ЛУЧШЕЕ МЕСТО Собираться оказалось, всего-ничего. Дольше раздумывал, пока разгоревшееся любопытство не взяло верх над ленью. Саперная лопатка целиком уместилась в рюкзаке, туда же фонарик. Моя гордость, маленький охотничий нож в обрамленных бахромой ножнах, занял место на поясе. Готов! Оживленную казарму миновал с «тыловой» стороны, неширокую горную речушку перепрыгнул по камням и вот он – путь наверх. Массивная громада царящей над островом «четыреста двенадцатой» сопки оставалась слева, сплошь состоящая из камней дорога круто поднималась в гору почти по прямой. Березовые рощи чередовались по обочинам с опутанными длиннющим мхом соснами, все равно что «берендеев лес» из сказок. Разноголосый щебет птиц то и дело заглушался прерывистым треском сидящих на деревьях цикад. Огромные бабочки, с крыльями в ладонь, порхали в пролесках над ярко-оранжевыми саранками и редкими, вдали от воды, кустами смородины. Кое-где оплели стволы лианы ползучей актинидии и разумеется курильский бамбук, он везде покрывал землю сплошным зелено-желтым ковром. На пологом перевале я свернул с «тракта» на неприметную, старую, еще «японскую» дорогу и вдоль ярко-зеленых островков можжевельника пошел на плавный спуск. Богатая на боровики и подберезовики лесная низина осталась сегодня без внимания, моя цель находится в неприметном закутке, где нога человека давно не ступала. Не считая моего отца. Это он, во время многочисленных скитаний по острову, случайно нашел загадочное место. И со временем, показал его мне. Вросшие в землю прямоугольные строения скрылись под растительностью, однако я нашел их без труда. Всего два, совершенно одинаковые с виду, длиной метров по десять-двенадцать и где-то три в ширину. Стоят параллельно друг другу, шагах в двадцати, высота, повыше меня, пожалуй метра два будет. Лопатка дождалась своего часа, с трудом пробив по контуру небольшой квадрат в длинной стене, я отвернул в сторону шмат дерна и на миг замер от удивления. Сруб! Японцы, а предполагалось, что это их рук дело, везде заливали железобетон. В каждой, мало-мальски доступной с моря бухте, можно найти дот или дзот с метровой толщины стенами из облупившегося от времени раствора. На мелочевку не скупились, а тут? Попробовал копнуть в другом месте – то же самое. Пришел час почесать затылок: если дальше, «методом тыка», искать вход, то придется сплошняком очищать стены. Это же не наш метод Шурик, надо бы прикинуть, откуда вернее начинать. Минут пять я походил кругами, пока «озарение» не хлопнуло по лбу. Дурень, начни с торцевого простенка, по центру, наверняка дверь там. Как там, наугад, который из двух? Покрутил указательные пальцы навстречу друг другу, свел, выпал правый. Приступим, за одно и проверим, насколько врут эти поверья. Минут сорок труда и будьте любезны, без обмана. Под сорванной землей показался слегка утопленный проем и в нем изрядно подгнившие доски дверного полотна. Вот и не верь в гадания! Выламывать не пришлось, от толчка дверь сама ввалилась внутрь. Не понятно на чем вообще держалась, никаких навесов или петель. Вырвавшийся из подземелья затхлый воздух, на время отбил жгучую охоту сразу лезть с осмотром. Пусть проветрится, а я пока «настрою» фонарик, вечно «блымает» в самый не подходящий момент. Наверно хватит ждать, собравшись с духом, я шагнул под своды строения и не яркий луч высветил какие-то перегородки. Лежанки что ли? Полуистлевшие обрывки материи или шкур, не разобрать. Смотанная бухта толстой веревки, тоже гнилая, под ногой расползлась. Коробка из валунов, сложена довольно аккуратно. Да это же печь, смотри ты, не развалилась. Бочонки вдоль стены, стоят друг на дружке. Что там внутри? Пустота, для вас ничего. А это чего такое? Я потянул похожую на лом железяку к тусклому просвету проема. Мама Фудзияма! Ружье! Старинное, вроде мушкета, приклад распался в труху, но механизм если вымочить в бензине, вполне может еще пощелкать. Интересно, как скоро у меня его отберут? Сейчас начнется в музей, для друзей. Наслышан. Драгоценную находку бережно отнес к выходу и уже уверенным шагом вернулся к бочкам. Что там дальше? Похоже на стол, ну точно он. Стоящая по центру здоровенная деревянная миска треснула сбоку, там же самодельные ложки из дерева, отец такие мастерит. А сбоку у нас?..Затрясшийся фонарь едва удержался в руке. На придвинутой лавке, облокотился на стену мертвец. Знаете как это – пот градом? Я теперь знаю! Взмок до носков, хорошо, что только от пота. Трясущиеся колени сами стали разворачиваться к двери – ты как хочешь, а нам туда. Не помню, как устоял, видимо смог сам себя убедить, что дяденька уже не злой, не обидит. Стараясь все же поменьше на него глазеть, медленно пошел дальше, огибая стол с противоположной стороны и уперся в тупик. Неужели все? Точно, бревенчатая стена, ну и слава… Икону в углу увидел и чуть не предал честь пионера. Волнуюсь до сих пор, как ни крути, а сосед неприятный попался. Кажется спину просверлил провалами глазниц. Пора выбираться. Скрежещущий звук под ухом чуть не убил. В добавок к прошлому страху, узнал и что такое «окаменеть»! Скрежет повторился. Японский Чингачгук! Да оно прямо передо мной! Не поднимая руки, повел фонарем по срубу, еще сантиметр, еще один. Луч выхватил сначала край, а затем и весь предмет. Обычный металлический диск, подвешенный на вбитом, через одно из идущих по кромке отверстий, гвозде. В диаметре сантиметров пятнадцать, слегка выпуклый, матового оттенка. Все. Да не может быть, чтобы… Словно предупреждая, что догадка верна, диск шевельнулся из стороны в сторону и как показалось, даже задвигался на гвозде. Это фокус такой? Его кто-то либо что-то толкает взад-вперед? Сквозняк? Не сходи с ума. Откуда тут ветру взяться? Свободной рукой я едва коснулся предмета и тут же отдернул. Током не ударило и на том спасибо. Повторно уже провел по поверхности. Похоже на сталь, только теплая какая-то. Точно не подсоединен куда-то? И дергаться перестал. Решившись, я оттянул нижнюю часть от стены, подсветил. Кроме гвоздя, никаких других соединений нет. Так какого он выеживается? Снимаем! Опасаясь помять край диска, расковырял вокруг гвоздя дерево ножом и попробовав на «дрожь», уверенно дернул на себя…
Стремительное падение сквозь плотный туман и ревущий внизу океан привел меня в ужас. Пенящиеся валы уже готовились поглотить жертву и вынырнувший из них низкий борт парусника, показался настоящим чудом. Стоящий на носу бородач с криком перегнулся за борт и подхватил меня, едва я упал в воду. Спасибо, не упустил и поднял достаточно легко. Силен. Не пойму, зачем он это делает? Покрутил меня в руке с удивленным лицом и начал совать за пазуху. Эй, я не помещусь! В брызге разлетевшейся волны показались еще два судна – кочи казацкие! Я парусниками с раннего детства увлекаюсь, точно они! В дали за кормой ударила молния и до боли знакомый силуэт вулкана Тятя, на мгновение вырвался из тьмы. Он появился, а я, похоже, погряз. Затолкал все-таки!
Страшная картинка исчезла. Я вновь стоял внутри сруба. Беззвучно парящий диск завис в полуметре от глаз. Как это у него получается? Я попытался протянуть к нему руку и он с легкостью отодвинулся назад. Не хочет. Вслед за опустившейся конечностью, диск вернулся на место и качнулся поперек оси, будто кивнул. На секунды возникло какое-то видение и тут же исчезло. Вот оно что, да это же он был на корабле! Падал в бездну, его выловил неведомый человек. Он-то и поместился под одежду! Стало быть, показывает мне свое прошлое?! Я согласен, продолжай…
Грязная рука извлекла диск на свет вместе с нательным крестом. Разбитые кочи доламывают прибрежные волны. Промокшие люди вытянули уцелевшие припасы на берег и хотя порывы ветра сбивают их с ног, но работа не прекращается. Что за место? Нет, не разобрать, слишком мало обзора. Опять та же ладонь…
Взлетающий топор выбирает выемку в бревне. Ага, подвесил диск на ветку, веревочка тонкая, но видно прочна. Теперь со стороны видно, строят дом. Эка бревен наготовили и еще подносят. Правее вторая основа заложена. Корзину несут, тяжеленая видно, лица раскраснелись, хоть дрова подноси. В раз вспыхнут! Понятно, камни вывалили, пошли второй ходкой. Тот, что диск выловил – командует и сам в работе. Рубахи у них забавные, почти до колен свисают. Варево в котле готовят, видать на всю братию сразу. Сколько их? Десятка четыре точно, может и побольше будет. С виду все одинаковые и бороды, опять же, мешают лица запоминать. Разве что этот, главный, атаман наверно, приметный здоровяк…
Снега-то намело, по пояс стоит. И где на этот раз? Она и есть, вершина «четыреста двенадцатой», западный берег во всей красе. Бухты Отрадная, Ложная, Малокурильская… А поселок-то… Ах, ну да. Дико смотрится родная гавань без привычных домов, т-образного здания школы, заводов. На месте морского дивизиона крохотное поселение – айны наверно. Вон там, на дальней стороне когда-то врастет в берег старый сторожевик «Дзержинский», дальше японская шхуна-браконьер, в ее трюмах полно бамбуковых жердей, было дело, лазили за ними. Выше, на мысе, выстроят маяк имени Шпанберга, первооткрывателя Южных Курил. Был он тут уже? А может, врут летописи и первопроходцами были вот эти казаки? Они могли! Именно такие люди, неугомонные, готовые рискнуть жизнью, прошли столетия назад от Русской равнины до самой Аляски. Тысячами шли, а помнят, в лучшем случае десятки. Так. Пошли поворачиваться вправо. Диск видимо на груди висит. За поросшим шугой Южно-Курильским проливом показался Кунашир, сейчас Тятя вынырнет. Вот он – красавец! Где-то читал, что считается самым красивым вулканом в мире, наверно не лгут. Дальше соседний остров закрывает выступ сопки… Так вот зачем они сюда пришли в такую стужу! Устанавливают вытесанный из бревен огромный крест. Основание завалили мерзлыми камнями. Что там за надпись на перекрестье? Поближе, пожалуйста! «1720»! Это еще Петр Великий жив! Шпанберг был тут в 1739 году, почти двадцать лет спустя! Напиши имя свое, атаман. Я бы запомнил…
Внутри сруба, бревна еще совсем свежие. Уже знакомое лицо атамана… Хотя не очень, заметно сдал вожак, осунулся совсем. Почему один, где остальные? И что произошло? А вот кажется и ответ. Зубов у него почти не осталось, десна в крови – цинга. Бич путешественников в былые века. Фрукты или чеснок он здесь не раздобудет, значит приговорен. Бедолага, самое обидное – помочь тебе нечем! А ведь уже не чужой человек. Куда ты идешь? Теперь ясно. Вот тот самый гвоздь! Приколачивает диск к стене. Зачем? Это мы никогда не узнаем. Садится за стол. Видно совсем плохо ему. Голову запрокинул… Так это он сейчас…
Не пойму, что это? Совершенно другое время, наше что ли? Толпы народа на улицах, плакаты… Чего там? «Долой КПСС», «ДА ЗДРАВСТВУЕТ СВОБОДНАЯ РОССИЯ»!!! Где это? Совсем рехнулись, красный флаг с Кремля спускают! Кто эти люди? И милиция, военные с ними! Почему? Здесь уже война, бородатые солдаты в непонятной форме. На дядю Тариэла похожи. Опять бой, подбитый вертолет падает. Может все-таки Афганистан? Да нет, города похожи на наши. Очень похожи! Не может быть! А вот, точноУкраина. Памятник «Родине-матери» над Днепром. Опять толпа, все в огне, дыму. Что они там жгут? Колеса автомобильные! Зачем? Одинокий курган посреди степи, на нем высоченная стела с огромной фигурой советского солдата впереди. Он поднял правую руку с зажатым автоматом ППШ, словно приветствует кого-то. Да какое там приветствие. Вокруг высоты десятки танков, БТРов – идут в атаку! На кого? И почему над их башнями желто-голубые флаги? Попадались такие, в книгах про Гражданскую войну, петлюровцы кажется под ними расхаживали. Воскресли что ли? Над памятником трехцветное знамя, тех же времен. Что там, дыра во времени приключилась? И почему последние видения мне до боли знакомы? До саднящей, гнетущей боли…
Вот это гигант! Настоящий великан! Кто он такой? С виду совсем как человек, только голова вытянута к макушке, глаза на выкате и без зрачков, уши вросшие в череп. Одет странно, все блестит, точно из колец набрано. Присаживается. Рыжевато-красный песок и камни повсюду. Похожие в терриконы ссыпают на Донбассе. Устанавливает треногу из металлических прутьев, что-то опускается на заостренную верхушку. Похоже на оловянную тарелку. Неужто это ОН! Диск! Громадина берет его в руки. Поглаживает, как соседка своего кота. Смешной. Ставит на место. Отходит. Диск начинает вращаться, быстрее, еще. Настолько быстро, что кажется движение остановилось. Срывается вверх. Отправитель уже исчез, планета удаляется и теперь видно, что она вся красная. Превращается в огромный шар, потом меньше, меньше. И вот на месте исполинской окружности, маленький шарик, не больше теннисного. В вечной темноте космоса просыпаются мириады звезд, такие близкие, сияющие и холодные…
Мои глаза сами открылись. Даже вздохнул с облегчением – достопамятный сруб. Диск отлетел к выходу и завис там. Поджидает меня? Делаю первый шаг за ним и привыкший к полумраку взгляд падает на сидящего мертвеца. Вместо страха возникает чувство жалости, ведь теперь я не забуду кто он. Великий русский человек, воин, мореход. И навечно безымянный. Возле двери прислонено найденное ружье, беру его и отставляю в глубь склепа. Из могилы брать не буду. Вылетевший на волю Посланник опять ждет. Протягиваю к нему отрытую ладонь и он доверчиво на нее опускается. Удивительно теплый! Ему пришла пора возвращаться и в моей памяти проносится последнее видение. Нужно острие для взлета! Треноги у меня нет, может нож подойдет. Мой драгоценный клинок, чем не пожертвуешь в благодарность за знания. Отстегиваю его одной рукой вместе с ножнами и по самое лезвие вгоняю рукоять в землю. Снимаю чехол и пару минут поглаживаю гладкую поверхность небесного странника, пусть все будет в точности. Опускаю диск, он точно срастается с лезвием – не упал. Отхожу и понимаю – сработало! Сероватый круг, не уверенно подрагивая, начинает разбег. Но потом, с каждым оборотом, поднимается в круговерть лежалая хвоя и в мелькающем вихре он взлетает! Оторвался, ура! Ощущаю себя руководителем запуска на Байконуре! И следом накатывает грусть – больше мы не встретимся. Никогда. Лезвие оплавлено на четверть, подбрасываю его на ладони в раздумьях. Объяснить это будет нелегко, особенно отцу. Жалко до слез, а что делать? Нож с размаху летит в заросли. Скажу – потерял. С великим трудом прилаживаю на место дверь, поверх, для надежности, налаживаю ветвей и пристраиваю сорванный дерн. Делаю последние «художественные» мазки, посыпаю прорехи хвоей и когда уже все готово вспоминаю про лопатку. Забыл внутри. Ну и ладно, если когда-нибудь сруб снова вскроют, пусть поломают голову над ней. Второе строение я и трогать не буду, достаточно одного потревоженного воина.
На обратном пути, перед тем как выйти на каменную дорогу, ложусь отдохнуть на выстланный ковром можжевельник. Только сейчас чувствую усталость. Ни рук, ни ног. Жаль долго не поваляешься, начинает смеркаться. Приподнимаюсь на локтях, засмотревшись на взлетевшего канюка, метрах в двухстах рыжая лиса шмыгнула среди деревьев – жизнь продолжается. Сегодня 15 августа 1985 года, через неделю мне «стукнет» двенадцать лет – все у меня впереди. Увы, теперь я точно знаю, лучшая часть моей жизни проходит здесь и сейчас, на моем родном Шикотане – «лучшем месте» планеты Земля. 14.12.2021.