Эта история началась полтора года назад. Я тогда работала в небольшом частном кадровом агентстве. Нельзя сказать, чтобы фирма процветала, но клиенты все равно были: не у всех есть Интернет — многие по старинке ищут работу через центр занятости или при помощи таких агентств, как наше. Большинство соискателей приходят один раз:
оставят заявку и резюме, оплатят услуги и сидят дома на телефоне, ждут, пока мы им подберем подходящую вакансию. Большинство, но не все. Один мужчина ходил в мой отдел, как на работу, каждую пятницу.
Поначалу он мне нравился. Не в том смысле, что вы подумали, — просто вызвал симпатию, какую вызывают доброжелательные, приятные в общении люди, независимо от их возраста и пола.
Молодой, черноволосый, улыбчивый, с грамотной речью — одним словом, симпатяга. Но спустя пару месяцев он уже не казался мне ни симпатичным, ни милым. Вот и в тот день, только услышав его голос, я внутренне поежилась: «Господи, опять пришел...»
— Добрый день, Настенька, — расплылся посетитель в улыбке. — Это вам!
Я отодвинула большую коробку конфет на край стола: «Заберите! — и добавила жестко: — Большая просьба. Даже две. Во-первых, обращайтесь ко мне по имени-отчеству, а во-вторых, перестаньте носить сладости — я их не ем!»
— Такие очаровательные девушки просто обязаны любить шоколад, — продолжал он сиять белозубой улыбкой. — Тем более что от него улучшается настроение — это ученые доказали. Съедите пару конфеток и, может, перестанете смотреть на меня букой.
— Давайте перейдем к делу, — пресекла я его заигрывания. — В прошлый раз я дала вам сведения о четырех вакансиях. Неужели ни одна из них не подошла?
— Представьте себе, ни одна...
— А вы хотя бы на одном собеседовании были? — начала я терять терпение.
— А как же! На всех четырех.
— А фирма «Бест» чем вам не подошла? Высокая «белая» зарплата, гибкий график работы, перспектива карьерного роста... Понимаете, у нас такие заманчивые вакансии раз в году бывают.
— В этой фирме нет таких красивых девушек, как вы, Настенька.
— Вы надо мной издеваетесь?! — этот тип все-таки вывел меня из себя.
— Что вы! Чтобы я издевался над вами! Просто пытаюсь вам понравиться...
Это я уже давно поняла. Но ухаживания Станислава (так звали назойливого посетителя) меня не радовали — наоборот, с каждым его приходом становились все настойчивее. В прошлый раз он вообще допустил фривольность: после очередного комплимента понизил голос до шепота и поведал, что я приснилась ему накануне... обнаженная. При этом так странно посмотрел, что у меня по коже побежали мурашки. И вот снова тот же взгляд. «Господи, ну почему его занесло именно в наше агентство?! — подумала сердито. — Я скоро начну бояться ходить на работу!»
Надо сказать, что в комнате я сидела не одна, а с гремя коллегами, поэтому все без исключения сотрудники уже давно знали о том, что в меня влюблен один из клиентов. Перешептывались за спиной, подкалывали, отпускали скабрезные шуточки. Я просила ше-финю перевести меня в другой отдел (там пришлось бы общаться не с соискателями на должность, а с работодателями), но она категорично отказала, назвав мою просьбу блажью.
Я быстро подобрала Станиславу две вакансии из базы, сделала распечатку, протянула листок: «Надеюсь, хоть одно из этих мест вам, наконец, подойдет...»
— Вряд ли... — сказал он, даже не взглянув на бумажку. Что-то такое мелькнуло в его лице... Мне впервые стало по-настоящему страшно.
— Настенька, может, мы с вами... — начал он, но тут, слава богу, пришел новый клиент, и я строго перебила:
— Извините, но мне нужно работать...
— Я еще приду... — сказал Станислав скорее с утвердительной, чем с вопросительной интонацией.
— Конечно, — кивнула я. — Если ничего не подойдет — милости просим.
До конца рабочего дня меня преследовал его странный немигающий взгляд...
А вечером я рассказала о Станиславе и его ухаживаниях мужу. Макса сперва мой рассказ позабавил:
— Настюха, так ты у меня, оказывается, роковая женщина? Разбивательница клиентских сердец?! Надо же, какая романтическая история... Прямо как у Куприна в «Гранатовом браслете».
— У Куприна влюбленный телегра
фист страдает издалека, а этот является ко мне каждую неделю, — возразила я.
— Настойчивый у меня соперник! — весело хохотнул Макс. Потом обнял меня и сразу вся эта история показалась мне смешной и не стоящей выеденного яйца — подумаешь, парень конфеты пытается дарить и комплименты делает.
Однако спустя несколько дней стало не до смеха. Это случилось в субботу. В тот день мы собирались навестить свекровь. Вышли из подъезда и направились к нашей машине (на старенькие «Жигули» вряд ли кто-то позарится, поэтому оставляем их возле дома).
— Вот черт! — выругался Максим. — Какой-то придурок проколол шины! Я посмотрела на колеса — все четыре
были спущены. Растерянно стала оглядываться вокруг, будто виновник преступления мог находиться где-то поблизости. Естественно, никого не увидела, но заметила на снегу какую-то надпись, сделанную, по всей видимости, тополиной веткой, которая валялась неподалеку. Подошла поближе. «Все равно ты будешь моей!» — гласило анонимное послание. У меня по спине пробежал неприятный холодок.
Вернувшись к машине, потянула мужа за рукав. «Посмотри...» — показала на надпись. Макс прочитал, пожал плечами: «Ну и что? Какой-то подросток девчонке из нашего дома написал...»
— А я думаю, что это не подросток. И пробитые шины тоже его рук дело.
— Твой воздыхатель? — догадался муж.
— Мне так кажется... Знаешь, я его в последнее время боюсь...
— Вот козел! — воскликнул Макс и добавил еще более крепкое словцо. — У тебя в базе есть его адрес? Дашь мне, я собственноручно этому казанове недоделанному башку откручу!
— А если это не он? — засомневалась я. — В конце концов, не пойман — не вор.
Макс согласился со мной, но озабоченно предупредил:
— Ты, Настюш, все-таки будь с этим психом поосторожнее.
Но ни я, ни сам Макс в тот момент даже предположить не могли, насколько муж был близок к истине... Новогодние праздники мы провели в Хибинах, отдохнули чудесно, устроили себе второй медовый месяц и на лыжах вдоволь накатались... Я, признаться, и думать забыла о настырном ухажере, но стоило мне выйти на работу, как он тут же появился.
— Добрый день, Настенька. С прошедшими праздниками! А вы стали еще красивее... — Станислав сглотнул слюну, как голодающий при виде еды.
— Это вам! — поставил он на мой рабочий стол объемистый пакет.
Я даже не заглянула в него, просто сказала: «Уберите немедленно!»
— Да вы хоть посмотрите, что я принес! — Станислав стал выкладывать из пакета продукты: по банке красной икры и крабов, коробку безумно дорогих конфет, упаковку французского сыра, какие-то экзотические фрукты, которых я ни разу в жизни не видела... Еще из пакета торчали бутылочные горлышки, похоже, вино — и тоже не из дешевых... Кто-то из сотрудниц за спиной восхищенно присвистнул, кто-то завистливо протянул: «Ничего себе...»
— Я же русским языком сказала: заберите! Мне ничего не надо!
— А вашим очаровательным детишкам? Думаю, они обрадуются подарку. Внутри все заледенело. Господи, откуда ему известно о близнецах? Неужели следит за мной? Значит, наверняка знает, где я живу. И проколотые колеса — его рук дело?! Да бог с ними,
с колесами. Зачем он сказал о детях?! Меня охватила настоящая паника.
— Оставьте меня в покое!!! — сорвалась я на крик. — И моих детей тоже!
— Какая вы, Настенька, нервная, сердитая... Так бывает с женщинами, когда они несчастливы в браке. Признайтесь, муж обижает вас? Я бы никогда вас не обидел... Со мной вы всегда чувствовали бы себя счастливой...
— Если вы сию минуту не уйдете, вызову охрану! - пригрозила я.
— Но я пришел за вакансиями!
— Для вас сегодня ничего нет.
Он ушел, но на сердце у меня было неспокойно. Спустя полчаса, повинуясь какому-то импульсу, выглянула в окно и увидела, как Станислав прохаживается возле офиса. И снова страх накатил волной: пересохло в горле, вспотели ладони... Так больше продолжаться не может! Сколько этот мерзкий тип еще будет терроризировать меня?
Я снова отправилась к шефине с просьбой перевести меня в другой отдел — и опять безрезультатно. Выйдя после работы на улицу, как человек, страдающий манией преследования, постоянно озиралась по сторонам. Поехала не домой, а в отделение милиции.
Там рассказала молодому мужчине в штатском (к нему меня направил дежурный) о своих подозрениях.
— Он вам угрожал? — спросил опер.
— Нет.
— Тогда и состава преступления тоже нет. Законом не запрещается ухаживать за женщинами и дарить им подарки.
Милиционер сказал это таким тоном, что я поняла: здесь мне не помогут Больше месяца Станислав не появлялся, и я не могла поверить своему счастью. Неужели, наконец, оставил меня в покое? Оказалось, рано обрадовалась.
Это случилось 14 февраля, в День святого Валентина. Около одиннадцати утра курьер принес мне букет моих любимых тюльпанов. Я обрадовалась, решила, что цветы от Макса. Пробежала взглядом по надписи на открытке и сразу же смяла ее. Снова ОН! Попросила курьера забрать цветы. Видимо, Станислав находился где-то неподалеку и видел, что я не приняла цветы, потому что вскоре принесли следующий букет. Эти цветы я тоже велела курьеру вернуть отправителю.
В четыре часа я позвонила Максиму и попросила его встретить меня после работы.
— Соскучилась? — обрадовался муж.
— И это тоже, но... Кажется, мой безумный поклонник караулит меня возле офиса... Я боюсь выйти.
— Я заеду за тобой, - пообещал Макс. В шесть мы с мужем вышли на улицу. До машины нужно было пройти метров тридцать. Сначала я не заметила ничего подозрительного, но, пройдя несколько шагов, почувствовала на себе чей-то взгляд. Быстро обернулась... Станислав несколько секунд пристально вглядывался в спину моего мужа, а потом вдруг побежал в нашу сторону. Я увидела, что у него в правой руке зажат какой-то продолговатый предмет. В свете фонаря блеснула сталь лезвия.
Я помню, как Станислав замахнулся ножом на Макса, а я с криком «Не-е-ет!!!» закрыла мужа собой. Странный холод в животе и темнота...
В больнице я пролежала больше месяца. Несколько раз меня прямо в палате допрашивал следователь. Я знала, что Станислав, увидев, что ударил меня вместо мужа, пытался покончить с собой — нанес себе в грудь несколько ударов тем же самым ножом. Остался жив. Но суда не будет. Согласно медицинской экспертизе, он признан невменяемым. Вместо тюрьмы мой поклонник отправится в психиатрическую лечебницу на принудительное лечение.
С того трагического дня прошел почти год. Мой преследователь до сих пор находится под надзором врачей за толстыми стенами спецклиники. Но мой страх никуда не исчез. Я боюсь, что Станислава выпишут (или он сбежит), боюсь новых людей, боюсь ходить по улицам и даже просто выходить из дому.
Я ушла из агентства и сейчас не работаю. Хожу на сеансы к психологу. Он обещает, что я вернусь к нормальной жизни. Когда? Этого никто не знает.