В предыдущей записке был рассказ о прабабушке и бабушке по папиной линии. В этой ветке я знала немногих старших родственников. Вот по маминой линии моя история чуть богаче!
Моя мама родилась в Белоруссии. Но ее мама была из Псковской губернии. Из Великих Лук. Надежда Петровна Позняк в девичестве была Гулиной и была старшей из трех дочерей у моей прабабушки. Вот про нее, про прабабушку, сейчас и расскажу.
Ефросинья Васильевна Гулина была красавицей. Года рождения она была 1908. Родители - простые люди. Мне про них известно не много. В 1942 году, когда Великие Луки были оккупированы немцами, детей и стариков этапировали в сторону Польши. Муж Ефросиньи, Петр, к тому времени уже считался пропавшим без вести на фронте.
Прабабушка не могла остаться одна! Оставить детей еще и без мамы… Она отдала все, что могла, знакомому полицаю: серьги, крестик, все скудное ценное добро (только обручальное кольцо снять не смогла - вросло в палец навсегда) и ее, замазав сажей и одев в лохмотья, превратили в скрюченную старуху и под этим видом загрузили в один вагон с родителями и тремя дочерьми. Повезло ( и это еще везение). Куда их везли? Мы пришли к выводу, что доставляли в лагеря, но до лагеря им добраться было не суждено. Что уж там случилось - непонятно, но их выгрузили в чистом поле, недалеко от белорусской деревни Хотыничи. Просто вышвырнули из вагонов на станции. Через несколько часов к станции приехал управляющий помещика из Хотыничей - набирал в поместье работников. Так все семейство и оказалось на белорусской земле.
Их определили жить в маленькую мазанку. По стенам были разлиты бурые пятна. Оказалось в этой деревне расстреляли жителей за помощь партизанам… Прямо в домах, семьями…
Все они исправно трудились : дети пасли гусей, дед работал на конюшне, женщины помогали по хозяйству и работали на маслобойне. С собой из дома была прихвачена несказанная ценность - швейная машинка. Обшивали всю семью и соседей, бабушка прихватывала с маслобойни капельками сливочное масло: прятала между грудей. Выживали, но и рискуя, тоже помогали партизанам - пекли пустой хлеб, делились продуктами.
Когда немцы покидали Хотыничи, партизаны предупредили: уходите, мы будем сжигать все, мосты, переправы… Подхватились, собрали по-быстрому то, что могли в руках унести и швейную машинку-кормилицу и двинули . Конечным пунктом стала небольшая железнодорожная станция Ганцевичи, в Брестской области. Дальше - никак, дальше - Польша. Так и стал это поселок пристанищем до самой смерти.
В Ганцевичах девочки повыходили замуж, родились внуки. Когда была маленькой моя мама, она ласково называла Ефросинью бАбинка (не выговаривала слово целиком). Так и привязалось это имя к бабушке - Бабинка. Так все ее постепенно в Ганцевичах и стали называть, только ударение сместилось для удобства - БабИнка. Стало прозвище именем ))).
Бабинка была энергичной, подвижной и вполне здоровой всю свою жизнь. Ездила на велосипеде, собственно как и все жители маленького городка населением 16 000 человек (ну это по данным 1986 года), много ходила пешком, собирала лекарственные травы, клюкву. В редкие мои приезды, когда за столом собирались гости, Бабинку ждали, ставили ей ее рюмочку. Их она выпивала три непременно, но никогда больше. Сухая маленькая, мудрая бабушка. Она была совершенно другой: одевалась по послевоенной моде - платье и сверху жакет. Опрятная, чистенькая. В ее доме я была всего пару раз, гостей она не хотела. Жила своим мирком, знала всех. Дома помню запах сена - везде были развешаны снопики трав. Помню чай с вареньем. Помню кровать, застеленную белоснежным покрывалом с подзором и как она учила меня ставить подушку уголком.
Она была прирожденной нянькой! Видимо, отрывалась на других детях, потому что своих понянчить не удалось.
Вы знаете, во что мы играли? В сказку «Гуси- лебеди»!!! Она была Аленушкой, а я братцем Иванушкой. Она сажала меня на спину, как на картинке из книжки, и мы прятались от гусей (мне кажется, я отчетливо слышала шум их крыльев) под яблонькой во дворе бабушкиного дома, в печке - это был сарай, где дедушка на печи варил свиньям похлебку, в погребе - натурально в погребе, закрывались крышкой и сердце колотилось: «хоть бы гуси не заметили!». Это вам не планшет ребенку впарить!!! Мы читали многое множество книг!!! Я ее обожала! С ней было необычайно тепло! Она могла ничего не говорить, тихо сидеть в кресле, а я рассматривала ее лицо, руки, очки с веревочкой вместо дужки, тонюсенькую, почти прозрачную ткань воротничка платья. Знать бы и понимать тогда, какое сокровище со мной рядом, я бы постаралась даже не моргать, чтобы не пропустить ни одного мгновения.
Она прожила долгую, 92 года, и очень непростую жизнь. Что осталось мне на память? Маленькая простенькая вазочка и ВОСПОМИНАНИЯ!!!! Именно так ! Восклицательные, восторженные и самые-самые теплые.
(Продолжение следует) … нужно?