Потеря Украины в результате Майдана в 2014 г. была самым сильным ударом по России после распада СССР в 1991 г. Начало СВО в 2022 г. – это второй по силе удар в Новейшей истории, поскольку показал невероятное торжество некомпетентности, непрофессионализма и безответственности российских властей, глубочайшее падение авторитета России в мире и подлинную геополитическую катастрофу.
Любое действие, и борьба в том числе, всегда начинается в умах людей, и наше руководство пропустило тот момент, когда Запад сумел создать в умах украинцев глянцевую картинку – образ той жизни, которой они заживут, если сделают правильный выбор между «Цивилизованной Европой» и «Ватниковой федерацией»: зарплата в евро, безвизовый режим, поездка по отличным дорогам на выходные в Варшаву или Берлин – кто же будет против?
За прошедшие годы Кремль не понял происходящее и не сумел (или не удосужился – что с укропами разговаривать?) нарисовать внятный образ совместной будущей жизни России и Украины. Только бесконечно повторялось, что «Крым наш», да ещё с явным вызовом – что, взяли? И ещё возьмём! И вмешательство в дела Донбасса и Луганска с демонстративным повторением, что «наших там нет», это шахтёры достали из штреков пушки, танки и ракеты! И строительство обходных трубопроводов, чтобы лишить Киев и возможности шантажировать «Газпром», и доходов от поставок газа, чтобы Незалежная окончательно обнищала. И бесконечная ругань россиян и украинцев в социальных сетях, которая не прибавляла миролюбия – ну, и где здесь позитивная повестка?
Наши руководители знали о происходящем?
При этом опытные западные «кураторы» упорно работали и с украинским населением, и с армией. Молодые офицеры проходили подготовку в английских и немецких учебных центрах, что включало и боевую учёбу, и идеологическую обработку, и результат был весьма показателен: британское издание The Sun вышло с публикацией, где один из украинских офицеров заявил о готовности стоять насмерть против российской армии, потому что «для нас это борьба, которую мы не должны проиграть: за право жить как свободные люди в Западной Европе».
Наши руководители получили информацию от дипломатов, разведчиков, журналистов о том, какие перемены происходят в украинском обществе?
А перемены весьма показательные: задолго до начала СВО были опубликованы данные опроса Киевского международного института социологии:
«Каждый третий респондент — 33,3% — готов оказывать вооруженное сопротивление в случае конфликта с Россией». Это будущие партизаны!
«Готовы сопротивляться путем участия в акциях гражданского сопротивления — 21,7%.» Это будущие подпольщики!
В целом тем или иным способом сопротивляться будет половина украинцев, и это кроме армии.
Наши руководители знали об этих подсчётах?
Судя по первым дням СВО, ничего не знали в Кремле, готовились принимать каравай с солонкой на рушнике, обращались к украинской армии с призывами не подчиняться Зеленскому и правительству, именуемому «шайкой наркоманов и неонацистов», бережно обходили при стрельбе крупные промышленные объекты.
Так какими же данными руководствовался Кремль, когда начинал эту СВО, искренне надеясь за несколько дней вернуть Украину в круг «братских народов»? Слышал ли президент что-то ещё кроме того, что очень хотелось слышать?