Ровно 110 лет назад, 6 марта 1913 года, родился маршал авиации, легендарный советский летчик, трижды Герой Советского Союза Александр Иванович Покрышкин. Он прославился не только индивидуальной результативностью во время Великой Отечественной, но и разработанными им тактическими приемами. И как выяснил журнал «Слово и Дело», значительная часть наследия Покрышкина до сих пор сохраняет актуальность.
Александр Покрышкин еще в юности увлекся авиацией. В школьные годы он ходил в кружок авиамоделирования, а в возрасте 19 лет добровольцем вступил в ряды Красной армии и был распределен в школу авиатехников. Только спустя четыре года, когда будущий ас уже служил старшим авиационным техником, он получил возможность без отрыва от производства учиться в краснодарском аэроклубе. Затем было знаменитое Качинское авиационное училище, и в 1939 году Покрышкин в звании лейтенанта начал нести службу в 55-м истребительном авиационном полку.
К началу Великой Отечественной Покрышкин находился в должности заместителя командира эскадрильи. Он прошел всю войну от начала до конца, и с самых первых дней не просто дрался с врагом, но и анализировал все свои действия, вырабатывая и совершенствуя тактику воздушного боя. Так родилась знаменитая формула: «Высота — скорость — маневр — огонь».
Сформулированные им тактические приемы оказались настолько фундаментальны, что, несмотря на кардинально изменившуюся технику, они и до сих пор сохраняют актуальность. Об этом в комментарии для журнала «Слово и Дело» рассказал заслуженный летчик РФ, генерал-майор Владимир Попов.
«Покрышкин всегда говорил, что побеждает тот, кто первым увидит врага и нанесет удар. Второе — построение боевых порядков необходимо осуществлять ступенчато. На сегодняшний день мы говорим "эшелонировано". То есть не на одной высоте лететь, а кто-то выше, кто-то ниже. Он всегда старался атаковать противника с пикирования и затем выполнял "горку". Это называлось у него "соколиный удар". Также Покрышкин с самых первых дней войны начал предлагать разомкнутый боевой порядок пары, чтобы ведомый не шел крыло в крыло, а находился метрах в 80 относительно ведущего, чтобы больше видеть вокруг себя и иметь возможность маневра в достаточно широком диапазоне», — рассказал эксперт.
Попов отметил, что Покрышкин предполагал высокую степень риска — но риска продуманного, для того, чтобы обеспечить внезапность маневра. Также он требовал, чтобы летчики соблюдали дисциплину, но не были зашоренными и проявляли разумную инициативу. Эти постулаты, или, как говорил сам Покрышкин, наказы до сих пор сохраняют актуальность для боевых летчиков.
Свои наблюдения и соображения Покрышкин заносил в специальную тетрадку. Причем не пометками или общими фразами, а предельно точно и подробно, не скрывая собственных промахов и неудач. Примечательно, что подобным образом вели себя многие прославленные советские воины, занимавшие впоследствии высокие посты.
«Я был поражен, что он находил время так скрупулезно записывать каждый боевой вылет с положительным или даже отрицательным результатом. В военное время не каждый бы догадался это делать. Это черта характера, привычка, которая была выработана раньше. Это характеризует отношение Покрышкина к делу», — подчеркнул Попов.
В наши дни именем Александра Ивановича Покрышкина назван Сибирский авиационный кадетский корпус, расположенный в его родном Новосибирске (на момент рождения Покрышкина — Ново-Николаевск). И в этом учебном заведении, где готовят будущих покорителей неба, продолжают изучать наследие легендарного советского летчика.
«Сейчас в Сибири у нас есть Сибирский авиационный кадетский корпус. Мы там пацанов учим с первоначальной летной подготовкой. Директор этой школы — мой одноклассник, тоже генерал Володя Горелкин. И мы частенько встречаемся с этими пацанами, рассказываем им о наших старших братьях и больших начальниках, таких как Покрышкин, Кожедуб, Ефимов, Попков, и о современных наших ребятах, имена которых пока называть не стоит», — рассказал Владимир Попов.
Ранее директор Центра конъюнктурных исследований ВШЭ, экономист Георгий Остапкович в комментарии для журнала «Слово и Дело» рассказал, почему меры поддержки ветеранов спецоперации на Украине носят характер льгот, а не прямых денежных выплат.