Это выражение теперь уж и не понять молодому поколению. А у жителей д. Лисино да и других окрестных деревень когда-то оно было на слуху. В конце июня наступало жаркое время не только по погоде. Заканчивался сенокос в колхозе. В полях и лугах повсюду высились ряды сметанных стогов сена для прокорма зимой колхозного стада. Все ждали, когда объявят покос «по себе».
Это означало, что три дня могли косить и заготавливать сено коровам для личных хозяйств. А скотина была в каждом доме. Мужики и даже женщины хватали ручные косы, стоявшие наготове, и устремлялись в леса и перелески. Там загодя присматривали полянки с травой. Конкуренция была огромная, потому место надо застолбить как можно скорее. Делалось это так: первый, кто выбегал на поляну, в нескольких местах «тяпал», то есть скашивал траву в несколько маленьких валков и бежал дальше. Докашивалась полянка позднее, когда все луговые места уже были заняты и поделены.
Скошенное сено сгребали в копны и ближе к ночи вывозили в деревню. Если сенокос поближе, то везли на лошади, крепко прижимая траву с помощью гнета и веревки к телеге. Если далеко, то договаривались с грузовой машиной и «навивали» траву (закидывали вилами) в кузов.
Также делили для покоса дол на Прорве. Размер надела определялся по количеству колхозников, числившихся в хозяйстве. Привезенную к дому траву складывали в небольшие копёнки, чтобы сырая трава не слежалась и не сгорела от влажности в большой копне.
Три дня все жили в бешеном ритме. Вечерами по всей деревне раздавался стук молотков о наковальни – пробивали, то есть точили косы. Надо не только успеть накосить. Как можно скорее высушить и убрать.
Утром, как только спадала роса, все домочадцы выходили «трясти сено» – траву из копенок тонким слоем разбрасывали по луговине перед домом. Вся улица деревни превращалась в сплошной ковер. Два или три раза за день траву «ворочали», то есть граблями ворошили, переворачивали к солнцу то одной, то другой стороной. Как правило, за день сырая трава полностью не высыхала. Её к вечеру сгребали уже в большие копны, а поутру снова разбрасывали сушиться.
И только на второй день она превращалась в душистое сухое сено. Тут уж надо было рьяно следить за небом: не было бы грозы и дождика. Проворонишь – начинай всё сначала! До дождя сгребали в большие копны, закрывали, чем попало – пленкой, половиками, старыми покрывалами. После грозы – снова солнце, жара! Наступало время уборки сухого сена в сарай или на сеновал. Длинные, гладко отполированные жерди длиной до 5 метров – носилы, подтыкали под копны и вдвоем несли их к сараю или сеновалу. Убрали! И все с облегчением выдохнули – первый сенокос завершен, на очереди второй – в конце июля, когда на усадах отава подрастет. Так называют в народе молодую траву выросшую на месте скошеннй.