Судьбы театров как судьбы людей. Сегодняшнему зрителю, пришедшему в Академический театр имени Моссовета на Большой Садовой 16, наверно трудно представить, что в 1923 году по московским улицам лошадка тащила телегу со скудным театральным скарбом. Несколько актеров организовали первый в мире театр рабочих Московского губернского совета профессиональных союзов, сокращенно это звучало загадочно – МГСПС. Это был передвижной театр, не имевший своего помещения, а в репертуаре было всего 2 спектакля: «Париж» С. Прокофьева и «Савва» Леонида Андреева. 350 представлений дал этот маленький театральный коллектив, руководимый энтузиастом – режиссером С. Прокофьевым. Спектакли играли на окраине Москвы, и многие зрители впервые в жизни увидели театр. Часто спектакли перерастали в митинги и диспуты. В следующем сезоне бродячая труппа увеличилась, слившись с филиалом театра Корша, и получила помещение в летнем саду «Эрмитаж». Во главе встал бывший режиссер театра Корша - Евсей Любимов-Ланской. Это было время НЭПа и можно было ставить спектакли в угоду платежеспособной нэповской публики, но театр отказался от этого пути. Для заводов театр продавал билеты по самой низкой цене и средств для новых постановок не хватало. Театр искал своего зрителя, своего драматурга. И нашел. Бывший матрос В. Билль-Белорецкий принес в театр пьесу, которую отклонили от постановки ведущие театры Москвы. Режиссер Любимов-Ланской устроил читку пьесы «Тиф» - первоначальное название пьесы «Шторм». Большинство актеров не приняли пьесу, посчитали ее скучной и мрачной. Организаторский талант и художественное чутье режиссера в работе над спектаклем «Шторм» объединило театр. На премьере зрители смеялись и плакали, негодовали и радовались, это была настоящая победа театра. Дмитрий Фурманов не успел закончить пьесу «Мятеж», но театр имени МГСПС довел ее до конца. Режиссер перебросил мост со сцены в зрительный зал. Зрители узнавали себя в массовке. Главный лозунг театра того времени - «содержание важнее формы».
Театр отражал время, пристально вглядывается в нового человека, пытался разглядеть героическое в будничном и повседневном, сливаясь с народом в прямом смысле. Крестьяне, приехавшие в ватниках и сапогах на спектакль «Рельсы гудят», знакомились в зрительном зале друг с другом и делились своими заботами. И как же они были потрясены, когда на прозвучавший со сцены вопрос «Кто может поднять завод?», вставал неприметный человек в кепке, который только что спорил с ними и сказал: «Я могу». Соседи по ряду подбадривали: «Давай, земляк!». Так из гущи народной выходил на сцену актер Ковров. В стране шла индустриализация, и театр тоже давал продукцию – спектакли. Театр говорил со зрителями на равных, требуя от себя и от публики обоюдной ответственности. Задолго до появления фильма «Чапаев», в театре появился спектакль «Чапаев», где легендарного комдива играл Василий Ванин. Театр хотел вырваться из привычного круга и создать фигуру героя обобщенной, яркой и героической.
Любимов-Ланской решив внести свежее дыхание приглашает в театр МОСПС (так он стал называться в 1930 году) мастеров бывшего МХАТ-2, среди которых И. Берсенев, С. Гиацинтова, С. Бирман. Они привнесли в театр свою школу, свою манеру, свой театральный язык. Появились спектакли «Васса Железнова» поставленная С. Бирман, и «Салют, Испания» Афиногенова в постановке Берсенева.
Драматург Афиногенов провел в Испании 7 дней и за 17 дней написал пьесу, за 24 репетиционных дня был создан спектакль. Это был вклад театра в борьбу испанского народа. В финале спектакля участники шли через весь зал и пели по-испански марш. Публика долго не отпускала актеров, стихийно возник митинг. Советнику Испанского посольства, который присутствовал на спектакле, была вручена сообща составленная телеграмма, где зрители и актеры выразили солидарность с испанским народом.
В 1938 году театр получил нынешнее название – Театр имени Московского Совета (сокращенно – Театр им. Моссовета). Старый лозунг «содержание важнее формы» уже не устраивал Любимого-Ланского, он понимал, что нужны новые выразительные средства, новый художественный метод. Внимательный взгляд на нового человека требовал психологической глубины и достоверности. В театр назначают нового главного режиссера – Ю.А. Завадского, ученика Станиславского и Вахтангова. Который пришел не один, а со своей студией, которая не имела постоянного помещения. Студия Завадского до слияния с театром Моссовета ютилась и в подвале на Арбате, потом на Большой Дмитровке, затем Головинском переулке. Любимов-Ланской остается в театре художественным руководителем. Молодой режиссер, пытаясь сохранить основное направление театра, старался внести в работу верное понимание принципов метода Станиславского. Театру нужна была пьеса, которая объединила бы в едином процессе мастеров разных школ, показала лицо нового театра. Такой пьесой стала «Машенька» Александра Афиногенова. Драматург отошел от агитационных пьес, изобличающих пороки буржуев, наотмашь бьющих по недостаткам отдельных советских людей, критикующих партийных работников, и обратился к человеку и его чувствам. Литературные критики услышали в «Машеньке» чеховские мотивы, а обычные зрители увидели добрую историю о любви, возникшей у сурового одинокого московского профессора Окаемова к внучке Маше, приехавшей к нему жить из далекой Сибири. Премьера состоялась 4 марта 1941 года. Затаив дыхание люди смотрели из темного зала на сцену, на которой происходило чудо: одинокие дед и внучка, которые до этого ни разу не виделись, постепенно становятся семьей. Чудом было и само появление такой пьесы после долгих лет господства идеологизированных постановок. Зрители плакали, не сдерживаясь. Роль пожилого академика исполнил Евсей Любимов-Ланской, до 1940 года являвшийся художественным руководителем театра, а 15-летней Маши - Вера Марецкая, которой на момент премьеры было почти 35 и она уже сыглала главную роль в фильме «Член правительства».
Вскоре началась война. Жизнь театра соединилась с жизнью огромной страны. Театр им. Моссовета работал в эвакуации – сначала в Чимкенте, потом в Алма-ате, работал самозабвенно, говорил о войне правдиво и мужественно – «Русские люди» К. Симонова, «Фронт» А. Корнейчука, «Нашествие» Леонова…
Каждую среду в 10 утра пунктуальный Юрий Александрович или как его называли – Ю.А. , выходил к актерам в репетиционном зале на регулярные творческие беседы. Он не разбирал сыгранные накануне спектакли, не делал замечаний. Помня выражения Станиславского «вы можете играть хуже или лучше, но вы должны играть верно», Завадский разбирал в актерской игре, все что было верно по школе. На этих занятиях он создавал театр, имя которому – «театр Завадского».
Уже не было Любимого-Ланского, он не дожил до конца войны, Театр имени Моссовета объединился вокруг своего единственного лидера на многие годы – Ю.А.Завадского…