Антонина Гавриловна поздно стала матерью. Кеша появился на свет, когда ей было сорок два года. По нынешним меркам это всего ничего, но тогда... ее осуждали, отговаривали. Но Антонина никого не слушала. Родила и вырастила. Одна.
— Долгожданный и самый родной, — говорила она, качая колыбель. Мужа у нее не было, родила она для себя и души не чаяла в мальчишке. На воду дула, лишь бы Кеше было комфортно и безопасно. До самого выпускного под ручку провожала в школу.
Над Иннокентием посмеивались, дразнили маменькиным сынком. Но он отмахивался. Знал, что только мама его любила, гордилась и дорожила им.
И все было хорошо, жили они вместе, душа в душу. Но незаметно стукнуло ему тридцать лет. Вроде как пришло время Иннокентию жениться. Да и партия нарисовалась: девушка Таня. Работали в одном отделе, вместе иногда чай пили. Пару раз Кеша даже приглашал Таню в театр. Приходил он на спектакли с мамой, разумеется.
Антонина Гавриловна сжимала тонкие губы, глядя на простую Таню. Она была полновата и громко смеялась, раздражая ее.
— Неинтеллигентная, — сказала сыну Антонина, когда они под ручку шли домой. Таню Кеша не провожал, боялся, что матушка в темноте плохо видит и заблудится.
— И что же мне? Не жениться на ней?
— Какие твои годы, Кеша? Подождем еще. Присмотримся.
Так и порешили.
Спустя некоторое время к ним в отдел пришла новенькая, Зоя. Она вроде бы понравилась Кеше, но он долго раздумывал, понравится ли она его маме и как лучше их познакомить. Пока он думал, гадал, она вышла замуж за его коллегу, Романа. На свадьбе гуляли все, кроме Иннокентия. Антонина Гавриловна попросила его сопроводить ее в ботанический сад, а отказать ей он не смог. Поэтому вместо того, чтобы поздравлять молодых и подыскивать себе невесту среди гостей, он искал смысл жизни среди фикусов и обсуждал новый сериал, который по вечерам смотрела его мать.
Прошло еще два года. У Кеши случались новые знакомства, но Антонина все время находила причину, по которой невеста не дотягивала до идеала. Молодая, худая, умная, глупая... Иннокентий привык доверять и знал, что мама плохого не посоветует. Поэтому непременно расставался с девушками, которые не прошли «фейсконтроль».
Шли годы, Антонина Гавриловна как-то пожаловалась соседке на то, что хочет внуков.
— Ты, Тоня, своего сына оставь в покое, может, и женится, — дала совет Лариса.
— А я что? Разве мешаю?
— Съезжай от него. А то он так и будет с тобой до старости.
— Что бы ты понимала, Ларка?! Я все делаю для сына: и борщ сварю, и рубашечку наглажу, и в доме приберусь. Да он без меня пропадет!
— Не пропадет! Посидит голодный неделю, сразу и женится.
Антонина Гавриловна сначала обиделась на соседку, а потом поразмыслила, поглядела на играющих во дворе детей и поняла: если она хочет дожить до внуков, то надо съезжать. К счастью, квартирка у нее имелась. Небольшая, на окраине города, но зато в зеленом районе и рядом с парком.
Вещи она собирать не стала, рассчитывая вернуться, как только сын женится, а как иначе? Помогать же надо! Взяла с собой лишь самое необходимое. Наварила сыну на неделю вперед обедов и уехала на трамвае в новую жизнь.
А Кеша сначала растерялся. Он к маминой заботе привык и даже пожаловался соседке, Ларисе, на свою несчастную судьбу. Но где искать невесту, он не знал. Все более-менее нормальные дамы из его окружения были уже глубоко замужем.
— Вон Рита с первого этажа давно на тебя заглядывается. Ты сходи к ней в гости. Глядишь, борщом накормит, — подмигнула Лариса.
Иннокентий надел рубашечку и пошел. Вот только Рита оказалась молода, хотела внимания и заботы и была совершенно не похожа на идеал его женщины. На подсознании Кеша тянулся к более взрослым дамам, напоминающим ему матушку. Поэтому, когда в гости к Рите случайно забежала ее старшая сестра, Аля, он сразу понял: это она.
Аля была вдовой. Она недолго раздумывала. В свои пятьдесят лет и с тремя детьми на шее она была рада пойти хоть за кого. А Иннокентий стал для нее идеальным вариантом, да еще и с квартирой!
Аля быстренько перевезла вещи, детей и трех кошек. Аля оказалась дамой не слишком аккуратной и рубашки Кеше не гладила. Да и готовить толком не умела, хоть и старалась. Но это не смущало Иннокентия. Его напрягало другое...
— Что ты над ним кудахчешь? — раздражался и ревновал Кеша, глядя на то, как она караулит старшего сына, не позволяя ему допоздна гулять с друзьями. — Ему восемнадцать стукнуло! И вообще, хватит трястись над детьми! Они взрослые!
— Я мать. Тебе не понять, — отмахивалась Аля, уверенная, что ее «любви и заботы» хватит на всех: и на детей, и на мужа.
Со свекровью она знакомиться не хотела. Знала по рассказам соседки, что Антонина женщина своеобразная, слишком повернутая на сыне. Да и слышала она как свекровь ругает Кешу по телефону за то, что тот выбрал себе женщину, не посоветовавшись с ней. Поэтому, когда Антонина Гавриловна приехала в гости к сыну, на порог ее не пустили.
Просто не открыли дверь.
Она постояла, поругалась сама с собой в подъезде, да так и уехала обратно. А через пару дней курьер привез ей оставшиеся вещи из дома сына. Аля решила, что ей нужно больше личного пространства, и переселилась от Кеши в комнату, которая принадлежала его матери. Наряды свекрови ей мешали, поэтому она освободила шкафы и отправила вещи по новому адресу.
Иннокентий будучи ответственным сыном иногда заезжал в гости к матери, но про жену не заговаривал, переводил тему. Антонина Гавриловна видела, что сын изменился, но как ни старалась, сделать ничего не могла. Она больше не имела влияния на него.
Ее место заняла Аля, распоряжаясь мужем и повесив на него все дела. За это она ходила с ним под ручку, вела задушевные беседы и варила борщи. Детей она больше не хотела, возраст. А Кеша вроде бы и не настаивал. В душе он и сам все еще был ребенком, хоть и выглядел как взрослый мужик.
Все были довольны, кроме престарелой Антонины Гавриловны, которая так и не дождалась внуков. Из-за своей заботы и избирательности она лишилась и самого ценного — сына. Она часто вспоминала хохотушку Таню, которая в принципе, нравилась ей, и скромную Зою, которая нравилась Кеше. И других девушек, которых она отпугнула. И если бы она могла прожить еще одну жизнь, то наверняка воспитала бы сына по-другому и в старости не осталась бы в одиночестве.
А вы встречали таких Иннокентиев в жизни?
Стелла Кьярри, автор этого канала, пишет про любовь на языке любви. Подписывайтесь на канал и читайте еще больше историй и рассказов.