Как-то, уверяю вас, совершенно случайно наткнулся на Соловьевский междусобойчик в телевизоре. И стыдно признаться, даже задержался. Увидел знакомую эспаньолку и тщательно зализанные длинные волосы человека, которого никак не ожидал там увидеть. И говорил этот человек то, что никак не ожидал от него услышать.
Когда-то он представлялся Алексеем Дзермантисом, но теперь в титрах было написано Алексей Дзермант.
Слушал и ушам своим не верил – главный белорусский националист, неоязычник, адепт Кривии и «белорусского» Великого княжества Литовского вдруг превратился в яростного евразийца.
Вот так меняются взгляды в зависимости от политической конъюнктуры. После распада СССР белорусы начали строить самостоятельное государство. А государству нужен миф, который и разрабатывался белорусскими интеллектуалами. Но в 2021 году ситуация изменилась и теперь власть решила предложить белорусам идентичность в евразийском пространстве.
Идея, что белорусы являлись создателями и государствообразующим народом Великого княжества Литовского, активно педалируется уже лет 30, со дня обретения Беларусью независимости. И как обычно это бывает, при создании национального мифа, идея принадлежит не ученым, а писателю Николаю Ермоловичу.
Это уже стало правилом – если человек говорит «историки нас обманывали», «нашу историю скрывали», «щас я вам все расскажу», то обязательно писатель. Очевидно, профессиональная деформация и неконтролируемый полет фантазии.
Примечательно, что в недолгий период существования Белорусской Народной Республики (1918-1920 гг.) разрабатывался национальной миф Крвiччыны (Кривии), но за ним, правда, стояли настоящие ученые-интеллектуалы (В. Ластовский).
Казалось бы все очевидно: Великое княжество Литовское в определенный период своего развития занимало территории современных Литвы, Белоруссии, части Латвии, Украины, Польши, России. Государство было феодальным, то есть этнический состав дело десятое. Тем не менее, создала его литовская знать, которая и являлась правящим сословием. Позже, объединившись с Польшей, эта знать превратилась в магнатов с сохранением и даже расширением своих прежних привилегий.
Однако белорусские националисты упорно пытаются доказать, что ВКЛ создали именно белорусы, которых по злому стечению обстоятельств назвали литвинами. Уже доходит до смешного, мол, все эти Гедеминасы, Витовтасы и так далее были, в самом деле, белорусами, но «нас обманули».
Их ничуть не смущает, что на момент подчинения себе местных Рюриковичей, литовские князья были язычниками. И оставались язычниками вплоть до Витовта. А ведь белорусская, вернее западнорусская знать, к тому времени была давно крещена. Возникает простой вопрос – если государство православное, как во главе его находятся язычники?
Более того, даже принимая христианство, Ягайло крестит Литву по католическому обряду, ничуть не оглядываясь на мнение своих православных подданных. Это при том, что у него русская православная мать. Понятно, что ради польской короны, но тем не менее.
Как же это допустили «основатели государства» - православные белорусы? Если они играли главенствующую роль в этом государстве, а литовцы у них на побегушках были?
Конечно, местные православные феодалы оказывали какое-то влияние на политику государства, но определяющим это влияние никогда не было. А когда Великое княжество Литовское вошло в состав Речи Посполитой, для этих западнорусских земель наступили тяжелейшие времена, но это другая история.
Главным аргументом в пользу государствообразующих литвин-белорусов выдвигается наличие в Литве «государственного» западнорусского языка. Правда, теперь, с легкой руки творцов нового мифа, он называется «старобелорусским».
Ну, во-первых, государственный язык – слишком громко сказано. Это был язык делопроизводства. Как латынь в Западной Европе. Латынь ведь никто не считает государственным языком варварских королевств Европы? А во-вторых, не было в те времена понятия государственных языков и наций, а этническая составляющая самосознания была на зачаточном уровне.
При создании национального мифа трудно признать простые истины. А истина такова – на западнорусской основе, в недрах Великого княжества Литовского возник новый этнос. В этногенезе этого этноса, кроме основного западнорусского элемента участвовали польский, татарский и другие элементы. А вот влияние литовцев, судя по всему, было минимальным, в силу культурной отсталости Литвы по сравнению с Западной Русью, и некоторых особенностей административного устройства этого государства.
Кому-то может, покажется странным, что мы отмечаем участие в белорусском этногенезе татар, и отказываем в этом литовцам. Тем не менее, это факт – в период ВКЛ западнорусские земли практически не подверглись литовской колонизации, а татары бежали под защиту литовских князей со времен Тохтамыша.
Таким образом, современный белорусский этнос – относительно молодой этнос. И даже сейчас, при наличии суверенного национального государства остается крайне неустойчивой конструкцией. В силу своей молодости. Это не хорошо и не плохо. Это просто факт.
