Михаил Кириллович был выходцем из мещан Воронежской губернии. Незадолго до первой мировой войны был призван служить на Балтийский флот. Получив на флоте специальность судового механика служил на крейсере "Аврора", участвовал в боевых действиях
флота и проникся симпатией к большевикам. После победы Февральской буржуазной революции по распоряжению Временного Правительства на Балтийском флоте были созданы команды из механиков и мотористов для отправки в действующую армию для обслуживания бронеавтомобилей. В одну из этих команд попал и Михаил. Октябрьскую революцию он встретил в Луганске и вступил в красногвардейский отряд. Под натиском махновских банд отряд с боями отступал к Дону.
В каждом шахтёрском посёлке Донбасса отряд пополнялся шахтёрами, а в станицах среднего Дона бедными казаками. Во время гражданской войны чёткой линии фронта не было и красным отрядам приходилось находиться в постоянном движении. В 1919 году командование Красной Армии приняло решение о соединении всех красногвардейских отрядов действующих на Дону.
Три тысячи красноармейцев собрались в селе Большая Мартыновка на формирование новых полков и дивизий. В станицах Среднего Дона Семён Будённый практически завершил формирование Первой
Конной Армии. Командование Добровольческой Армией под командованием Деникина всеми силами стремилось разбить разрозненные силы красных и предотвратить консолидацию красноармейских войск.
Белые окружили Большую Мартыновку плотным кольцом, поставили на возвышенности артиллерийскую батарею и начали осаду. Через три недели у осаждённых патроны практически закончились, но они стойко отбивали атаки белых, выкопав окопы в человеческий рост.
Сельчане, украинцы и небогатые казаки, хорошо относились к красноармейцам, помогали продуктами, пекли хлеб, а в некоторых дворах делали патроны для осаждённых. Местные девушки по вечерам ходили на позиции к бойцам песни « спивать».Одна из дивчин по имени Полина, после очередного штурма при котором белые ранили её любимого, залезла на бруствер, задрала «лохомындры», показав белякам голую задницу , закричала: «Хрен вы нас возьмёте, сволочи».
Но несмотря на такой боевой дух, положение осаждённых ухудшалось. Особенно беспокоило командиров плотное кольцо осады, не позволившее двум гонцам пробиться к Будённому за подмогой. Михаил, назначенный недавно командиром эскадрона, рано утром подошёл к командиру полка:
- Дозволь, Макарыч, пробиться к Будённому.
- Не шути, Кирилыч, мы двоих казаков потеряли. Соколы были. Не чета тебе.
- Вот потому и потеряли, что соколы. А я ужом проползу.
Довольно обстоятельно он поведал командиру о своём плане и на удивление быстро Макарыч согласился. Как наездник Михаил был не важный, да и шашкой владел не очень хорошо, а в атаку скакал с револьвером в руке.
Но отметил Макарыч его матросскую смекалку и назначил командиром эскадрона: «Казаков у меня целый эскадрон, а голова у тебя лучше всех работает. Быть тебе командиром.» С конём своим,
которого звали Серп, он подружился быстро. Кормил его сам сеном, овсом, сам и раны его лечил, смазывая особым отваром из степных трав.
Даже обучил его откликаться на условный свист. Операцию решили провести вечером.
Полусотня проводила разведку боем вдоль линии фронта и потеряла одного бойца, который упал в камыши на берегу реки Сал. Конь его бегал вдоль линии фронта, белые пытались его поймать, но он взбрыкнул, встал на дыбы и убежал в степь в тыл белогвардейцев.
Боец тем временем, полежав в камышах, вставил в рот камышинку и двинулся по дну реки в сторону линии фронта. Река Сал неширокая и неглубокая, но рыбная. Рыба на зорьке играла, плескалась и отвлекала внимание часовых. Отсчитав по дну реки 500 шагов, Михаил осторожно выполз на берег и затаился. Было за полночь.
Пролежав минут пятнадцать , слушая тишину, Михаил свистнул условным свистом. Свист был слышен в степи очень далеко, он приложил ухо к земле и услышал стук копыт одного коня. Серп нашёл хозяина. Комэск встал, вылил воду из револьвера и сапог, вскочил на лошадь. Полная луна освещала им путь в степи и на рассвете они были в ставке Будённого.
Выслушав доклад, Семён Михалыч обняв его и коротко сказал: «Молодец! Первый корпус по коням!».К вечеру второго дня корпус преодолев полсотни вёрст наголову разбил белых и захватил артиллерийскую батарею с большим количеством боеприпасов и продовольствия.
Через несколько дней Первая Конная Армия была окончательно сформирована, а комэск был награждён орденом Боевого Красного Знамени одним из первых в Красной Армии. Обстановка на Дону, как в прочем и во всей России, была сложной.
Но только на Дону решалась судьба России. Бурлил двухмиллионный казачий Дон, волновались станицы. Бедные казаки шли в красногвардейские отряды, богатые в Добровольческую армию. Генерал Деникин, принявший Доброармию после гибели генерала Корнилова, пользовался уважением станичных атаманов, богатых и средних казаков. Будучи сыном крепостного дослужившегося до майора, генерал был демократичен и сентиментален, искренне любил русский народ.
В глубине души желая твёрдой руки для России он закрывал глаза на кровавые рейды Шкуро и Мамонтова по станицам и сёлам, симпатизирующим красным. К 1919 году в Ростове и Новочеркасске установилась твёрдая власть во главе с командующим Добровольческой армией генералом Антоном Ивановичем Деникиным, объявившем мобилизацию в Области Войска Донского.
Казаки шли на службу семьями и, конечно же, белая армия продвинулась, захватив большую территорию. Белые заняли Орёл, казачьи дозоры гарцевали на подступах к Туле. Но Деникинская власть выдвигала единственный политический лозунг: «Обустраивать Россию будем после победы над большевизмом ». Всё это выглядело довольно непонятно для казаков. Царь отрёкся, царская семья расстреляна, временное правительство свергнуто.
Кто и с какими политическими амбициями будет править Россией ? Казачья верхушка поговаривала о создании Донской Казачьей Республики в Области Войска Донского. В казачьих сотнях всё чаще стали слышны разговоры: «Зачем нам Москва и вся Россия. Дошли до истоков Дона, пора домой к бабам, хлеб сеять ». А из станиц писали, что большевики обещают: «Землю крестьянам и казакам ! Заводы и фабрики рабочим ! Мир народам.» Казаки победнее задумались.
А на Дону эмиссары Первой Конной во главе с заместителем Будённого Окой Ивановичем Городовиковым вели агитационную работу .Однажды в августе, после митинга в одной из станиц, Городовиков возвращался с двумя десятками бойцов в ставку. Комэск Хахулин, сопровождавший его в поездке, задержался на пять минут в станице, чтобы напоить своего Серпа. Утоливший жажду конь галопом вынес Михаила за околицу.
Отсюда, с пригорка, он увидел как полусотня белоказаков из станицы догоняла конвой Городовикова. Наклонившись к коню он прокричал: «Порубят же гады! Выручай, Серпушка!» Конь понял это, как приказ действовать и довольно быстро догнал белоказачий отряд. Подъехав к казакам за тридцать метров он вытащил из холщового мешка, притороченного к седлу, ручную гранату.
Во времена гражданской войны гранаты были большой редкостью и использовались крайне редко. «Эй, служивые! Ехайте домой, а то коней покалечу»! Аргумент оказался веским потому, что конь для казака это всё. Полусотня, вытащившая шашки из ножен и готовая к бою, рассыпалась веером, пропуская Михаила к своим и молча уходя в станицу.
Атака захлебнулась. Городовиков засмеялся: - Ну выручил ты нас , моряк! Откуда у тебя граната?
- Она без запала. Разжился по случаю. А тут вот и случай представился.- сказал он, пряча гранату обратно в мешок.
Услышав об этом случае, Будённый ухмыльнулся, разгладил усы и сказал: «Молодец, чертяка! Смекалистый! А ты, Иваныч, чтобы на митинг без тачанки с пулемётом не ездил. С пулемётом оно надёжнее будет.» После Гражданской войны и расформирования Первой Конной Михаил Кирилыч служил в ГПУ в области, позже в НКВД в Ростове. Дружеские и семейные узы связали его с Большой Мартыновкой. Женился он на Наталье, а боец его эскадрона Михаил Фёдорович на её старшей сестре Полине, проявившей « чудеса храбрости» во время осады родного села.
Тесть Тихон Макарыч, вернувшись с Южного фронта после Первой Мировой войны Георгиевским кавалером, занялся хозяйством. Было у них с женой Матрёной аж целых десять душ детей, да старуха-свекровь впридачу. Советская власть щедро наделила многодетную семью землёй. Гражданская война, голод двадцатых, но несмотря на все невзгоды Тихон к 33 году вышел в крепкие середняки.
Половину выделенной земли он пустил под пашню, выращивая пшеницу. На остальной земле посадил вишнёвый сад, который потомки называли Тихоновским. До года раскулачивания семья потеряла шесть человек , а Полина и Наталья жили в Ростове.
Таким образом Тихон превратился в кулака. Зять Михаил Кириллович приехал раскулачивать тестя. Погрузив четырёх коров в полуторку он сказал тестю :
- Не вступишь в колхоз – посажу. Не обижайся.
- Ты же знаешь как я хозяйствовать начинал. Всё своим горбом. Дети от голода поумирали. Какие же мы кулаки ?- пытался оправдываться Тихон.
- Кто тебе землю дал ? Советская власть ! Кто забирает ? Советская власть ! Это политика партии. Политика партии не обсуждается.- уже мягче сказал Михаил.
Тихон был мудрый мужик. Тяжело ему было расставаться с коровами и землю отдавать в колхоз, но он хорошо понимал, что уже не молод и семья две девки да жена (сын в армию ушёл недавно), столько земли не обработать и с хозяйством не управиться. Случай этот с раскулачиванием тестя получил широкую огласку в районе и сыграл на руку Михаилу.
После периода раскулачивания он был назначен заместителем начальника районного отдела милиции по политической части. Он с головой окунулся в море борьбы с уголовным миром Нахичевани и Ростова. Отступление из Ростова в ноябре 41года было спонтанным. Немцы прорвали оборону частей 56 армии и ворвались в город со стороны вокзала. Группа чекистов, появившаяся на вокзале по звонку начальника станции, после короткой перестрелки с фашистами, была уничтожена.
Дивизия СС «Адольф Гитлер» двигалась по Ростову, срывая красные флаги и подтверждая своё присутствие автоматными очередями. Они ворвались в управление Северо-Кавказской железной дороги и расстреляли начальника дороги прямо у него в кабинете.
Милиционеры спускались к Дону, отстреливаясь от немецких мотоциклистов. На рыбацких лодках переплыли через реку и добрались до Батайска почти без потерь. В Батайске были свои. Через восемь дней в результате контрнаступления Красной Армии Ростов был взят.
С. Шишов