкой. Я не собираюсь идти у тебя на поводу! — тихо промолвил Кирилл, — и становиться заложником твоих глупых амбиций! — добавил он.
Все это Кирилл сказал уже в спину удаляющейся матери, злобно бормочущей проклятья в адрес сына и семьи Ирины.
Эпилог
Кирилл в тот же день переехал в дом Володи и Ирины.
Молодые поженились через месяц. Родители Кирилла не присутствовали на свадьбе. Несколько раз Кирилл пытался уговорить мать помириться с родственниками его жены, но Яна была непреклонна.
И даже тогда, когда Юля родила сынишку, Яна не захотела увидеть своего внука. Для неё важнее оказалась собственная гордыня.
К сожалению, она проиграла свою семью и свою жизнь!
Татьяна Алимова