На портале «Международная жизнь» опубликована статья ректора Российского православного университета святого Иоанна Богослова, заместителя главы Всемирного русского народного собора доктора политических наук, кандидата философских наук А.В. Щипкова.
В последние месяцы в связи с ситуацией гибридной войны НАТО против России вновь стали популярны поиски национальной идеологии.
Психологически это объяснимо. Повышение запроса на идеологию неизбежно, так как идеологическая определенность способствует консолидации общества в критических ситуациях. Вместе с тем многим еще памятно увлечение идеологическими поисками на исходе ельцинского периода. Тогда неофициальные и официальные медиа намеренно превращали подобные изыскания в клоунаду, целью которой было указать на ценностную дезориентацию общества, на стертость русской идентичности, отсутствие национального мышления. Все это подавалось либеральной пропагандой как глубинные свойства российского коллективного сознания, а не как результат усилий самой пропаганды.
Сегодня отказ от борьбы с национальной памятью состоялся и считается необратимым. Поэтому разговор об идеологии уже не может быть предметом политтехнологий или постмодернистской игры. Увлечение доктринерством и проектный подход к данной теме неизбежно ведут к разрыву с подлинной национальной идеологией, которую между тем не требуется ни создавать заново, ни «искать», поскольку она никуда не исчезала и по-прежнему является неотъемлемой частью культурно-исторического опыта народа.
Тем не менее определенная часть экспертов стремится сформулировать идеологию с чистого листа. Появились экспертные группы, которые предлагают разработку новой идеологии именно как проекта — что называется, «под ключ».
Однако вполне очевидно, что подлинная идеология так не возникает, иначе бы она неизменно оставалась на бумаге. Ведь чтобы идеология заработала и была распознана обществом, а не только политическим классом, нужны надежные механизмы ее трансляции и воспроизводства.
Эти механизмы пока не отлажены. В некоторых ситуациях они возникают сами, как это произошло в момент формирования «крымского консенсуса» в 2015 году. Но в целом такие механизмы требуют отстройки, поэтому современная форма идеологии еще до конца не сформулирована. Но можно подтолкнуть этот процесс, указав на те идеологические нарративы, которые уже проявляются в общественной и государственной жизни, в частности, присутствует в нормативных документах государства, отражается в его законах.
Бесспорно, главный из таких документов — это обновленная Конституция РФ.
Вторым по значению документом такого рода является Стратегия национальной безопасности Российской Федерации. К сожалению, с ним граждане России почти не знакомы, хотя он во многом отражает стратегию развития нашей страны в последние десятилетия. Под Стратегией стоит подпись президента — таким образом, содержащиеся в ней элементы идеологии уже получили официальное признание и утверждение.
Именно этот документ удобно использовать для реконструкции российского идеологического дискурса. Затем можно устранять пробелы и заполнять лакуны в идеологической системе.
Стратегия национальной безопасности (далее — СНБ) корректируется по мере необходимости. Впервые она была принята Б.Н.Ельциным в 1997 году и называлась Концепцией нацбезопасности. Затем последовала редакция В.В.Путина в 2000 году. Далее были редакции 2009, 2015 и 2021 годов, которые уже назывались Стратегией, а не концепцией. Анализируя перемены в Стратегии национальной безопасности, можно оценить логику многих трансформаций постсоветской государственности и самого идеологического процесса.
Сразу отметим, что до 1997 года понятия «национальная безопасность» не было, существовал лишь закон 1992 года «О безопасности». Слова «нация», «народ» в годы ельцинского правления считались атрибутами «тоталитарного мышления»: русским отказали в праве иметь свои интересы. Это положение стало следствием капитуляции страны в холодной войне.
В 1997 году назначение Концепции национальной безопасности понималось руководством страны достаточно узко. Но в ней уже нашел отражение тезис о том, что у России есть политическая субъектность. В этом документе указывалось, что Россия — это «один из центров многополярного мира и европейско-азиатская держава». Тогда же было официально провозглашено, что расширение НАТО является неприемлемым для России. В то же время в этой концепции провозглашалась идея интеграции в глобалистскую экономическую систему, акторы которой — Международный валютный фонд (МВФ), Международный банк реконструкции и развития (МБРР), Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР) и другие — перечислялись там же. То есть провозглашение суверенитета совмещалось с идеями десуверенизации — причем в эти самые годы Запад поддерживал террористическую атаку на Россию в рамках конфликта в Чечне, а НАТО активно расширялась на Восток.
Концепция национальной безопасности 2000 года была принята сразу после избрания Владимира Путина на пост Президента Российской Федерации (26 марта 2000 г.). Она кардинально отличалась от предыдущей: государство стремилось стать политическим игроком, а не переговорным залом для международной олигархии.
В Концепции безопасности 2000 года подчеркнут статус российского народа как носителя суверенитета и источника власти. Национальными угрозами названы: сращивание криминала с властью и крупным капиталом (олигархическое правление), терроризм, региональный сепаратизм, утечка мозгов, бедность и вымирание населения, а также углубление социального и имущественного расслоения. То есть смысл документа принципиально меняется, на первый план выдвигаются национальные интересы России в военной сфере, суверенитет, территориальная целостность. Этот документ можно назвать переломным.
Читать далее: http://www.patriarchia.ru/db/text/6008351.html
ТЕКСТЫ ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ
Щипков А. В.
ДИСКУРС ОРТОДОКСИИ.
ОПИСАНИЕ ИДЕЙНОГО ПРОСТРАНСТВА СОВРЕМЕННОГО РУССКОГО ПРАВОСЛАВИЯ
В Издательстве Московской Патриархии вышла в свет книга А.В. Щипкова «Дискурс ортодоксии. Описание идейного пространства современного русского православия». Книга политического философа, заместителя главы Всемирного русского народного собора Александра Щипкова «Дискурс ортодоксии. Описание идейного пространства современного русского православия» представляет собой итог авторского наблюдения за состоянием идеологического пространства в России первых десятилетий XXI века. В фокус наблюдений автора попадает дискурс православия, взятый в религиозно-богословском, в культурно-историческом и в философском аспектах. Отдельное внимание уделено вызовам, возникающим сегодня перед русским православием, таким как греко-протестантизм, секулярный фундаментализм, либерал-православие, проекты цифрового общества. Книга рассчитана в первую очередь на внимание православного епископата и духовенства. Она призвана помочь им ориентироваться в сфере публичной идеологии.
Подробнее: https://rop.ru/shop/product/diskurs-ortodoksii-opisanie-ideynogo-prostranstva-sovremennogo-russkogo-pravoslaviya