Я родилась в поселке городского типа. Поселок был перспективным, население росло и он в скором времени должен был стать городом. Одним из градообразующих предприятий было деревообрабатывающее, где работали и мои родители и бабушка с дедушкой.
Население росло, частной собственности не было, и поэтому было распространено строительство многоквартирных домов на участках двухквартирных домов. Хозяевам таких домов предоставляли квартиры в новом доме. Так построился и наш двухэтажный, восьмиквартирный дом.
На первом этаже предоставили квартиры двум пожилым парам, вместо чьих квартир и был построен дом. В остальные шесть квартир въехали молодые семьи с детьми, спустя несколько лет родились еще дети. Мы росли, играя вместе 10 человек с разбегом в возрасте так же 10 лет.
В каникулы мы в дневное время были предоставлены сами себе. Двор был большой, с одной стороны нам сделали песочницу, качели, горку, позже даже кто-то поставил карусель. С другой стороны дома росла старая яблоня, она уцелела при строительстве, и мы очень любили играть под ней, там же между домом и ней родители однажды завезли два грузовика речного песка, это был для нас рай. Мы забыли про свою маленькую песочницу, и полностью оккупировали этот угол двора. Здесь мы после дождя строили целые города, в сухую погоду играли в лапту, вышибалы, бегая босиком по чистому песку.
Но когда нас на улице настигал дождь, а родители были еще на работе, мы забегали в подъезд большой, просторный. Выносили свои игрушки и тихо играли там. Но видимо не всегда это тишина держалась долго,тогда чаще всего дядя Саша выходил из квартиры и пытался разогнать нас по домам.
Мне не очень хотелось идти домой и, подождав, когда все разойдутся, я тихонько поднималась по приставной лестнице на чердак, остававшийся открытым для сушки белья. Там тихонько по основным деревянным балкам, балансируя на цыпочках пробиралась к слуховому чердачному окну и смотрела в него. Смотрела своими детскими глазенками, затаив дыхание, зная, что если меня поймают с поличным, то обязательно накажут. Но восхищенно оглядывала, часть города, утопавшую в зелени, такие же дома на соседней улице, смотрела, как соседка из соседнего двухквартирного дома бежала собирать белье, и звала внуков домой, которые приехали на лето с севера. Смотрела, как дядя Саша шел через двор по делам в сарай, как прохожие пробегали под дождем, некоторые забегали под навес перед подъездом, пытаясь спрятаться там.
А я вытягивала свои руки и пыталась поймать в ладошки этот теплый летний дождь. Тихонько хихикала, счастливая от своей проказы. Собирала в ладошки дождевую воду и плескала ее себе в лицо.
Иногда ко мне присоединялся кто-нибудь из подружек, и тогда мы толкаясь жались у этого чердачного окна. Тогда нам казалось, что это окно в какой-то сказочный прекрасный мир. Мы не знали, что будет с нами, как нас раскидает по всему миру в дальнейшем, что будет происходить в стране. Были только мы в удушливой духоте чердака, стоявшие около чердачного окна и, смотревшие сквозь него в посвежевший, омытый дождем мир. Было наше сдавленное хихиканье, ярко сияющие глаза, босые ножки и ладошки, ловившие капли дождя.
Вот такое оно мое чердачное окно.