Что может быть радостнее чем лежать в больнице? Только двадцатичетырёхлетнему парню лежать в палате наполненной соседями в возрасте от шестидесяти беседующими о рассадах и о том что "я вот при СССР! Ух!". И угораздило же меня тогда лечь в больницу весной, хотя... Хотя тогда от меня зависело не многое, я ещё помышлял об операции "которая изменит всё" для чего как минимум раз в год наблюдался в эндокринном отделении. Статистика практически всегда была одинаковой: большинство диабетиков, в независимости от возраста, чуть меньше пациентов с щитовидкой, и совсем мало различных "этаких" вроде меня. В этот раз мне повезло, в палате были только диабетики и только старший возрастов. Такие люби могли бы быть абсолютно разными, но мне достались редкостные зануды, как минимум потому что "Кофе и чай пить вредно! Пить надо цикорий!". Единственное что не давало мне окончательно заскучать это приближающийся свадебный сезон, на пользу которого я тогда трудился. Пройдя с утра все процедуры и обследования, я обедал и уезжал к девочкам в худмаг, а к шести часам вечера возвращался к своим милейшим соседям смотреть по телевизору околомедицинские передачи и обсуждать фазы луны при высадке помидор.
Так бы и продолжалось пока в нашу палату не поступил новенький. Высокий и очень худой мужчина в возрасте 36-38 лет по имени Дмитрий. Он был чистым и ухоженным темноволосым мужчиной с аккуратными чертами лица. Первым делом из сумки он достал ноутбук и подключил его в розетку. Мне было очень любопытно чём занимается новенький сосед, учитывая что от остальных он отличался кардинально. Краем глаза я заметил, что ноутбук ему был нужен не просто для просмотра фильмов или прослушивания музыки, а больше для какой-то работы.
– Привет, меня Женя зовут. Чем занимаешься?
– Привет, меня Дима. Тут по работе нужно кое что закончить. А ты тут давно лежишь?
– Уже почти неделю. Ну и не первый раз, а что?
– Я просто здесь первый раз. Покажешь мне где здесь врачи и разные кабинеты?
– Конечно! Заканчивай и пойдём прогуляемся, сходим ещё вниз за вкусным кофе, там автомат стоит, – да, тогда я ещё пил кофе
– Нет, я вниз не пойду... – он опустил глаза в пол
– Почему? Или просто не хочешь?
– Я бы не отказался от кофе, но... Мне нельзя далеко уходить... Точнее я не могу... По здоровью...
– Расскажешь или это секрет?
– Давай потом, если ты не против
– Конечно, тогда осмотрим наше отделение и я схожу за кофе и тебе возьму
– Спасибо!
Он достаточно быстро закончил со своей работой, оказалось что он дистанционно занимается программным обслуживанием в одной фирме. Раньше, он работал ежедневно ходил приходил в офис и выполнял работу там, но со временем здоровье перестало позволять делать подобное, поэтому теперь он работал из дома. Я снова хотел спросить про болезнь, но не стал, подумав что он сам скажет мне когда захочет. Мы пошли гулять по коридорам нашего большого отделения. Кабинет нашего врача, сестринская, кабинет заведующей, кабинеты суточных мониторингов, душевые и конечно же столовая. Так мы дошли до большого коридора в котором стояли растения в кадушках и огромные диваны и кресла – небольшой островок приятного тех кто хочет быть подальше от соседей по палате.
– Жень, мне надо присесть...
– Присаживайся, конечно! Что на счёт кофе?
– А? А, да, давай!
Я, не о чем не думая, дошёл до лифта и отправился на первый этаж. Два бумажных стаканчика с обжигающим ароматным напитком!!! Ммм! Как вспомню сколько лет я его уже не пил... Эх! Сильнее этого человечество еще не изобрело, а если и изобрело, то в большинстве стран подобное незаконно.
Я поднялся наверх с залихватистым: "Кто желает кофия?" и увидел сидящего на диване Диму. Он правой рукой пытался размять ладонь левой руки, длинные пальцы которой выгибались наизнанку в разных направлениях. Он категорически не хотел чтобы я увидел этого. Я поставил стаканчики с кофе на стол и сделал вид что у меня звонит телефон. Отойдя за угол я понял, что впервые нахожусь с другой стороны. Это я – высокий и сильный активный парень боялся показывать свою слабость. В моих карманах тряслись руки и на лбу выступала испарена когда эпилепсия хотела вывернуть меня наизнанку перед тем кому я ещё не готов был обнажить себя, но сейчас... Болезни у нас были разные, но глаза... Мои глаза тоже бывали такими, страх и отчаянье, утопающие в глубине глаз. Я вернулся.
– Ты уже пробовал кофе?
– Нет, ещё, – Дима конечно же понял что я подыграл ему в этой ситуации, его руке стало легче и сейчас он больше думал о моей реакции
– Ну тогда держи стаканчик и примем за знакомство!
– Спасибо, Женя! – ему стало легче, он понял что я не стану относится к нему как к юродивому, но и давить на больное не стану
– Да не за что! Как ты относишься к тому чтобы перекусить? Обед-то ты пропустил, а до ужина ещё прилично
– Ну, давай. Я не откажусь!
В этот день к своим девчонкам на работу я не поехал, обойдутся они без меня. Дима достал из холодильника пакет с продуктами и протянул мне апельсины и пачку печенья. Мы долго разговаривали о многом. Оказалось что в плане музыки, кино и многого другого у нас с ним гораздо больше общего несмотря на разницу в возрасте. Теперь оставаться на ночь в больнице не было мучением, теперь у меня был собеседник.
– Жень, ешь апельсинку
– Спасибо, я уже сегодня ел её
– Ешь ещё! Представь что это небольшой, но богатый мир
– Ага, в эфирном чехле
– А ничего смешного, я именно так и думаю
– Ну хорошо, пускай будет так
На следующий день я хотел вытащить Диму гулять по коридорам, ему выворачивало ногу от бедра. Посмотреть кино у нас тоже не вышло, один из глаз очень плохо видел практически половину дня. Он отказывался чтобы я позвал врача, она ведь должна была прийти сама и она пришла. После того как медсестры поставили ему в бедро укол, Дима смог уснуть. Доктор сказала чтобы при подобных ситуациях я звал сестёр, такие случаи надо было фиксировать.
Той же ночью я проснулся от боли в руке. В мою вену вошла игла и мне ставили укол магнезии. Голова пульсировала и руки и ноги болели после судорог... Это была эпилепсия. Дима сидел на соседней кровати и смотрел на меня. Это он услышал мои истошный крик посреди ночи и позвал медсестёр.
– А откуда у тебя эти шрамы?
– Операции были. Опухоль в голове, надпочечник и поджелудочная
– Это из-за опухоли у тебя эпилепсия?
– Да... Именно из-за них... Может скажешь что у тебя?
– Рассеянный склероз...
– Я так и понял...
Я слышал об этом раньше, но никогда не видел этот диагноз на живом человеке и вот теперь... Теперь я понял насколько это страшно. В ближайшую неделю Дима познакомил меня со своей супругой Юлией, я узнал что они живут в соседнем доме от моей мамы и что можно будет с лёгкость встретиться после выписки. Мы больше не говорили о болезнях. О чём угодно, кроме как о болезнях. Мы просто молча следили друг за другом, обсуждая при этом всё что угодно что бы могло прийти в голову.
Мне было пора выписываться и отправлять документы в Бурденко, Диму ещё ждала неделя в больнице. Мы постоянно переписывались и через неделю я зашёл к нему в гости занести вкусного кофе. Потом, после отказа в Бурденко я был вынужден заняться другим, я был вынужден заняться сбором бумаг для новой группы инвалидности и на некоторое время мы с Димой потеряли контакты. Почти через месяц я позвонил ему.
– Алло, Дима! Здравствуй! Как настроение!
– Женя, это Юлия... Димы больше нет...
– Как... Как? В смысле?
– Дима умер две недели назад...
Она говорила что-то ещё, но я уже не слышал, я держал в своей руке небольшой пакетик с апельсинами, с "небольшим, но богатым миром... в эфирном чехле"... Познакомившись с Димой и его болезнью я впервые понял как может выглядеть со стороны такой человек как я... Впервые я понял, что такой человек может незаметно исчезнуть ничего не сказав...
Дима, ты знаешь, что касаемо религии у меня своеобразные и сложные взгляды, но в Бога я верю. Но как бы то ни было... Покойся с миром, милый друг! Покойся с миром!