Джессика замолчала, погрузившись в задумчивое поглощение пищи. Фелипе ждал, затем внимательно всмотрелся в ее лицо и наконец, напомнил о своем присутствии:
- Это все, что ты хотела мне сказать о судьбе Придурковатого?
- Знаешь как работает бюрократическая машина? – совершенно неожиданно спросила Джессика.
- Медленно и неповоротливо? – предположил Фелипе.
- Именно. Безопасность - часть бюрократического аппарата. Каждый шаг, каждое действие сопровождается написанием вороха бумаг: планы, справки, обоснования и прочая муть. Нет, они умеют действовать оперативно, для этого предусмотрены определенные механизмы, но исключительно в исключительных случаях, прости за тавтологию.
- Ты хочешь сказать, что в данном случае были задействованы эти механизмы?
- Верно, только я не понимаю зачем? – взгляд Джессики сфокусировался на Фелипе. – Ты все мне рассказал?
- Все.
- Хорошо, - кивнула Джессика. – Ладно, над этим я подумаю в более спокойной обстановке, а пока ты свободен – домашний арест отменяется.
- Все же, что там с Придурковатым и его бандой? – напомнил Фелипе, отметив про себя, что впервые «странное поведение» бюрократов началось с феноменально быстрого рассмотрения его заявки на досрочные выпускные испытания.
- А, да, Придурковатый. Еще вчера вечером к его родителям заявились представители министерства социального здравоохранения и сообщили им принеприятнейшее известие: их сын неизлечимо болен и у них осталось не более двух суток на оформление документов на социальную эвтаназию. Затем их ждут несколько лет долгого и, самое главное дорогостоящего, безуспешного лечения…
- Социальная эвтаназия это же… - перебил Джессику побледневший Фелипе.
- Именно так, - кивнула Джессика, - безболезненно усыпят и пойдет на органы для малоимущих цивилизованных носителей гражданских прав… Фелипе, ты чего такой бледный?
- Он не был болен, - тихо произнес Фелипе, чувствуя, как по желудку пошли спазмы выталкивающие борщ наружу.
- Еще как был, - отмахнулась Джессика, с аппетитом уплетая ложку за ложкой. – Наркомания уже болезнь, что бы там не говорили «прогрессивные» доктора. – Да и годом раньше, годом позже. Все равно срок функционирования данного вида «цивилизованного человека» не более двадцати – двадцати пяти лет. Содержать этот сброд дольше уже нерентабельно, поэтому созданы все условия, начиная со школы, чтобы они утилизировались в максимально короткий срок – до двадцати лет. Твой «дружок» уже был на верном пути и года через три загнулся бы от передозировки и его сгнившее изнутри тело пустили на мыло, а так хоть пользу обществу принесет, еще и родители получили компенсацию и право на внеочередное обретение «воспитанника». М-м-м, бесподобно, не борщ – сказка…
Фелипе почти успел добежать до ванной комнаты, как его стошнило. Он стоял на корячках, пытаясь безрезультатно исторгнуть из опустошенного желудка еще хоть что-то. Неслышно подошла Джессика, постояла над ним и тихо вздохнула:
- Надо же, какие мы сентиментальные, прямо удивительно, - после чего подхватила Фелипе под руки и заволокла в ванную комнату, запихала головой в джакузи и пустила ледяную воду.
Фелипе дернулся, пытаясь вырваться, но цепкая хватка «педагога» не дала ему освободиться. В следующее мгновение ему на затылок хлынул кипяток, потом вновь холодная, в голове зашумело и на этом фоне он слышал злое шипение:
- Взрослей, щенок, ты же этого хотел? Учись жить в реальном мире, где черное это черное, а белое это белое, негр – это не оскорбление, а человек с черной, мать твою, кожей, мальчик с девочкой – хорошо, мальчик с мальчиком, равно как и девочка с девочкой – это мерзость! Мальчик с крокодилом… Не знаю, хотела бы посмотреть. Белые виноваты перед черными в той же мере что и черные перед белыми, в этом споре нет правых… Запоминай, щенок, если хочешь попасть в мир людей, а не биомассы с ограниченным эксплуатационным сроком… Очухался? – получив невнятное «умгу», рывком поставила Фелипе вертикально, схватила за подбородок и заставила посмотреть себе в глаза. – Кем ты хочешь быть?!
- Человеком, - промямлил Фелипе, испугался, что его не правильно поймут и добавил. – Людом.
- Людом, - усмехнулась Джессика. – Вот оно и видно, что «людом». Ладно, бери ведро, щетку и убирай за собой, я здесь подожду.
- А почему здесь? – спросил Фелипе, осознавая краем сознания, что в ходе «водных процедур» заметно поглупел.
- У всех свои слабости, - пояснила Джессика. – Я, например, очень брезгливая…
Фелипе, переодевшись в сухое, оказался помещен в одно из кресел «библиотеки» и теперь сидел, нахохлившись, глотая через силу крепкий до густоты чай без сахара. Напротив расположилась Джессика с традиционным стаканом вина.
- Пей, хорошо прочищает мозги, - велела она, когда Фелипе с мукой на лице, попытался отставить кружку в сторону. – Это тебе не бурда из автомата с красителями, настоящая Индия.
- Там же пустыня, - просипел Фелипе.
- Ага, как и на Кубе, - усмехнулась Джессика. – Это еще один небольшой секрет больших людей: там где «нельзя жить» - нельзя зарабатывать, а значить и платить налоги не надо. Видел у меня на кухне сигары?
- Я случайно нашел, специи искал…
- Так я их и не прятала, - заметила Джессика. – Этикетка «Кубинские» означает, что они привезены с Кубы, а что у нас там с этим маленьким, но гордым островом случилось в войну?
- Все живое на нем уничтожено, варварской ядерной бомбардировкой дикарей, - по учебнику ответил Фелипе.
- Ага, а Земля плоская, - Джессика сделала глоток. – Понимаю, слишком много информации за раз, сменим тему…
- Остальных тоже? – Фелипе смотрел на нее исподлобья поверх кружки.
- Ты о банде Придурковатого? – на всякий случай уточнила Джессика. – Нет, что ты, мы же не живодеры, все живы - здоровы, так же как мог бы быть жив и сам их вожак, будь посговорчивей. Вот Микки умница, быстро соображает, а рука? Что рука? Срастется, переломы для спортсменов дело привычное.
- У Придурковатого в банде полно отморозков, - усомнился Фелипе. – С ними не договориться.
- Это да, - не стала спорить Джессика. – Но вчера в школе была облава. Представляешь, кто-то умудрился пронести туда оружие, в результате четверых взяли с поличным. Теперь их ждет специальная лечебница, где из них сделают законопослушных, хоть и не очень умных, граждан.
- Четверых? – Фелипе попытался вспомнить, сколько именно «стволов» он пронес в школу, не смог. – Один или два еще остались.
- Спасибо, что предупредил, - Джессика прикончила вино. – Буду осторожнее. Хотя и ты, если приспичит куда прогуляться, не забывай смотреть по сторонам и держи пистолет поближе к руке. Агентство не всесильно, тут ты прав, отморозков хватает. Но хватит об этом, какие планы у тебя?
- Теперь даже представить себе не могу, - честно признался Фелипе. – В голове сумбур. Наверное, останусь пока в городе, сниму комнату, устроюсь на работу, обдумаю, как и что…
- Верное решение, значит не такой уж и сумбур, - Джессика перевела взгляд на книжные полки. – Я, кстати, могу сдать тебе комнату, окна во двор и завалена хламом, зато цена ниже рыночной.
- И насколько ниже? – в Фелипе проснулся коммерсант.
- Вдвое.
- А на рынке какие сейчас расценки? – Фелипе осознал, что никогда не интересовался стоимостью аренды жилья, только слышал от родителей, что «метры кусаются все сильнее и сильнее».
- Понятия не имею, - призналась Джессика. – Знаю одно – у меня в два раза дешевле… Для тебя. - Их взгляды встретились и Фелипе, осознал две удивительные вещи: первая - он перестал смущаться и краснеть, вторая – чувство тайной радости от предложения и дело было не в цене.
- Я найду самое дешевое предложение, - заявил он с легкой наглостью. – И твоя цена будет вдвое меньше.
- Договорились.
читать эпизод 25 здесь
читать с 1 части здесь
Начало трилогии - Проклятые земли - здесь
Читать другие посты автора - здесь
Ледоход - здесь
Да я как-то растерялся... - здесь
И украсть некому... - здесь