Альпинисты, сапёры и сидельцы никогда не говорят «последний», обычно произносят – «крайний». Крайние дни до выхода из тюрьмы тянулись медленно. На каждой часовой прогулке Тимур гонял себя и ученика до полного измождения.
(часть 1 - https://dzen.ru/media/camrad/kresty-63fc429fa4e0cd40a00487cb )
О том, что он скоро выйдет, знали только Сева и Спикер. Ну и, конечно, обо всём знал вор в законе с литературным погонялом ГамлЕт. Больше никаких инструкций от высшего звена наркомафии не поступало.
Арестант убивал время сном, оформлением жалоб и ходатайств за грев в хату и на досуге освежал детскую память книжкой про Незнайку. Читали с Молдаванином по очереди, и когда вор-домушник в очередной раз громко рассмеялся за чтением, смотрящий заинтересовался произведением Николая Носова.
– Молдаванин, ты вроде человек серьёзный и взрослый, а ржёшь на всю тюрьму, как малолетка. Это же детская книга…
– Сева, здесь про нас написано – про бродяг и мусоров.
– Не понял.
Студент свесил голову с верхней шконки и объяснил главному зеку:
– Там на Луне Незнайку с корешами мусора приняли. Полицейские с электрическими дубинками. Потом арест, и через суд всех хотели этапировать на Дурацкий остров. Это такая зона такая с особым режимом.
– Почему режим особый? – серьёзно заинтересовался смотрящий.
– Там всех бродяг в овец превращают.
– Ни хрена себе! – возмутился Сева и приказал: – Так, Молдаванин, займись чаем, а ты, Студент, прыгай с «пальмы» и обоснуй нам нормально про Незнайку и его корешей.
Кантемиров улыбнулся в потолок. Рассказывать былины сидельцам в хате всегда интересней и полезней, чем валяться на шконке. И время проходит быстрей, и мозги немного очищаются от тревожных мыслей. И жить в тюрьме становится чуть веселей…
Вскоре по камере поплыл густой аромат свежезаваренного чая вперемешку с запахом шоколада, аккуратно поделенного на маленькие дольки. Былинник начал с объяснения сокамерникам про коротышек, и как они очутились в лунном городе, где миром правят деньги и власть богатых.
Затем остановился подробней на моменте ареста Незнайки и заключении его с друзьями в каталажку со странной системой определения заключенных по росту, размеру головы, носа и цвету глаз.
Сидельцы слушали молча и вдумчиво. Сами не раз переживали точно такие же моменты из жизни коротышек. Периодически тюремная камера взрывалась хохотом, который ударялся об толстые кирпичные стены и вырывался наружу сквозь открытое окно и толстую металлическую решётку. Громкий смех долетал до противоположных стен креста исторической тюрьмы и эхом возвращался обратно.
Арестанты соседних камер понимающе улыбались – хорошо, когда в хате есть свой былинник. Один только Савелий Симонов под конец рассказа задумался о печальном… Скучно станет без Студента в хате. А что делать? Как говорится: «Часик в радость, чифир в сладость…»
После очередных занятий по ножевому бою Спикер предложил Студенту вшить изнутри в куртку кожаные ножны. Лёха таким образом постоянно носил свою пику на воле. Не рвать же карман? В тюремной камере сказанное всегда означает сделанное.
И опять же, занятость – и время идёт быстрей. Через Севу за пачку сигарет достали толстый кусок кожи. Иголки, нитки и напёрсток в хате имелись свои. Алексей сам взялся за работу: по размерам своего макета ножа сшил между собой отрезки кожи и плотно закрепил ножны с внутренней стороны куртки.
Получилось аккуратно и надёжно. Как дополнительный внутренний карман. Даже красиво изнутри и незаметно снаружи. Для каких целей в дальнейшем постоянно носить нож с собой, лейтенант милиции пока не думал... В разведке, как на войне!
После обеда в понедельник арестанта Кантемирова вызвали к адвокату. Тимур за годы учёбы успел изучить Сергея и по его довольному виду сразу понял, что всё идёт по плану. Адвокат привычно сидел в следственном кабинете тюрьмы, сиял как медный пятак, вскочил и протянул ладонь:
– Здорово, каторжанин.
– Не томи, защитник.
– Докладываю, как есть, – ответил Соломонов, присаживаясь на место и кивком приглашая своего подзащитного сесть рядом. Наклонился и заговорил почти шёпотом: – Остались формальности. Я сегодня с утра сгонял во Всеволожск и закинул ходатайство с приложенными справками. Следователь сегодня утрясёт вопрос с руководством. Держать тебя больше нет никаких оснований.
– И когда прозвенит звонок?
– Смотри. Я завтра снова махну в следственный отдел, подпишу все необходимые документы. Наш следователь оформит постановления по прекращению уголовного дела и о твоём освобождении. И мы с Андреем Генриховичем договорились, что все документы оформим на день позднее, так как завтра следак просто не успеет физически подписать все бумаги у начальства, доехать с готовыми документами из области до «Крестов», зайти в тюрьму и попасть в канцелярию изолятора до окончания рабочего дня. Если даже успеет, тебя всё равно оставят здесь на ночь. Всё понял, узник?
– Пока понятно. А дальше?
– Твой предмет, похожий на холодное оружие, и записную книжку я заберу завтра. А с самого утра среды следователь Копф зайдёт в «Кресты», оформит освобождение в тюремной канцелярии и вручит твой паспорт. – Защитник улыбнулся. – И как говорится: «С чистой совестью и на свободу!». Теперь всё понял?
– Да, Сергей. Спасибо.
– С тебя поляна. Таковы традиции… – усмехнулся Соломонов.
– Натюрлих, – Тимур улыбнулся в ответ и прикинул: – Встречаемся в пятницу вечером. Кстати, с Лерником поговорил?
– Да, всё в порядке. Ждём твоих объяснений.
– В пятницу и поговорим. Место и время сообщу после откидки, – задумчиво сказал пока ещё арестант Кантемиров и спросил: – Подожди, Сергей. А в среду тебя, что, не будет?
– У меня слушания до обеда, здесь рядом, в Калининском суде. Никак не смогу. Если хочешь сам зайди. Два шага от «Крестов»
– Мне только осталось после тюрьмы по федеральным судам шастать. – Вздохнул Тимур. – Так получается, что мы с тобой, дорогой мой адвокат, сегодня видимся крайний раз в следственном изоляторе?
– Получается так, непростой мой подзащитный.
– Серёга, а когда прапорщики пехоты были простыми? – рассмеялся Кантемиров.
Только сейчас у арестанта появилось предчувствие свободы, подкреплённое словами адвоката. Соломонов всегда отвечал за свои слова...
– Так точно, товарищ прапорщик, – усмехнулся приятель.
– Тогда оставляй свою контрабанду, и расходимся до четверга, как в море корабли.
В этот раз к дежурным сигаретам и шоколадке адвокат Соломонов прибавил новую карту Санкт-Петербурга и Ленинградской области на одном листе бумаги и книгу Джека Лондона «Белый клык».
Актуальная тема про силу воли и законы выживания... Сокамерники останутся довольны. Хотя, и коротышка Незнайка оказался серьёзным бродягой. За карту пришлось отдать цирику дополнительную пачку сигарет. Нестандартный пронос…
Молдаванин ждал прихода адвоката Соломонова не меньше Студента и принял книгу с нескрываемым интересом. Личная библиотека вора-домушника постепенно пополнялась, активный читатель начал обмениваться книгами с другими камерами блока.
Что необходимо арестанту в день? Сто пятьдесят граммов сала или масла, несколько кусков сахара, лук и чеснок, лимон, черный чай, интересная книга – вот минимальный жизненный набор для каждого попавшего в неволю. Всё остальное опционально.
Тимур оставил последнюю пачку «Мальборо» для Севы, залез на «пальму», распечатал шоколадку, треть протянул Спикеру напротив, уселся удобней и раскрыл карту Санкт-Петербурга.
Заключённый Кантемиров начал просчитывать шаги после дня освобождения. Надо решать вопрос с жильём. Оставаться в общаге посёлка Медвежий Стан больше не хотелось, да и надоело уже постоянно мотаться с окраины города в центр. К тому же в пожарной части ещё месяц назад обещали отключить электричество.
По большому счёту можно было спокойно пожить у Блинкауса, но это тоже пройденный этап. Тимур хотел найти жильё, о котором никто не будет знать. Даже милицейские кураторы... И тем более – подручные Гамлета Самвеловича.
Может быть, потом он сообщит этот адрес кому-то из своих ближайших помощников… Но, не сейчас. Для чего ему понадобится секретное жильё – арестант и сам себе не мог ответить. Просто интуитивно чувствовал, что своя тайная база обязательно понадобится.
А оставшиеся вещи из общежития он перевезёт в новую купленную комнату. Раз ГамлЕт сказал про деньги для него, значит, сумма обязательно будет. Надо завтра перед выходом ещё раз переговорить с Севой...
Студент принялся изучать центр культурной столицы. Адмиралтейский и Центральный районы отметаем сразу, так как там есть шанс нарваться на знакомых по работе в уголовном розыске. Опять же, все объекты по мошенническим продажам квартир расположены именно в этих районах. Питер – город маленький…
Василеостровский тоже не подойдёт, уже там жил, в баню ходил и водку пил. Да и Серёга там работал опером и сейчас трудится на адвокатском поприще у себя в районе. Остаётся Петроградский район.
Ну, что же, весьма неплохо. Правда, один из самых дорогих районов города, но и деньги у вышедшего на свободу с чистой совестью появились немалые. Интересно, почём здесь аренда и сколько стоят комнаты в районе?
Тимур развернул карту обратной стороной и принялся искать город Бокситогорск Ленинградской области. Да уж, самая окраина… Совсем рядом внизу Новгородская область, чуть дальше на восток – Вологодская.
И доехать можно автобусом или электричкой с Московского вокзала и только через Тихвин, больше двухсот километров. Далековато, однако… А что делать, если Родина сказала: «Надо!», комсомол ответил: «Есть».
На следующий день Студент предупредил смотрящего о разговоре. Вышли вдвоём после отбоя. Тюрьма оживала, дежурный конвой суетился, бегая по коридорам и лестницам темницы и устанавливая «дорогу». В каждой людской, то есть порядочной камере, кровь из носа, должно быть межкамерное общение, на арестантском языке – «дорога».
Наладить «дорогу» – это целое искусство, в котором огромную роль играет сама охрана тюрьмы. В местах лишения свободы информация – очень важный ресурс, и им обязательно необходимо делиться. В том числе, за долю малую.
И традиционно тюрьма не живет без чая и сигарет. «Чай-курить» – это твёрдая валюта, если у тебя есть «чай-курить», у тебя появляются друзья и уважение сокамерников. Сева показал место за будкой цириков.
Студент встал, поднял голову и внимательно осмотрел купол центра креста, запоминая картину льющегося вниз сквозь тюремную решётку сумрачного света белых ночей. Уже завтра он окажется за стенами «Крестов», и возвращаться сюда больше не хотелось. Смотрящий понимал состояние сидельца, помолчал пару минут и начал инструктаж:
– В субботу вечером зайдёшь в кафе по тому адресу и у администратора, его зовут Федя-Банщик, получишь деньги. В итоге с уральцами договорились на пять тысяч баксов.
– Ни хрена себе! – перебил старшего пока ещё сиделец.
– Нас уважают, – довольно подтвердил Сева и добавил. – ГамлЕт одобрил покупку жилья. Сказал – у добросовестного гражданина должен быть свой угол и постоянная регистрация в городе. Тем более, тебе ещё надо свой паспорт менять и оформлять заграничный. Этот же администратор подскажет человека, который поможет с оформлением документов.
– Это хорошо. Я даже не представлял, куда идти со своей просроченной пропиской.
– Слушай дальше. У тамбовских своя контора по недвижимости, тебе дадут специалиста, купишь с ним комнату. С другими могут запросто кинуть на бабки. В день выхода дам тебе домашний телефон одного цирика. Если что-то срочно, связь через него. Всё понял?
– Понял.
– Тогда возвращайся, у меня дела.
– Сева, скажи Гамлету Самвеловичу, что я благодарен за всё.
– Скажу. Но, у тебя всё впереди. Работы много… – Усмехнулся смотрящий по первому блоку следственного изолятора «Кресты».
В эту же ночь Спикер передал листок бумаги с данными брата. Приятель рассказал о том, что планируется встреча со своим адвокатом в пятницу вечером, значит, за выходные Соломонов встретится с братом, заключит с ним соглашение и в начале следующей недели появится на свидании с новым подзащитным…
Выход из следственного изолятора Учреждения ИЗ 45/1 оказался гораздо быстрее, чем вход. Пока Студент последний раз давал уроки бокса Спикеру, следователь Копф заканчивал оформлять документы на освобождение арестанта Кантемирова. Тимура выдернули в следственный блок на обратном пути с прогулки. Даже не успел отдышаться.
Довольный следователь, без особого риска пополнивший личное благосостояние примерно на три своих зарплаты, разложил на столе все постановления и улыбнулся вошедшему клиенту. Благодаря которому и пополнил кошелёк. Отчего же не улыбнуться лишний раз?
– Здравствуйте, свободный гражданин.
– И вам не хворать, гражданин начальник, – ответил Тимур, присаживаясь напротив.
– Можете называть меня Андрей Генрихович. Вот ваш паспорт, подписывайте постановления.
Кантемиров даже читать не стал, быстро подмахнул документы и вопросительно посмотрел на работника прокуратуры.
– Дальше что делаем?
– Сейчас прогуляетесь обратно до своей камеры за вещами, затем в канцелярии быстро оформят пропуск и на выход. Я там девчатам коробку конфет оставил. Всё!
В будке следственного блока Андрей Генрихович предъявил конвою постановление с подписями прокурора и заместителя начальника Учреждения ИЗ 45/1 по режиму, каждая заверенными своими печатями, и объяснил, что гражданин Кантемиров уже совершенно свободный человек. Осталось сходить за вещами на западный крест и вернуться в канцелярию.
Цирики враз загрустили… Никому не хотелось терять обеспеченного и спокойного клиента из приличной хаты. А что делать? Сумка (она же – баул) была готова со вчерашнего дня. Студент чтил тюремные традиции и всё же нарушил одну верную примету – при выходе из тюрьмы нужно обязательно забрать с собой все вещи, с которыми зашёл в камеру, даже ненужные и испорченные.
Это делается для того, чтобы не вернуться назад в место лишения свободы. Якобы, такое действие «разрывает» связь вчерашнего зека со следственным изолятором. По просьбе смотрящего Тимур оставил в хате юридические книги: УК и УПК. Приметы – приметами, а два уголовных кодекса постоянно приносили в хату «чай-курить».
Свободный гражданин Российской Федерации после кабинета тюремной канцелярии прошёл четыре автоматических двери, на выходе оставил пропуск и сам распахнул последнюю тяжёлую дверь следственного изолятора. На свободу с чистой совестью!
В этом году конец июня выдался прохладным. Северо-Запад, как ни крути глобус… Когда на Арсенальной набережной становилось прохладно, в камере «Крестов» всегда было легче дышать.
Студент в кожаной куртке, спортивном костюме и с красной сумкой в правой руке встал посредине тротуара, поднял голову на серое небо, затянутое облаками, затем осмотрел набережную Невы, широко вздохнул и выдохнул. Двадцать один день, ровно три недели в изоляции…
Молодой мужчина закинул сумку на плечо, сделал несколько шагов в сторону Финляндского вокзала, остановился и запахнул куртку. Странные ощущения...
Ежедневно в течение часа ему разрешалось ходить и даже бегать по крошечному квадрату закрытого тюремного двора, и только под наблюдением охраны. Сейчас его никто не окликнул и не толкнул в спину с командой: «Вперёд».
Свобода передвижения… Бывший зек решил нарушить верную примету, оглянулся на огромную входную дверь следственного изолятора и тихо произнёс: «Прощай, тюрьма».
Затем посмотрел вперёд, в сторону Литейного моста и зашагал быстрей…
(первая глава второй книги - https://dzen.ru/media/camrad/notariat-640c3d04f93b766084cabb12 )
