Там был старый заброшенный особняк, который стоял на вершине холма, окутанный туманом и окруженный густым лесом. Местные жители шептались, что особняк проклят, что любой, кто осмелится войти в его стены, никогда больше не выйдет.
Однажды ночью группа любопытных подростков решила проверить легенду. Они пробрались в особняк, вооруженные фонариками и стальными нервами. Пробираясь по затянутым паутиной залам, они почувствовали, как на них давит тяжесть проклятия.
Но только когда они добрались до подвала, все стало по-настоящему ужасающим. В подвале было темно и затхло, в воздухе стоял густой запах разложения. А потом они услышали шепот.
Сначала шепот был тихим и едва различимым, почти как шелест ветра в кронах деревьев. Но они становились все громче и настойчивее, пока подростки не смогли разобрать, о чем идет речь. Это было имя, повторяемое снова и снова: "Лидия".
По мере того как они продвигались все глубже в подвал, шепот становился все более неистовым, все более отчаянным. А потом они увидели ее.
Лидия была маленькой девочкой, не более двенадцати лет. Она была одета в рваную ночную рубашку, а ее волосы спутанными прядями свисали вокруг лица. Но страшнее всего были ее глаза - они были совершенно черными, без каких-либо белков или зрачков.
Подростки попытались убежать, но Лидия была слишком быстра. Она двигалась как тень, проскальзывая сквозь темноту и хватая их своими холодными, костлявыми руками. А затем она прошептала им на ухо единственное слово, которое наполнило их невыразимым ужасом: "Останьтесь".
Подростки пытались драться, но это было бесполезно. Лидия была слишком сильной, слишком властной. И один за другим они поддавались ее ледяной хватке, превращаясь в безжизненную шелуху.
Никто не знает, что случилось с подростками в ту ночь. Некоторые говорят, что они были поглощены проклятием, нависшим над особняком, в то время как другие верят, что на них претендовала Лидия, обреченная провести вечность в ее холодных объятиях. Но одно можно сказать наверняка - никто не осмеливался войти в особняк с той роковой ночи, опасаясь того, что может скрываться в темноте.