Бабушка Гайнисафа (часть 4)
Если завести разговор о гостеприимности нашего народа — башкир, то это очень гостеприимный и хлебосольный народ. Когда я ещё училась в школе, у нас была большая семья, которая состояла из 9 человек: мама с папой, бабушка, мамина мама и нас, шестеро детей. Вот представьте, сколько человек садилось за стол, и сколько надо приготовить на обед и ужин еды.
Сколько помню, очень часто в это время, кто-нибудь да заходил к нам по делам. И каждый раз усаживали случайного гостя за стол. Обычно на обед в деревнях варили картошку в мундире (с кожурой) и запивали молоком от своей Бурёнки. Хлеб на столе чаще всего свой, испечённый в русской печи. Сахар, слава Богу, имелся в каждом доме. Когда гость в доме, пусть и незваный, хозяйка дома из своего укромного местечка вытаскивала конфеты или варенье. Пришедший человек не артачился, не заставлял себя упрашивать садиться за стол, а просто садился и принимался кушать вместе со всеми. Никому и в голову не приходило, что едят простую пищу, не было чувство стыда (что скромное питание), потому что в каждой семье так было заведено. Деликатесов не водилось, все были равны друг перед другом. И даже наш, добрейшей души человек, председатель колхоза, Беспалов Василий Петрович, без всякого зазнайства или высокомерия принимал приглашение и садился за стол. Его уважали все жители нашего села. Таких руководителей, мне кажется, сейчас трудно найти. Он был человек простой, уважительный, и часто ходил по домам и интересовался, как поживают его работники. Ни за что не забыть, как он, по сути, сильно занятой начальник, взялся осмотреть сепаратор, который забарахлил, как раз на тот момент. Думаю, мама решила обратиться за помощью, пользуясь, случаем. И он нашёл причину. Василий Петрович сам проживал в райцентре, в Аргаяше. На Уазике приезжал на работу. У него личного шофёра не было, крутил баранку сам. Перед глазами его портрет. Это был среднего роста, плотного телосложения очень красивый мужчина. Волосы были густые, русые, немного вьющиеся. Глаза большие, зелёные, густые брови и правильной формы прямой нос. Широкая открытая улыбка делала его ещё краше. Летом он обычно ходил в хлопчатобумажной клетчатой рубашке, без пиджака.
В нашем колхозе было несколько отделений: Кызыл – Буляк, Булаткино, Четвертое отделение. Ещё и примыкали небольшие деревеньки, как Горный, Назырово, Утябаево.
Вот и представьте, какой рабочий день был у нашего председателя колхоза. Конечно же, ненормированный. Не было покоя ему особенно в посевную, и в уборочную пору.
Когда я училась в классе шестом или седьмом, мы с девчонками в летние каникулы помогали грести граблями сено. Думаю, что не хватало рабочих рук. Зато сами так зарабатывали деньги. А они нам нужны были для покупки учебников и канцелярских товаров. Да и школьную форму покупать надо. Мне это запомнилось очень ярко. А борщи до сих пор перед глазами, очень вкусно варили. Только не помню уже, кто кашеварил для работников.
В нашем колхозе было своё пчеловодство, скотоводческая ферма, свиноферма, птицеферма. Колхозники топали и лопали. Осенью после уборки родители получали пшеницу, которую молотили в Кыштыме на муку. Ещё и мешками яблоки давали, мёд также получали. А пчеловодством заведовал родственник, с бабушкиной стороны, дядя Шарипжан. Он был родственником нашего деда Ильяса, и фамилия одинаковая - Ягафаров.
Пока мама на работе пропадала, бабушка месила тесто, и пекла хлеб на целую неделю. В круглых или прямоугольных противнях получалось восемь булок. А хранили хлеб в двухведёрной кастрюле, сверху укутав вафельным полотенцем. Часто соседки занимали друг у друга хлеб. В больших семьях всякое бывало, вот и даже хлеб занимать приходилось. А хозяйка выпекала хлеб в тот же день и возвращала свой долг уже вечером, с жару с пылу.
Эх! Попробовать бы бабушкин душистый хлебушко! Отведать бы её румяные шаньги! Увы! Никак не вернуть это время назад! Даже слёзы наворачиваются на глаза. Ушли добрые времена, к сожалению…
Я не припоминаю такого, чтобы бабушка просто так без дела уходила к кому - нибудь почесать языком. Её близкой подругой была бабушка Камальфа, которая проживала от нас недалеко. В четверг (кесе – йома) ходила она к ней, чтоб дать хаер (милостыню) по своим умершим родственникам. А та должна прочитать молитву по ним. Вот так по очереди они ходили друг к другу, ставили самовар, чаёвничали и вели беседу о прожитой жизни. Пятница (оло йома), для них, как праздник. В этот день нельзя было работать, как у русских нельзя заниматься какими – то важными делами в воскресенье.
У обеих хватало горестей в жизни. У той и другой младшие дочери ушли молодыми из жизни.
Хочу вернуться снова к еде. Почему – то бабушка на обед изо дня в день варила картошку в мундире, а на ужин у неё в меню неизменно был суп. Придя из школы, на тёплой плите можно было в чугунке обнаружить горячую картошку. Зимой, когда корова ещё не телилась, намазывали на кусок хлеба маргарин и уплетали картошку, макая в соль. Несмотря на то, что в детстве столько картошки съедено, она остаётся для меня самым вкусным продуктом. А вот молоко не могу и не хочу употреблять. Его тоже мною испито литрами. Особенно нравилось холодное молочко. А вот сметанка – просто объеденье! Её можно есть и есть, но никогда не надоест.
Конечно, кроме супа мы ели и пельмени. Лепили всей семьей. Почему – то вкус тех пельменей отличается сегодняшних. Хотя из специй добавляли соль, чёрный перец и чеснок с луком, что и сегодня. До сих пор ощущаю вкус во рту. Вкуснящие пельмени были!
Хотя и стыдно об этом упоминать, но хочу рассказать неприятный случай, связанный с пельменями. На ужин мама сварила пельмени, а я не помню уже почему, сильно обиделась за что-то на кого-то и ушла спать голодная. Только голодный желудок не давал мне уснуть никак. Когда все улеглись спать, я тихонько пробралась на кухню, нашла в кастрюле пельмени и давай уплетать за обе щёки. Думаю, родители слышали, но прикинулись, что спят, дабы не смущать меня. Если честно, у меня характер обидчивый. Только долго не умела держать в себе обиду: была отходчивой одновременно.
А вот котлеты жарить у нас как – то не заведено было. Даже не знаю, почему. Если варили суп из гусятины или утятины, то катали домашнюю лапшу. Вот это объеденье было!
Одним словом, меню не очень – то и разнообразное было. Правда, каши всякие варились: и пшённая, манная, рисовая, гречневая, редко - гороховая. Я любила каши есть. А масло домашнее положишь в кашу посередине, аппетит сам просыпается мигом. Ещё хочу остановиться на макаронах. Сейчас таких макарон нигде не найдёте. Мы с сестрами любили даже в сыром виде их грызть. Состав тех макарон был особый, наверное. Может, и яиц больше добавляли. Пишу, и так хочется отведать жареных макарон. Они и в супе вкусные бывали. Макароны в магазине продаются, но они не нравятся мне, и я их не покупаю. Мне проще спагетти купить: быстрее варятся.
Бабушка учила меня ставить тесто на опаре (дрожжи не покупали). Она рядом стояла и учила, сколько соли положить, воды налить, как перемешивать. Сама уже не могла, в руках силы не было. Деревянная кадка, объемом на десять — двенадцать литров, использовалась под тесто. Потом топили печку, убирали уголь, и длинным деревянным ухватом ставила противни в печку. Пекли хлеб примерно один час. Через час снова брала в руки ухват и вытаскивала румяные булки и складывала их рядами на самодельно сколоченный стол, укрывая теплым одеялом.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
НАЧАЛО МОЖНО ПРОЧИТАТЬ ЗДЕСЬ: