- Даш, письмо от Ленки! – Артем прошел в гостиную, сел на диван и вскрыл конверт. Читая послание от сестры, он все больше хмурил брови. – Даш! – снова позвал он жену.
- Что пишет? – спросила Даша, выходя из кухни, вытирая на ходу руки кухонным полотенцем.
- Да, тут больше по твою душу, читай сама. –
Даша прочитала письмо и тоже нахмурилась: - Вот это да, не было печали! Ну, и что делать будем? –
- А ничего не надо делать! Столько лет прошло, к чему прошлое ворошить? –
- Артем, ты о чем говоришь то? Ты что хочешь его на Лену спихнуть? У него кроме меня и Захара нет никого. –
- Ага! Значит, вспомнил о родных. А когда дом поджигал, не думал, что родные могут еще пригодиться! –
- Артем, ну не горячись, пожалуйста! – Даша обняла мужа за плечи, - Надо бы съездить и разобраться. Как раз отпуск подходит. Давай, ты в Курмыши со Светой и ребятами, а я заеду к Лене, обсудим с ней, как быть, а потом к вам приеду. –
- Ну уж нет, одну я тебя никак не отпущу, даже не надейся. –
На том и порешили. Отпуска у супругов всегда были в одно время, так уж с первых лет повелось. Обычно они проводили время у родителей Артема.
Даша в свою деревню наведывалась раз в год на несколько дней. Ходила на кладбище, прибирала могилки. Два три дня погостит у Веры и Лены и отправляется домой.
Семья большая, дети маленькие, надолго не оставишь. А у родителей Артема проводили почти весь отпуск. Хозяйство те держали до сих пор нешуточное, да и огород не маленький.
Все-таки детей много, всем охота помочь, но и дети не забывали, всегда по очереди приезжали и помогали и с огородом, и со скотиной. Хоть и уговаривали родителей сократить хозяйство, все-таки возраст, но те не поддавались ни на какие уговоры.
На сей раз отпускные планы пришлось немного пересмотреть. Детей с Надей и Сергеем отправили к родителям в деревню, а Даша с Артемом отправились в гости к Лене.
У Лены с Митей тоже с самого начала все складывалось хорошо. Лена по- прежнему работала библиотекарем, а Митя дорос до начальника строй-участка, в семье подрастали две дочки погодки, Наташа была копией отца, а Лариса как две капли воды походила на мать.
- Чтобы никому обидно не было. – шутил Митяй, и мечтал о сыне.
- Вон у Дарьи с Артемкой всего поровну, и я так хочу! - -
- Да кто ж вам не дает? – смеялся Артем, счастливый отец двух дочерей, и двух сыновей.
Захару шел уже одиннадцатый год. И хоть он день ото дня все больше становился похож на Матвея, своего родного отца, Артем не делал разницы между детьми, любил всех одинаково.
Дочь Светланка в этом году закончила второй класс на одни пятерки, а близнецам Мише и Маше исполнилось по пять лет.
Вскоре после рождения близнецов семья, все эти годы проживающая в общежитии в одной комнате, получила просторную четырехкомнатную квартиру в новом доме, построенном для заводских рабочих.
Артем был уже начальником цеха, а Даша тоже трудилась на этом же заводе, только в бухгалтерии, и возглавляла расчетный отдел.
Да, тогда, десять лет назад, судьба сжалилась над Дашей, и решила, что хватит с неё страданий и потерь, и вознаградила за то, что выстояла и не сломалась.
С того времени, как Артем встретил их с поезда с маленьким Захаром и привез в ту самую, уже знакомую ей комнату в общежитии, и на протяжении всех последующих лет, он ни разу не позволил ей усомниться в своих чувствах.
Конечно, не всегда все бывало гладко; в каждой семье случаются размолвки, недопонимания, но когда есть любовь, все проходит. Они очень любили друг друга, ссор и скандалов в их семье почти не случалось, во всяком случае, их было куда меньше, чем в других семьях.
Не то чтобы Даше не хотелось вспоминать о прошлой своей жизни; как ни суди, но не все в ней было плохо, были и хорошие моменты, которые согревали ей душу.
Но последние события, произошедшие с ней там, вытесняли теплые воспоминания. Даже когда она приезжала ненадолго в деревню, она старалась обходить стороной улицу, где когда- то стоял дом Андроновых.
Слава Богу, что Вера с мужем жила теперь на другом конце деревни, а Ксения после того, как похоронила бабу Аню, вышла замуж за своего одноклассника и перебралась в районный центр.
Письмо, отправленное Леной взбудоражило память, нарушило покой и сон, последнюю Неделю перед поездкой Даша не спала ночами.
- Кто бы мог подумать! – писала Лена. – Целых десять лет прошло, и он вдруг объявился. Где пропадал, неизвестно, но он теперь полный инвалид. Сейчас пока в больнице, но после неё его, наверное, в дом инвалидов переведут.
Знаешь, Даша, я сначала не хотела тебе ничего сообщать, а потом подумала; он ведь Захару не чужой, хоть и двоюродный, но все-таки дед.
Никто тебя не осудит, если ты в его судьбе участия не примешь, За все то, что он сотворил, его, похоже, судьба уже наказала, и поделом.
Только, мы же все таки люди, и с каждым может случиться непоправимое. Я не могу, да и не хочу решать ничего за тебя, но написать тебе посчитала правильным.
Митя со мной согласен, и знаешь, что он мне сказал? Что постарается дядьке помочь. А если он так решил, то и я никуда не денусь, мы же в конце концов люди.
Даш, я слишком давно тебя знаю, и поэтому уверена, что ты давно простила дядьку, так что давай попробуем что- нибудь для него сделать, чтобы он не кончил в доме инвалидов.
Если получится, то приезжай и на месте будем что- то решать. -
В районной милиции, где работал Василий Крылов, за все годы ничего не изменилось, а вот сам Крылов добавил себе на погоны еще одну звездочку, разошелся с женой, а потом женился на своей бывшей однокласснице Ксении Кудеяровой, в которую был влюблен ещё со школьной скамьи.
Вот уже четыре года, как Ксения жила в районном центре и работала санитаркой в районной больнице.
Как то ночью в травматологию привезли сильно избитого пожилого мужчину. На нем просто места живого не было, никаких документов при нем не было, он был без сознания, и поначалу врачи подумали, что он не выживет.
Утром, когда Ксения пришла на работу и с удивлением узнала в больном без вести пропавшего десять лет назад Юрия Андронова. Конечно, она тут же позвонила мужу, тот явился и тоже его опознал.
Несколько дней Юрий лежал без сознания, обследования показали перелом обеих ног, сложный перелом левой руки, да и не одно ребро тоже было сломано, но при этом, внутренние органы были целы, значит, он будет жить.
К тому же было сильное сотрясение мозга впоследствии обернулось отсутствием речи.
Лена узнала о том, что Юрий нашелся только спустя месяц от Веры, когда дядька уже очнулся, и перенес три операции. На руку и обе ноги.
Да, он конечно, выжил, но что ожидало его впереди? Ему не суждено было восстановиться полностью, и ничего, кроме инвалидной коляски ему не светило.
Речь так и не восстановилась. Выведать у Юрия, где он находился все эти годы, и кто его избил, следователю так и не удалось, как он ни старался.
Так что, как ни крути, а перспектива дальнейшей жизни этого когда-то здорового и сильного мужчины была безрадостная. Тогда-то Лена и Вера решили написать Даше письмо.
Едва сойдя с поезда, Даша и Артем отправились в больницу, где их встретила Ксения.
- Юра, глянь, кого я к тебе привела! – Ксения говорила громко, со слухом у дядьки тоже были большие проблемы.
Даша с трудом узнавала в мужчине, лежавшем на больничной кровати крестного своего бывшего мужа. Она понимала, что это Юрий, но вот принимать его таким не хотелось.
А он её узнал. Хоть и не мог произнести ни слова, но глаза его выдавали. И в его взгляде, устремленном на Дашу, читалось: - прости, прости! –
Не могла она больше вынести этот взгляд и выскочила из палаты, как ошпаренная. За дверью её ожидал Артем. Как всегда, понял все с полувзгляда, вопросов задавать не стал, просто спросил: - Поехали? – она молча кивнула.
- Вы в деревню? – спросила Ксения, - погодите, я вам посылочку подам, у Никитки день рождения послезавтра. –
Уже поздно вечером после трудового дня по случаю приезда Даши и Артема за праздничным ужином собрались подруги с мужьями.
Разговор крутился, конечно, вокруг Юрия, ни о чем другом думать и говорить не получалось.
Артем видел, в каком состоянии находилась все время Даша, и сам мучился оттого, что не мог ей ничем помочь.
Впрочем, он уже решил, что делать дальше, но вот озвучить свое решение не поворачивался язык. Он просто боялся, что его решение не совпадет с Дашиным.
Наконец, он рискнул: - Жена моя любимая, тебе решать, как быть в такой ситуации, и хочу, чтобы ты знала; - Как ты скажешь, так и будет правильно, а я приму любое твое решение. –
- Я не знаю, правда, не знаю, но мне его просто жалко в дом инвалидов отдавать. – она смотрела на всех выворачивающим наизнанку взглядом.
- А куда ж ему теперь? – спросила Вера. – кому он такой нужен, а одному ему не прожить. Значит, одна дорога в богадельню. Сам заслужил.
- Никто не спорит, сам заслужил. – подал голос Артем. – а только каждый человек может ошибиться. Даша, если ты согласна, забираем его к себе. Но только, если ты согласна, последнее слово за тобой. –
Предложение Артема прозвучало как гром среди ясного неба.
Все, ошарашенные, молчали, и только Вера со всей своей прямотой заявила:
- Ничего себе! Вы, двое, или святые, или дураки набитые! До вас хоть немного доходит, какой хомут вы себе на шею решили повесить?! –
Никто Веру не поддержал, все вдруг просто рассмеялись, да и у самой Веры в глазах чертенята плясали. Ведь каждый из сидящих за столом знал про себя, что поступил бы также.
Эпилог.
- Деда, - в дверях стояла Машка. – мама ужинать зовет.
- Иду уже, иду, - пробубнил Юрий уткнувшись носом в газету.
- Так ты айда давай, успеешь свои новости дочитать! –
Кинув газету на кровать и опираясь одной рукой на трость, сильно хромая, Юрий поковылял на кухню.
Не один год понадобился на восстановление. Даша и Артем использовали любую возможность. Через долгих три года он стал подниматься и передвигаться с начала на костылях, а потом уже и с тросточкой. Речь тоже восстановилась. Медленно, но он разговаривал, но вот рассказать о том, где он был все эти годы, и кто сделал его инвалидом, он отказывался наотрез, и его оставили в покое. Он прожил в семье Даши восемь лет, за ним ухаживали и заботились. К нему тянулись дети, и он тоже очень их полюбил, а особенно Захара. Часто Юрий подолгу рассматривал мальчишку, откровенно любовался им и удивлялся про себя, как так Даша умудрилась точно скопировать Матвея в сыне.
И еще в нем оставалось неизменным все годы; он не мог прямо смотреть на Дашу, а когда ненароком из взгляды пересекались, в его глазах плескалось: - Прости, Дашенька! Прости! Прости! –
Конец