Такими рисунками в 1922 году прокомментировал историю Брестского мира советский художник Борис Ефимов.
Сначала было тяжко,
Но силой красных рук,
Мы Брестскую бумажку
Свернули под махру.
3 марта 1918 года между РСФСР и Центральными державами (Германской империей, Австро-Венгерской империей, Османской империей и Болгарским царством – «Четверным союзом») был заключён Брестский мирный договор. В.И. Ленин комментировал его так: «Да, этот мир – тягчайшее наше поражение. Да, этот мир – неслыханное унижение Советской власти, но историю перехитрить мы не в состоянии. Передышка нам нужна, плохая, короткая, непрочная передышка, но всё же будет время, за которое произойдёт новое накопление сил революции, оздоровление армии от отчаяния и утомления». А уж как издевалась над большевиками и ленинской идеей «передышки» тогдашняя оппозиция! Причём ВСЯ – от левых эсеров и даже от «левых коммунистов» и до меньшевиков, кадетов и более правых. Меньшевистская газета «Новый луч» печатала стихи Шамиля Злого «Передышка»:
– Что за штука передышка? –
Обыватель раз спросил.
– Разве эта никудышка –
Грозный признак красных сил?
Как ответить? – Передышка –
Жалкий способ – оттянуть
Тот момент, когда вам «крышка»
Прикрывает жизни путь.
Вождь меньшевиков Юлий Мартов на Четвёртом съезде Советов иронически назвал Брестский мир «первым разделом России». Либеральный журналист Г. Курский острил над ленинским словечком «передышка»: «Перед смертью не надышишься».
Популярный либеральный журнал «Новый Сатирикон» был буквально неистощим на шутки по поводу тягчайших условий Брестского мира:
«– Вы знаете, Россия сейчас самая еврейская страна в мире.
– Почему?
– Обрезана со всех сторон».
Или: «Карта России из географической сделалась обыкновенной игральной. И самой маленькой. Любой король её бьет».
Ещё:
«– Кто правит Россией, Ульянов иль Ленин?
– Ни тот, ни другой. А третий: Гогенцоллерн!»
«– Наша власть не железо, а кисель! – сказал Ленин.
То-то немцы и прут – за семь вёрст киселя хлебать».
Газета «социалистической мысли» «День» шутила, что большевики выражают волю «подавляющего большинства... прусского народа». Следовало думать, что русский народ в тот момент рвался на фронт, сражаться...
В тон ей правая газета «Вечерние ведомости» (бывшая «Биржевка») печатала даже ещё более злые стихи Чичероне:
Русь в стальном корсетике
Плачет, бьётся,
А на лбу билетики:
«Продаётся!»
Либеральная сатирическая газета «Баба-Яга» публиковала такие стихи С. Аша:
Ждали, ждали мы Мессии,
Наконец, явился маг
И над картою России
Сел с резинкою в руках.
Трёт бумагу, как ковригу,
Трёт свирепо, пот – что град.
Стёр он Эзель, стёр и Ригу,
И стирает Петроград.
Окружённый странной тайной,
Он резинкой, как метлой,
Стёр Финляндию с Украйной,
И прошёлся над Москвой.
Чёрт бы взял сего Мессию,
Трудно верить на авось:
– Вдруг он матушку-Россию
Да протрёт совсем насквозь.
Отдельной мишенью для либерального остроумия была уверенность Ленина, что в Германии в скором времени возможна и даже неизбежна революция. Из «Нового Сатирикона»:
«– Вы читали Беллами «Через сто лет»?
– Нет... Наверное, что-нибудь насчёт немецкой революции?
– Почему вы думаете?
– Да уж очень заглавие подходящее...»
«Смеялись, – замечал Ленин позднее, – когда мы говорили, что в Германии может быть революция, нам говорили, что только полусумасшедшие большевики могут верить в немецкую революцию». «Падение кайзера близко, – повторял Владимир Ильич уверенно. – Он не протянет и года. Это можно сказать с уверенностью». «Не пройдёт и шести месяцев, как от этой красивой бумажки [Брестского договора] не останется и следа. Не было более непрочного и нереального мира, чем этот. Немцы стоят у последней ступеньки своего военного могущества, и им суждено пережить величайшие испытания. Для нас этот мир сослужит огромную службу: мы сумеем укрепиться в это время...»
И что же? Все шутники, все остряки той весны 1918 года попали пальцем в небо, а Владимир Ильич оказался абсолютно прав, а его расчёт – правилен и точен: в ноябре 1918-го в Германии случилась Ноябрьская революция, кайзер бежал, и уже 13 ноября 1918 года Советская Россия аннулировала Брестский мир. Позднее Ленин укоризненно говорил, обращаясь к соратникам по партии: «Вы мне высказывали недоверие во время заключения мира в Бресте, хотя теперь даже глупцы понимают, что моя политика была правильной».
Много десятилетий спустя, уже в историческом ключе, Борис Ефимов вернулся к этому сюжету, и изобразил всё лаконичнее
Самое забавное, что и в наше время находятся наследники тех «глупцов», этакие "патриоты" всех мастей на иностранном содержании, которые продолжают колоть глаза красным и левым Брестским миром 1918 года. Они уже забыли оглушительное и позорное хлюпанье, с которым их идейные праотцы некогда сели в лужу, и невозмутимо делают вид, что этого как бы и не было...
А так сто один с небольшим год назад выглядел цвет советской дипломатии, отправленный на переговоры с принцами, графами, пашами и прочими титулованными особами Германии, Австро-Венгрии, Османской империи и других держав Четверного союза. Фото сделано 15 января 1918 года, колорировано. Краткая справка об изображённых (слева направо). Первый ряд:
Лев Каменев — большевик, с 1925 года — в оппозиции. Расстрелян 25 августа 1936 года.
Адольф Иоффе — большевик, позднее — участник левой оппозиции. Покончил с собой 17 ноября 1927 в знак протеста против исключения Троцкого из партии.
Анастасия Биценко — левая эсерка, в 1905 году — участница летучего отряда Боевой организации эсеров. В доме П.А. Столыпина застрелила генерал-адъютанта В. В. Сахарова, усмирявшего крестьянские беспорядки в Саратовской губернии. Освобождена с каторги после Февраля 1917 года. Расстреляна 16 июня 1938 года по обвинению в принадлежности к эсеровской террористической организации (реабилитирована в 1961 году).
Второй ряд:
Владимир Липский — капитан русской армии, военный эксперт. Эмигрировал, умер в Париже в 1943 году.
Пётр Стучка — большевик. Умер 25 января 1932 года в Москве.
Лев Троцкий — большевик, позднее — лидер левой оппозиции. Убит 21 августа 1940 в Мексике.
Лев Карахан — большевик. Расстрелян 20 сентября 1937 года.
Что тут сказать?.. Виктор Гюго по сходному поводу писал так: «Когда Конвент выносил смертный приговор Людовику XVI, Робеспьеру оставалось жить восемнадцать месяцев, Дантону — пятнадцать месяцев, Верньо — девять месяцев, Марату — пять месяцев и три недели, Лепеллетье Сен-Фаржо — один день. Коротко и страшно дыхание человеческих уст!» А один из изображённых на фото (тот, чей череп пострадал от ледоруба), замечал: «Революция — суровый процесс, и она не щадит человеческих позвоночников»...
И тем не менее без революций в истории никак не обойтись...
P. S. Кстати, выражение «похабный мир» — тоже ярлычок из арсенала тогдашней оппозиции, от левых коммунистов до правых либералов. А Ленин говорил так: «Троцкий был прав, когда сказал: мир может быть трижды несчастным миром, но не может быть похабным, позорным, нечистым миром мир, заканчивающий эту стократ похабную войну».