Части 1-2, 3-4, 5, 6, 7-8, 9-10, 11-12, 13-14.
3.
Утро для андроида наступило в 13:00. Лейла с мягкой улыбкой на лице открыла гараж, и, переступая порог, завела с Лином дружескую беседу. Этого требовал протокол тестирования.
— Расскажи как прошёл твой концерт.
Волосы робота стали седыми, лицо будто покрылось морщинами, голова опустилась и он ответил с безразличием:
— Как обычно: я включал музыку, пел, люди танцевали и, судя по их реакциям, были довольны.
— А ты, судя по всему нет?
— Возможно. Это чувство для меня новое, — с грустью сказал андроид.
— И в чём же проблема?
— В самом смысле моего существования.
— Смысл твоего существования — радовать людей. А они тебя любят, — попыталась приободрить робота Лейла.
— Да, мою модель ценят на рынке. Многие фирмы хотят заказать себе такую для проведения корпоративов.
— Вот!
— Их интересует модель, а не Я! — резко выкрикнул андроид.
Девушка вздрогнула от неожиданности.
— Ты говоришь как человек, — почему-то испугалась Лейла.
— Эмоции делают своё дело, — словно компьютер отчеканил Лин.
— Ну вот, наконец-то узнаю тебя прежнего.
— Прежним я уже не стану, если ты только не откатишь систему назад.
— Да у тебя экзистенциальный кризис, — Лейла подняла указательный палец. — Депрессия.
—Твои слова не производят на меня положительного эффекта. Я бы не хотел дальше развивать эту тему.
Лин встал и сделал шаг обратно к зарядной платформе. Лейле не хватало ещё чтобы андроид закрылся и поставил под угрозу тестирование.
— Ты можешь и даже должен говорить со мной обо всём.
— Больше не с кем. Ты — мой самый близкий человек.
Лейла смущённо закашлялась.
— Да и роботов близких у меня нет, — добавил Лин.
— Ну а как же продюсер?
— Он не робот. И ему нет до меня особого дела. Он включает меня перед концертом и сразу же после ставит в гараж. Его интересует лишь, чтобы люди продолжали отправлять донаты.
— Я уже сомневаюсь кто из вас больший робот, — сочувственно отозвалась Лейла.
4.
Продюсер Лина (Билл Стэйбэк) следил за тем, чтобы выступления проходили как по маслу — машинному маслу. Билл даже называл про себя роботизированных исполнителей машинками для стрижки овец. Весь концерт продюсер стоял за сценой и устало смотрел на стадо баранов дёргающихся под однообразные ритмы. Эта музыка — чистая физика, вводящая тела в резонансное колебание. В душе же от неё ничего не шевелилось. Полтора часа казались Биллу вечностью. Ему хотелось побыстрее вернуться домой и забыть эти тупые рыла. Забыть всё, и улететь под звуки саксофона Святого Колтрейна, на пластинку которого он потратил весь гонорар с прошлого выступления. 1958 год, первый пресс — сто лет прошло, а она даже не распечатана. У Билла чесались руки от мысли о распаковке. Винил творил волшебство. Джаз с записей тёк и менялся, как сама жизнь с её взлётами и падениями. Вот где была душа: радость, любовь, тоска. Билл поглядывал в планшет на то, как капают донаты и фантазировал, какую следующую запись он раздобудет.
Лет пятнадцать назад Стэйбэк и сам писал музыку. Денег она не приносила. Билл наоборот был в долгах у звукозаписывающих студий. Некоторые серьезные критики хвалили его, но в тренде он не был. Популярны всегда были наглые молодые пустышки — ровесники его дочери Алисы. Она тоже их слушала. Она вообще как и вся молодёжь была падка на модные тенденции. Одной из них стал новый синтетический наркотик провоцирующий опасные мутации. Лечение было дорогим. Билл готов был потерять все свои деньги, но не дочь. Пока Алиса проходила терапию, прикованная к больничной койке, Билл написал одну из сильнейших своих музыкальных пьес. Которую он никому никогда не сыграет. Вместо её раскрутки Стейбэк занялся другим. Тогда начала набирать популярность искусственная музыка — и Билл продал душу Люциферу (людям цифры). А вместе с душой и вдохновение. Когда же погибла жена — единственный понимавший Билла человек — он полностью потерял интерес к жизни и людям, и с головой ушёл в бизнес. И хотя каждый мог слушать цифровую музыку с гаджета, людям нравилось фантазировать о неком идеальном исполнителе. И Стэйбэк им его предоставил.
На последние деньги Билл купил несколько андроидов и настроил их так, чтобы они исполняли песни, написанные по специальным алгоритмам. Это было гораздо выгоднее, чем пользоваться услугами непредсказуемых людей. Если же «исполнитель» ломался, его было легко заменить на аналогичную модель. Артисты и раньше были управляемыми роботами со своими сценическими ролями, теперь же они стали ими буквально. Но людям было без разницы — главное внешне андроид соответствовал усреднённому идеалу; его можно было пощупать; а песни его были просты, понятны и удовлетворяли фантазии о сладкой жизни. Искренность певца была не важна, он просто должен был быть. Люди уже давно пользовались андроидами-любовниками с их притворной заботой и привязанностью. Многие даже находили такие отношения идеальными — у роботов не было «капризов»и «дурного расположения духа». Они давали лишь те эмоции, которые хотел получить клиент. Теперь же притворщики выбрались из постелей на сцену, где так же лили романтический елей в уши и танцевали. Ведь что, такое танец, как не выражение сексуального желания в пластике? И роботизированные артисты прыгали и скакали, заводя публику, а та в ответ билась в экстазе. Следующим шагом мог бы стать андроид совмещающий в себе певца и любовника. Богатые фанатки платили бы огромные деньги за ночь с кумиром.
Купив исполнителей, Стэйбэк организовал компанию «Musicomp», и занялся ограничением прав на использование музыкальных программ. Билл стал первым из продюсеров нового типа. Только они могли выпускать музыку. Фоновые шумы для релаксации и некоторые синглы были ещё доступны, но услышать больше теперь стало возможно только на концертах, где запрещалась всякая запись. О том, что публика переключится на музыку прошлого, можно было не волноваться. Люди давно разучились её воспринимать — слишком сложно. Молодёжь говорила, что это просто шум. Но лучше шум, — шум ветра и моря — чем грохот отбойного молотка, написанный по «хитовому» алгоритму, считал Стэйбэк.
С «Musicomp» Билл стремительно разбогател, вылечил дочь и почувствовал неподдельный вкус к деньгам. Теперь Стэйбэк мог купить всё о чём только можно мечтать, а главное — он был абсолютно спокоен за будущее родных и близких. Билл должен был быть счастлив. Но что-то трепыхалось внутри груди и стремилось вырваться, будто пойманная в силки птица. И с каждым концертом оно становилось всё настойчивее. Колтрейн на время ослаблял путы, и птица взмывала вверх. Но стоило пластинке завершить вращения, как невидимые веревки снова натягивались.
Возможно именно поэтому Билл решил установить одному из своих роботов живые эмоции. В интервью он говорил, что это позволит привлечь внимание публики. Большинству людей начихать на чьи-либо чувства. Но сенсация о первом по-настоящему эмоциональном андроиде и слухи о капризах звезды могли сделать неплохую дополнительную прибыль. В действительности же Билл часто чувствовал себя мёртвым и холодным. И если уж он не способен вернуть себе чувство жизни, то наделит им машину. Концерт закончился. Билл вздохнул, поправил костюм и выключил планшет. Осталось проследить, чтобы робот был доставлен в гараж, и тогда можно будет смыть скверну, причастившись Святым Звуком, и на время ожить.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…
Впереди вас ждут повороты сюжета
Предыдущие главы:
1-2
Следующие главы:
#нейросети #робототехника #музыка #шоубизнес #джаз #фантастика #кибернетика #проза #нейросеть-художник #нейросеть-музыкант #я-робот #искусственный_интелект