Какой же танк ВМВ самый лучший? Может быть Пантера? Или Тигр? Многие поставят на Т-34, а кто-то возразит им Шерманом. Вообще, в последнее время сравнение Т-34 и Шермана обретает новую силу. Недавняя статья о танке-«заменителе» Т-34, вышедшая на Cat_Cat, вызвала активное обсуждение в комментариях, да и в целом эта дискуссия часто встречается.
В чем же недостаток большинства этих дискуссий? В том, что часто в качестве аргументов приводятся уже много лет передаваемые из уст в уста мифы и плоды непонимания сути проблем. Вот, например, при сравнении танков уделяется внимание количеству произведенных машин. Важный параметр? Безусловно! Говорит ли он нам напрямую о качестве танка? Может быть о его сложности? Ведь мы часто слышим, что, дескать, Пантера была очень сложной, поэтому их сделали порядка 6 тысяч, а вот Т-34 был очень простой, поэтому их производили десятками тысяч. Некоторые даже выводят из этого коэффициент сложности Пантеры, разделив месячный выпуск Т-34 на месячный выпуск Пантер, а некоторые просто сравнивают общее количество Пантер и Т-34, даром что его выпускать начали еще за два года до. Но можно ли напрямую сравнивать выпуск танков и делать из этого вывод о сложности машин? В июле 1944-го немцы выпустили Пантер больше, чем Pz.IV (380 против 300). А с сентября 1944-го выпуск Четверок, по некоторым данным, снизился до 180 - 200 машин в месяц, при этом выпуск Пантер превосходил эту цифру в полтора-два раза. Значит ли это, что Пантера стала проще Четверки? Или с сентября 1944-го Pz.IV стал вдруг сильно сложнее? Я сомневаюсь. Все дело в том, что выпуск танков зависит от огромного количества различных факторов, как производственных, так и иных. Конечно, первым делом мы вспомним, что завод могли бомбить или эвакуировать, и такое правда иногда имело место. Но намного важнее будет то, какое количество заводов (и какой мощности) выделено на производство конкретной модели танка. Например, Pz.IV выпускает, условно, один большой завод, а Пантеру – несколько «обычных». Завод могут дополнительно нагрузить выпуском другой техники, или часть выпускаемых шасси идет на производство танков, а часть отправляются на другой завод, где на их базе делают САУ, и так далее. Все это влияет на выпуск.
Опять же, выпуск танков происходит не в вакууме, и в стране производится что-то еще. Какая-то страна делает больший упор на танки, а какая-то – меньший, зато выпускает вместо этого больше самолетов, САУ, или еще каких-то машин. Понятное дело, что на танковом заводе не начнешь делать самолеты, но завод – это не непонятный черный ящик, в который входит металл, а выходит изделие. Завод – это рабочие, инженеры, технологи, станки, инструменты, потребление электроэнергии и воды, площадь, и так далее. И перераспределением этих ресурсов между заводами можно добиться роста производства одной продукции за счет другой. Опять же, сырье и материалы тоже подлежат распределению. Из алюминия можно делать картеры танковых двигателей и КПП, а можно – авиационных двигателей, из стали можно делать бронекорпуса танков, а можно – прочные корпуса подводных лодок. В конце концов, корпуса артиллерийских снарядов тоже ведь делают из стали! Вопрос приоритетов и возможностей, не стоит концентрировать внимание на одних только танках и сравнивать их производство в лоб. Сравнение количества произведенных машин разных стран мало что скажет нам о сложности производства той или иной машины, ведь у стран могут быть как разные приоритеты, так и разный уровень развития промышленности, и сложная для одной страны или даже для одного завода машина может быть вполне посильной для другой страны или завода.
Путаница встречается и в других аргументах. Часто заявляется, что у Т-34 были плохие прицелы или приборы наблюдения. Дескать, в «мутные желтые линзы прицела Т-34 было не разглядеть ничего». На мой взгляд, люди просто смешивают в кучу различные проблемы различных производителей оптики. Например, мутными становились некоторые фонари кабин советских самолетов, желтели некоторые триплексы, а особенно плохо видно было через один из приборов наблюдения Т-34, который использовал в качестве зеркала полированную полоску металла. Но причем здесь прицел? У прицелов были свои проблемы, например у прицелов танка ИС-2 были толстоваты нити, из-за чего при стрельбе на дистанцию более 1500 м танк противника полностью за ними укрывался. Заметьте, танк укрывался не за мутностью и желтизной прицела, его было вполне видно на дистанции 1500 м, но вот нить толстовата. Опять же, распространяется проблема Т-34 начала войны на любой Т-34. А ведь конструкции приборов наблюдения этого танка сильно менялись, и МК-4, стоящий на танках в 44-м году, это далеко не те самые приборы с металлическими плашками, что были за два года до этого.
Самая же главная проблема Т-34 с обзором была не столько в приборах наблюдения или отсутствии командирской башенки, на что любят указывать немцефилы. Намного важнее было отсутствие человека, чьей задачей является наблюдение за полем боя. До появления трехместной башни командир Т-34 выполнял обязанности наводчика орудия, а значит когда бой начался, наблюдать ему некогда. Совмещать роли довольно тяжело, и командир-наводчик будет по большей части плохо выполнять либо одну, либо вторую функцию. В немецких танках, имевших выделенного командира, он, кстати, не очень-то полагался на приборы наблюдения, и нередко осматривался, высунув голову. Полковник Бундесвера Вольфганг Шнайдер, изучавший опыт ВМВ, писал в своей книге Panzertaktik, что обзора из командирской башенки недостаточно, и лучше всего осматривать местность из люка башни. Но для этого командир должен быть свободен от обязанностей стрелка.
Еще одним интересным заблуждением будет выведение за скобки проблем, которые кажутся не связанными с конструкцией танка. Например, снаряды. Дескать, проблемы со снарядами – это не проблемы танка, а проблемы снарядов. Несколько странное мнение, однако его приходится слышать. Ведь орудие – неотъемлемая часть танка, и его способность поражать цели зависит от снарядов напрямую. Если в конструкции использован агрегат, надежную работу которого промышленность обеспечить не может, это будет проблема танка, танкистов и частей, эти танки использующих. Если снаряды 76,2-мм пушки имеют невысокое качество, и на испытаниях с трудом пробивают, а то и вообще не пробивают 80 мм лист, то при столкновении с боевыми машинами противника, имеющими такое бронирование (не обязательно танками, это могут быть даже САУ в пехотных дивизиях или в отдельных дивизионах), вооруженный таким орудием танк будет иметь трудности. Выйти из положения можно, но если твоя техника лишний раз заставляет тебя «выходить из положения», это может обернуться потерями, замедлением наступления, а порой и провалом операции.
Очень наглядно сравнение бронебойных снарядов 76,2-мм орудия танка Т-34 с 75-мм орудием танка Шерман. Казалось бы, снаряды пушки Шермана вылетают с меньшей начальной скоростью. Меньше у «американца» и длина ствола орудия. Вроде бы он должен еще хуже справляться с танками фашистов, но нет, испытания говорят об обратном. Его более медленный 75-мм снаряд пробивает 80 мм броню с 450 – 600 м, а наш 76,2-мм, имеющий большую энергию, толи не пробивает вообще, толи пробивает с 200. Разумеется, бронепробиваемость орудия – это далеко не единственный параметр танка, не назову я его и самым важным. Но 80 мм – не только борт Тигра, но и лоб Pz.IV, и StuG III – вместе, наверное, самых массовых средних машин Вермахта.
Очень удобно, конечно, вынести за скобки реальную проблему, и сравнивать танки без нее (как со снарядами), выдумать проблему из недопонимания реальных фактов (как с прицелами) или отбрасывать множество причин ради выделения одной (как с простотой конструкции и количеством произведенных). Вот только имеет ли такое сравнение смысл? Чтобы понять, какой танк был лучше (если вообще имеет смысл такой поиск), нужно хотя бы научиться их грамотно сравнивать.
Автор - Виталий Илинич